Пока не стало слишком поздно

Глава 1.

Но­вая вре­менная ли­ния. 22 сен­тября 1996, Шес­той курс

— Еще раз, мис­тер Пот­тер, — он на­виса­ет над ним, на­целив па­лоч­ку, ког­да маль­чик, не удер­жавшись, па­да­ет на ко­лени.

Оч­ки Пот­те­ра сби­лись на­бок, и Снейп от­четли­во ви­дит кап­ли по­та на лбу. Чел­ка при­лип­ла к ко­же, скры­вая шрам.

— Прос­то дай­те мне ми­нут­ку, — за­дыха­ясь, ши­пит маль­чиш­ка, и про­фес­сор зна­ет, что тот ус­тал.

— Уве­ряю вас, — мед­ленно го­ворит Снейп, — Тем­ный Лорд вряд ли поз­во­лит вам пе­ревес­ти дух, — од­на­ко же он не про­из­но­сит зак­ли­нание.

Пот­тер де­ла­ет глу­бокий вдох, под­ни­ма­ясь на под­ги­ба­ющи­еся но­ги. Его тря­сет, а ще­ки за­лива­ет ли­хора­доч­ный ру­мянец: урок длит­ся уже нес­коль­ко ча­сов. У них нет вы­бора; их вре­мя на ис­хо­де.

Маль­чик де­ла­ет еще один глу­бокий вдох, смот­рит на не­го, и ки­ва­ет:
— Я го­тов.

Снейп под­ни­ма­ет па­лоч­ку. В мер­ца­ющем све­те под­зе­мелья зе­леные гла­за Пот­те­ра ка­жут­ся поч­ти чер­ны­ми. Его взгляд так прон­зи­телен и так те­мен — Се­верус уве­рен, что мог бы по­терять­ся в нем. И, ес­ли быть чес­тным с са­мим со­бой, он вы­нуж­ден приз­нать, что тот уже дав­но не на­поми­на­ет ему о Ли­ли.

Поз­же он ре­шит: воз­можно, имен­но в этот мо­мент все и на­чало ру­шить­ся к чер­тям.

— Legilimens.

* * * * *
1 мая 1998, Бит­ва за Хог­вартс

Ког­да Гар­ри Пот­тер ныр­нул в Омут Па­мяти Дамб­лдо­ра, он не знал, че­го ожи­дать. Он ус­пел лишь по­думать, что пог­ру­зить­ся в чьи-то мыс­ли (пусть да­же и Сней­па) пос­лу­жит для не­го об­легче­ни­ем; времен­ным бегс­твом от ха­оса бит­вы, по­дав­ля­ющим го­ре по­тери.

Тем не ме­нее, Гар­ри не ожи­дал уз­нать, что Снейп, ока­зыва­ет­ся, лю­бил его мать, хра­нил ей пре­дан­ность всю свою жизнь и со­вер­шил убий­ство Дамб­лдо­ра по собс­твен­ной нас­то­ятель­ной прось­бе то­го.

Как не ожи­дал уз­нать, что он и сам дол­жен уме­реть.

И, ко­неч­но же, Гар­ри Пот­тер не ожи­дал уз­нать, что Се­верус Снейп лю­бил его.

«Пос­мотри на ме­ня...»

Те­перь бит­ва окон­че­на, Вол­де­морт мертв, а Гар­ри, как ни стран­но, жив. В ко­ридо­рах Хог­вар­тса пу­га­юще ти­хо, ког­да он воз­вра­ща­ет­ся в ка­бинет ди­рек­то­ра: все соб­ра­лись в Боль­шом За­ле. Гор­гулья про­пус­ка­ет его без воз­ра­жений. Под­ни­ма­ясь по лес­тни­це, он ис­пы­тыва­ет те же ощу­щения твер­дой ре­шимос­ти и сми­рения, по­доб­ные тем, что он чувс­тво­вал бук­валь­но за нес­коль­ко ча­сов до это­го, от­прав­ля­ясь в Зап­ретный Лес.

Пор­тре­ты все еще пус­ты, и Гар­ри, как ни стран­но, ра­зоча­рован. Дамб­лдор не одоб­рит то­го, что он со­бира­ет­ся сде­лать, и он вздра­гива­ет от этой мыс­ли. Впер­вые в жиз­ни он при­нима­ет ре­шение сам, а не сле­по сле­ду­ет при­казам это­го че­лове­ка.

Гар­ри точ­но зна­ет, где нуж­но ис­кать.

Ди­рек­тор Снейп мертв. Ма­лень­кая шка­тул­ка боль­ше не за­пер­та, и она от­кры­ва­ет­ся от его при­кос­но­вения. Од­на­ко он все рав­но кон­чи­ками паль­цев ощу­ща­ет по­калы­вания скры­той ма­гии: изыс­канной, тем­ной, и... зна­комой. Хоть Гар­ри и знал, что пред­мет все еще там, он взды­ха­ет с об­легче­ни­ем, об­на­ружив его на мес­те; сдав­ленно ши­пит, чувс­твуя, как мо­роз про­бега­ет по ко­же.
Хро­ново­рот, об­жи­га­юще-хо­лод­ный и стран­но тя­желый, ле­жит у не­го на ла­дони.
* * * * *
Но­вая вре­менная ли­ния. 1 ок­тября 1996, Шес­той год

Се­верус Снейп хра­нит вос­по­мина­ния, спря­тан­ные в даль­них угол­ках ра­зума, сло­жен­ны­ми, как ори­гами. Часть из них об­ры­воч­ны, но крис­таль­но-чет­ки. Дру­гие по­лус­терты, слов­но кам­ни в рус­ле ре­ки. Он пом­нит гла­за цве­та мя­ты и за­цело­ван­ные яр­ко-крас­ные гу­бы. Пом­нит паль­цы (тон­кие и блед­ные), вце­пив­ши­еся в его пред­плечья, и ма­лень­кие ру­ки, сжи­мав­шие его пле­чи, его бед­ра. И пом­нит бе­лую (как мо­локо, как снег) ко­жу, с прос­ту­пав­ши­ми на ней сле­дами его паль­цев.

И нет ни­чего, что он мог бы с этим по­делать.

Пот­тер при­ходит к не­му, его че­люсть уп­ря­мо вы­пяче­на, а ру­ки сжа­ты в ку­лаки. Маль­чиш­ка бес­це­ремон­но швы­ря­ет сум­ку на пол, а за­тем по­вора­чива­ет­ся к не­му ли­цом, дер­жа на­гото­ве па­лоч­ку.

Он ни­ког­да не мог по­жало­вать­ся на не­дос­та­ток ре­шимос­ти.

И тем не ме­нее, ког­да Снейп про­из­но­сит зак­ли­нание, ра­зум Пот­те­ра до­воль­но лег­ко сда­ет­ся пре­об­ла­да­ющей си­ле.

Хо­рошень­кая Ло­вец Рей­вен­кло, тем­ные во­лосы свер­ка­ют на сол­нце на квид­дичном по­ле, блед­но-ро­зовые гу­бы. Маль­чиш­ка-Диг­го­ри, без ру­баш­ки, улы­ба­ет­ся пе­ред на­чалом вто­рого ту­ра. Вол­де­морт на клад­би­ще, кро­ваво-крас­ные гла­за и без­гу­бый рот.

Пот­тер с тру­дом вы­тал­ки­ва­ет его из сво­его соз­на­ния: он-та­ки на­учил­ся кон­цен­три­ровать ра­зум; но Снейп да­вит еще силь­нее. Дру­гие вос­по­мина­ния вы­рыва­ют­ся на по­вер­хность, стре­митель­но про­носят­ся пе­ред его взо­ром.

Па­дение Блэ­ка сквозь Ар­ку; бе­зум­ный блеск в гла­зах Бел­латри­сы Лес­трей­ндж. Ужас­но тол­стый маль­чик вык­ру­чива­ет ру­ку Пот­те­ра так силь­но, что кость тре­щит. Дра­ко Мал­фой со сло­ман­ным но­сом в по­ез­де, раз­ма­зыва­ет по ли­цу кровь. 

Про­фес­сор вы­ходит из его ра­зума. Маль­чик пя­тит­ся, ша­та­ясь, де­ла­ет нес­коль­ко ша­гов и па­да­ет на ко­лени.

— Ви­жу, мис­тер Пот­тер, — ши­пит Снейп, — что мы по-преж­не­му уп­ражня­ем­ся в бес­по­лез­ности. Еще один се­местр, в те­чение ко­торо­го вы пол­ны ре­шимос­ти про­дол­жить зря тра­тить мое вре­мя.

— Нет... Нет, я тре­ниро­вал­ся, — го­ворит тот, вста­вая с по­ла. Его го­лос дро­жит, и Снейп до­волен. Он хо­чет, что­бы маль­чиш­ка бо­ял­ся его, не­нави­дел его, учил­ся у не­го.

— Вы дол­жны боль­ше ста­рать­ся.

Пот­тер мор­щится, ког­да Снейп сно­ва под­ни­ма­ет па­лоч­ку, но не от­во­дит взгляд.

— Legilimens.

Его соз­на­ние сно­ва про­ника­ет в ра­зум маль­чи­ка, но за­тем не­веро­ят­ным рыв­ком не­ожи­дан­но гру­бой си­лы (сход­ные ощу­щения ис­пы­тыва­ешь при вне­зап­ном па­дении в во­ду) Пот­тер ло­ма­ет его щи­ты. Снейп чувс­тву­ет эмо­ции Пот­те­ра, его ма­гию (пря­но-слад­кую, ок­ра­шен­ную в си­ний), и вдруг его собс­твен­ные вос­по­мина­ния раз­ле­та­ют­ся в сто­роны, слов­но пу­щен­ные по во­де плос­кие ка­меш­ки.

Сам он, сов­сем ре­бенок, еще слиш­ком юный для Хог­вар­тса, съ­ежил­ся в уг­лу ма­лень­кой об­шарпан­ной кух­ни. Че­ловек с тем­ны­ми, дав­но не­мыты­ми во­лоса­ми орет на нек­ра­сивую жен­щи­ну, хва­та­ет ее за­пястье, за­носит ру­ку.

Те­перь он стар­ше, одет в пло­хо по­дог­нанную маг­гловскую одеж­ду; он со­бира­ет цве­ты с ми­лой ры­жево­лосой де­воч­кой, улы­ба­ет­ся ей теп­лой и от­кры­той улыб­кой.

Ему один­надцать; сос­ре­дото­чен­но нах­му­рив­шись, он сле­ду­ет за Мак­го­нагалл к та­бурет­ке в цен­тре Боль­шо­го За­ла. Пос­ле дли­тель­ных раз­ду­мий Шля­па вык­ри­кива­ет: «Сли­зерин!».

Тех­ни­ка Пот­те­ра не от­то­чена и гру­ба; ему яв­но не хва­та­ет прак­ти­ки, но он не­веро­ят­но си­лен. И хо­тя эти вос­по­мина­ния он не хо­тел бы по­казы­вать ни­кому, Сней­пу не уда­ет­ся про­тивос­то­ять по­току эмо­ци­ональ­ной си­лы дос­та­точ­но быс­тро. Ему по­вез­ло, по­лага­ет он, что Тем­ный Лорд не приз­на­ет чис­тые эмо­ции, ина­че все его на­выки в ок­клю­мен­ции бы­ли бы бес­по­лез­ны.

Он стар­ше, но все еще слиш­ком мо­лод (шес­тнад­цать лет, три ме­сяца и во­семь дней), низ­ко кла­ня­ет­ся мо­лодо­му и го­раз­до боль­ше по­хоже­му на че­лове­ка То­му Рид­длу. Он про­тяги­ва­ет ру­ку, в то вре­мя как Лю­ци­ус Мал­фой наб­лю­да­ет за ним.

Ви­дение сно­ва сдви­га­ет­ся, пе­реме­ща­ясь в его ком­на­ты. Что-то бо­лез­ненное и теп­лое дро­жит у не­го внут­ри: он по­нима­ет, что имен­но они сей­час уви­дят, преж­де чем вос­по­мина­ние на­чина­ет вып­лески­вать­ся (как во­да, как кровь) сквозь тре­щины в его ра­зуме.

Сам он на ко­ленях (длин­ная пря­мая ли­ния блед­ной спи­ны). Тон­кий маль­чик под ним вы­гиба­ет­ся, ши­ре раз­во­дит бед­ра («О, Бо­же мой...»). Он слы­шит свой смех, но его собс­твен­ный смех не мо­жет быть та­ким воз­бужден­но-звон­ким, за­пыхав­шимся и счас­тли­вым...

Снейп зна­ет, что бу­дет даль­ше. Он зах­ло­пыва­ет свои щи­ты, воз­вра­ща­ет на мес­то, выб­ра­сывая Пот­те­ра из вос­по­мина­ний как мож­но даль­ше: преж­де, чем маль­чиш­ка уви­дит свои без­на­деж­но рас­тре­пан­ные во­лосы, ус­лы­шит свое имя на гу­бах Сней­па.

Он де­ла­ет глу­бокий вдох.
Пот­тер пок­раснел и дро­жит. Кап­ля по­та сколь­зит по вис­ку к глад­кой ли­нии ще­ки. Снейп мог бы швыр­нуть ему в ли­цо не мень­ше сот­ни ос­трых, как брит­ва, ед­ких слов; слов, ко­торые сле­дова­лобы ска­зать.

Но вмес­то это­го пря­чет па­лоч­ку и от­пуска­ет маль­чиш­ку.

— По­лагаю, на се­год­ня впол­не дос­та­точ­но, мис­тер Пот­тер?

Гла­за Пот­те­ра рас­ши­ря­ют­ся с яв­ным об­легче­ни­ем. Он ки­ва­ет и со­бира­ет свои ве­щи, опа­са­ясь, что Снейп мо­жет пе­реду­мать. Но преж­де чем выс­коль­знуть из ком­на­ты, он обо­рачи­ва­ет­ся, нак­ло­ня­ет го­лову, и, по­шар­кав но­гой по по­лу, бор­мо­чет:
— Спо­кой­ной но­чи, про­фес­сор.

Дверь зах­ло­пыва­ет­ся с гром­ким щел­чком, так что Снейп да­же не уве­рен, что ему это не по­чуди­лось.

Вос­по­мина­ния, рас­ка­лен­ные до­бела и та­кие яр­кие, пуль­си­ру­ют за его ве­ками, по­ка он спит.

* * * * *
Пре­дыду­щая вре­менная ли­ния. 1 фев­ра­ля 1983, Хог­вартс

Гар­ри при­зем­ля­ет­ся с силь­ным тол­чком. Ощу­щение на­поми­на­ют ап­па­рацию, и ему тре­бу­ет­ся нес­коль­ко се­кунд, что­бы вос­ста­новить рав­но­весие. Виз­жа­щая Хи­жина выг­ля­дит точ­но так же, хоть и ка­жет­ся чуть-чуть ме­нее вет­хой. Не бы­ло еще ни­како­го сра­жения; еще ник­то не уми­рал здесь.

(Лу­жа кро­ви под его ру­ками: крас­ной, лип­кой, и от­вра­титель­но теп­лой). Он тря­сет го­ловой, от­го­няя вос­по­мина­ния прочь, де­ла­ет глу­бокий вдох и нап­равля­ет­ся к зам­ку.

Ночь сы­рая и ти­хая; хо­лод­нее, чем он за­пом­нил. Бе­лесый серп лу­ны да­ет сов­сем ма­ло све­та. Нес­коль­ко окон баш­ни све­тят­ся на фо­не ноч­но­го не­ба, но в ос­таль­ном все пог­ру­жено во ть­му.

Гар­ри вых­ва­тыва­ет па­лоч­ку и идет вверх по скло­ну хол­ма к зам­ку; под­мер­зшая тра­ва хрус­тит под по­дош­ва­ми бо­тинок. Ког­да он под­хо­дит к во­ротам, он чувс­тву­ет, как ох­ранные зак­ли­нания от­зы­ва­ют­ся, при­каса­ясь к его ко­же (как сер­дце­би­ение, как по­рыв вет­ра в ушах), но по­чему-то ощу­ща­ет­ся это по-ино­му, не так, как всег­да.

Ко­ридо­ры пус­ты, и Гар­ри не уве­рен, счи­тать ли это стран­ным. Хо­тя, су­дя по его рас­че­там, ос­та­лось две не­дели до фи­наль­ной бит­вы. За­мок еще не в оса­де; сту­ден­ты спят в сво­их пос­те­лях, а Снейп все еще в Хог­вар­тсе.

Из то­го, что он слы­шал, из­вес­тно, что тот про­водит боль­ше вре­мени в сво­их ста­рых ком­на­тах, чем в ка­бине­те ди­рек­то­ра, по­это­му Гар­ри вы­зыва­ет сла­бый Lumos и выд­ви­га­ет­ся в сто­рону под­зе­мелий.

Это труд­но, да­же зная то, что он те­перь зна­ет. Он так дол­го не­нави­дел Сней­па; не­нави­дел, по­жалуй, да­же боль­ше, чем са­мого Вол­де­мор­та. И эта не­нависть не ис­чезла; она по-преж­не­му ки­пит где-то глу­боко внут­ри, об­ви­ва­ет­ся ко­лючей про­воло­кой вок­руг его су­хожи­лий, кам­нем ле­жит на спи­не. В кон­це кон­цов, он ви­дел, как этот че­ловек убил Дамб­лдо­ра.

Но Снейп сво­его ро­да ге­рой — Гар­ри те­перь от­четли­во это по­нима­ет. И не­зави­симо от то­го, сколь­ко вре­мени он не­нави­дел са­мого Гар­ри (и был не­нави­дим в от­вет), он не зас­лу­жил уме­реть по­доб­ным об­ра­зом.

Его сер­дце бо­лез­ненно бь­ет­ся о реб­ра, ког­да он до­ходит до ка­бине­та Сней­па. Гар­ри зна­ет, что это смеш­но: он умер и вер­нулся, что­бы убить Вол­де­мор­та. Ему боль­ше не­чего бо­ять­ся. Тем не ме­нее, все, что он мо­жет сде­лать — под­нять ру­ку и уда­рить по тя­желой де­ревян­ной две­ри.

Че­рез мгно­венье дверь от­кры­ва­ет­ся, и сер­дце Гар­ри пе­рес­та­ет сту­чать. На са­мом де­ле, он аб­со­лют­но уве­рен, что оно пе­рес­та­ло бить­ся во­об­ще.

Се­верус Снейп сто­ит в две­рях, но это не Снейп. Или, по край­ней ме­ре, не тот Снейп, ко­торо­го Гар­ри ожи­дал уви­деть.

Этот Снейп слиш­ком тон­кий, его ко­жа слиш­ком блед­ная, а нос — слиш­ком боль­шой. Его во­лосы не та­кие длин­ные, как дол­жны бы быть, мор­щи­ны на ли­це не та­кие глу­бокие, и во­об­ще, он не­дос­та­точ­но стар (на три, са­мое боль­шее — на пять лет стар­ше Гар­ри).

— Про­фес­сор… — он умол­ка­ет на вдо­хе, при­жима­ет паль­цы к гла­зам (па­ника, слов­но ле­дяная во­да в его ве­нах), од­на­ко, ког­да он сно­ва от­кры­ва­ет их, неп­ра­виль­ный Снейп все еще сто­ит там, нап­ра­вив на Гар­ри па­лоч­ку и слег­ка при­от­крыв рот.

Кровь от­ли­ва­ет от ли­ца Сней­па (жел­то­ватая, вос­ко­во-бе­лая ко­жа), он за­дыха­ет­ся и, сам то­го не зная, эхом пов­то­ря­ет мысль Гар­ри: «Это­го не мо­жет быть…»

Гар­ри де­ла­ет все воз­можное, что­бы сглот­нуть прив­кус стра­ха, ощу­ща­емый как го­речь жел­чи в гор­ле. Дол­жно быть, это ка­кая-то ошиб­ка, или что-то пош­ло не так, ког­да он зак­ру­тил Ма­ховик вре­мени.

— Нет... нет, это­го не мо­жет быть, — сно­ва и сно­ва пов­то­ря­ет Снейп. — Ты мертв.

Од­на­ко преж­де, чем Гар­ри ус­пе­ва­ет от­крыть рот, про­фес­сор тол­ка­ет его к сте­не (хо­лод­ный ка­мень впи­ва­ет­ся меж­ду ло­паток); пред­плечь­ем упи­ра­ясь ему в грудь и при­жимая па­лоч­ку к гор­лу.

— У вас есть пять се­кунд, что­бы убе­дить ме­ня не уби­вать вас, — и Гар­ри чувс­тву­ет при­лив ма­гии Сней­па, вры­ва­юще­гося в его ра­зум.

«Я не Джей­мс. Я не Джей­мс, — мыс­ленно пов­то­ря­ет он, как ман­тру. — Ме­ня зо­вут Гар­ри. Я сын Джей­мса Пот­те­ра и Ли­ли Эванс. Я при­шел, что­бы най­ти вас. Есть кое-что, что вы дол­жны знать».

Дав­ле­ние на грудь нем­но­го сла­бе­ет, но Снейп не опус­ка­ет па­лоч­ку.

— Пос­мотри­те на мой лоб, ес­ли не ве­рите мне, — с тру­дом вы­дыха­ет Гар­ри.

Муж­чи­на мед­ленно под­ни­ма­ет ле­вую ру­ку, от­бра­сывая чел­ку с ли­ца. Паль­цы Сней­па хо­лод­ны, как лед; Гар­ри по­нима­ет, как силь­но тот нап­ря­жен, ус­лы­шав его быс­трый вдох.

— Как? — спра­шива­ет Снейп че­рез мгно­вение, и го­лос его зву­чит слиш­ком низ­ко, слиш­ком гру­бо.

— Хро­ново­рот.

Мо­лодой маг слег­ка хму­рит­ся, и Гар­ри быс­тро до­бав­ля­ет:
— Шну­рок на шее, под ру­баш­кой.

Паль­цы Сней­па быс­тро сколь­зят к во­рот­ни­ку, дер­га­ют сво­бод­ный ко­нец це­поч­ки. Его гла­за ши­роко рас­па­хива­ют­ся, ког­да ма­лень­кие пе­соч­ные ча­сы ока­зыва­ют­ся в его ла­дони.

— Вы ни­ког­да преж­де не ви­дели Ма­ховик, — рис­ку­ет пред­по­ложить Гар­ри, по­тому не зна­ет, что еще ска­зать.

Снейп ка­ча­ет го­ловой.

— Та­кие ар­те­фак­ты стро­го кон­тро­лиру­ют­ся, — на мгно­вение уг­ро­жа­ющее вы­раже­ние его ли­ца сме­ня­ет­ся смесью лю­бопытс­тва и бла­гого­вения: он яс­но осоз­на­ет все воз­можные пос­ледс­твия по­доб­ной ма­гии.

Гар­ри поль­зу­ет­ся тем, что тот от­влек­ся, и ло­вит его за­пястье. Паль­цы сдав­ли­ва­ют неж­ную ко­жу, и он ис­крен­не на­де­ет­ся, что не ос­та­вит си­няков.

— От­пусти­те, — го­лос Сней­па смер­тель­но спо­ко­ен; кон­чик па­лоч­ки боль­но вжи­ма­ет­ся в гор­ло Гар­ри, но тот не вы­пус­ка­ет ру­ку.

— Про­веди­те ме­ня в свой ка­бинет и выс­лу­шай­те.

— А ес­ли нет? — ух­мы­ля­ет­ся в от­вет Снейп.

— Тог­да вы со­вер­ши­те серь­ез­ную ошиб­ку.

Гу­бы муж­чи­ны кри­вят­ся в гри­масе скеп­си­са и яв­но­го през­ре­ния.
— И что же, мис­тер… Пот­тер, это бу­дет за ошиб­ка?

Гар­ри ог­ля­дыва­ет­ся: хо­тя ко­ридо­ры шко­лы пус­ты в этот час, он не со­бира­ет­ся об­суждать что-ли­бо за пре­дела­ми у­еди­нен­ности и бе­зопас­ности ка­бине­та мас­те­ра зе­лий.

— Не здесь, — твер­до го­ворит он.

Гла­за Сней­па ши­роко рас­кры­ва­ют­ся в от­вет на тре­бова­ние. Два пят­на ли­хора­доч­но­го ру­мян­ца ок­ра­шива­ют блед­ные ску­лы, и он креп­ко стис­ки­ва­ет па­лоч­ку. Пот­ря­сение от то­го, что он встре­тил Гар­ри у собс­твен­ных две­рей, ве­ро­ят­но столь же силь­но, как и шок са­мого Гар­ри, слиш­ком да­леко заб­ро­шен­но­го на­зад во вре­мени. Пот­тер зна­ет это, так же, как зна­ет, что Снейп при­дет в ярость от по­доб­но­го за­яв­ле­ния, но у не­го нет вы­бора.

— Как вы пос­ме­ли прий­ти ко мне, — Гар­ри чувс­тву­ет го­рячее ды­хание на сво­ей ще­ке, но не от­сту­па­ет. — Я по­нятия не имею, кто вы и че­го вы хо­тите, и тем не ме­нее, вы тре­бу­ете впус­тить вас в мои лич­ные по­кои, как буд­то име­ете на это пра­во.

— Я — Гар­ри Пот­тер, сэр, — сно­ва пы­та­ет­ся он убе­дить Сней­па, — нет ни­како­го дру­гого объ­яс­не­ния.

— Гар­ри-чер­то­ву-Пот­те­ру мень­ше трех лет от ро­ду. И, без сом­не­ния, он спо­кой­но пач­ка­ет свои под­гузни­ки в ка­ком-то тай­ном убе­жище, где его спря­тал Дамб­лдор, ког­да тот был еще мла­ден­цем, — Снейп слег­ка опус­ка­ет па­лоч­ку, но не сдви­га­ет­ся ни на шаг в сто­рону. — Вы не мо­жете быть Гар­ри Пот­те­ром. Это прос­то не­воз­можно, — его тря­сет, од­на­ко го­лос зву­чит низ­ко и уг­ро­жа­юще, как ни­ког­да.

— Как бы то ни бы­ло, вам при­дет­ся ме­ня выс­лу­шать, — Гар­ри сох­ра­ня­ет пол­ную не­под­вижность, при­жима­ясь спи­ной к сте­не: этот Снейп неп­ред­ска­зу­ем, соз­на­ет он. И его неп­ред­ска­зу­емость опас­на. — Что я мо­гу сде­лать, что­бы убе­дить вас? — спра­шива­ет он пос­ле дол­гой па­узы.

— По­кажи­те мне, — па­лоч­ка Сней­па сколь­зит по из­ги­бу его шеи; он ощу­ща­ет укол ма­гии на сво­ей ко­же. — До­кажи­те, что это так важ­но. До­кажи­те, что мне сто­ит выс­лу­шать вас.

По­хоже, у не­го нет вы­бора.

— Лад­но, — Гар­ри де­ла­ет глу­бокий вдох, фо­куси­руя свою ма­гию, свои вос­по­мина­ния. Но вмес­то то­го, что­бы втя­нуть их внутрь, схо­ронив за сте­ной эмо­ций и лжи, он вы­тал­ки­ва­ет их на пе­ред­ний край сво­его ра­зума. (фраг­менты собс­твен­ной жиз­ни мель­ка­ют пе­ред гла­зами зо­лотис­ты­ми вспыш­ка­ми, за­литые кровью, во­ис­ти­ну ужа­са­ющие), — Хо­рошо, я го­тов.

Снейп ки­ва­ет. Гар­ри чувс­тву­ет вспыш­ку ма­гии, преж­де чем ощу­тить втор­же­ние в свое соз­на­ние.

— Legilimens.

Гар­ри на клад­би­ще, при­вязан к па­мят­ни­ку То­ма Рид­дла-стар­ше­го. «Кость от­ца, от­данная без сог­ла­сия...» Сед­рик ле­жит, мер­твый; его гла­за все еще от­кры­ты. Хвост от­ре­за­ет собс­твен­ную ру­ку, что­бы до­бавить ее в тош­нотвор­ное зелье. «Плоть слу­ги, от­данная д-доб­ро­воль­но — ожи­ви сво­его хо­зя­ина...» Вол­де­морт, об­на­жен­ный, без­во­лосый, бес­ко­жий, воз­рожда­ет­ся сно­ва.

Снейп слег­ка отс­тра­ня­ет­ся; Гар­ри чувс­тву­ет от­вра­щение (как кровь, как ко­поть) на сво­ем язы­ке. Но он тя­нет про­фес­со­ра к сле­ду­юще­му вос­по­мина­нию.

Сам он в От­де­ле Тайн, в ок­ру­жении дру­гих де­тей, от­би­ва­ет вол­ну за вол­ной ата­ки ук­ры­тых пла­щами и мас­ка­ми По­жира­телей Смер­ти. Зал Про­рочеств ос­ве­ща­ют зе­леные вспыш­ки; в Ком­на­те с Ар­кой сто­ит за­пах обуг­ленной ко­жи и по­чему-то бен­зи­на.

Ма­гия Сней­па не­реши­тель­но дро­жит, и Гар­ри чувс­тву­ет тош­но­ту.

— Нет, — тре­бу­ет он, — смот­ри­те даль­ше.

Пе­ред его гла­зами — фойе Ми­нис­терс­тва Ма­гии. Дамб­лдор сра­жа­ет­ся с Вол­де­мор­том, но не рань­ше, чем Гар­ри ох­ва­тило бе­зумие. Ма­гия пы­ла­ет, как огонь, в его ве­нах. А за­тем — шес­той курс, и сту­ден­ты, в од­них пи­жамах де­рут­ся с По­жира­теля­ми в ко­ридо­рах Хог­вар­тса. Гар­ри сто­ит на вер­ши­не баш­ни, обез­дви­жен­ный под ман­ти­ей-не­видим­кой; прок­ля­тия мер­ца­ют, как мол­нии в ноч­ном не­бе.

Он тща­тель­но скры­ва­ет роль са­мого Сней­па в смер­ти Дамб­лдо­ра: эта де­таль в нас­то­ящее вре­мя не име­ет ни­како­го зна­чения. Его же­лудок скру­чива­ет от вос­по­мина­ний, и Гар­ри ду­ма­ет, что он, воз­можно, за­болел.

Снейп от­ча­ян­но отс­тра­ня­ет­ся, вы­дер­ги­вая свое соз­на­ние из ра­зума Гар­ри. Он нак­ло­ня­ет­ся впе­ред, при­жимая ла­дони к сте­не, пы­та­ясь пе­ревес­ти дух. Гар­ри чувс­тву­ет ис­то­щение, его тря­сет, од­на­ко он ста­ра­ет­ся не по­казать свою сла­бость. Не здесь, не сей­час.

— Ког­да? — че­рез мгно­вение вы­дыха­ет Снейп.

— Внут­ри.

Про­фес­сор ки­ва­ет и от­сту­па­ет. Гар­ри сле­ду­ет за ним в его ка­бинет.

— Ког­да? — пов­то­ря­ет Снейп, взма­хом па­лоч­ки за­пирая дверь.

Гар­ри чувс­тву­ет по­калы­вание ох­ранных зак­ли­наний, ког­да они воз­вра­ща­ют­ся на мес­то.

— Чет­вертый курс. Вол­де­морт воз­ро­дил­ся, ког­да я учил­ся на чет­вертом кур­се.

Снейп нем­но­го мор­щится при зву­ке это­го име­ни, но впер­вые на па­мяти Гар­ри не ис­прав­ля­ет его. Вмес­то это­го он тя­жело опус­ка­ет­ся в свое крес­ло. Гар­ри без приг­ла­шения за­нима­ет про­тиво­полож­ное. Про­фес­сор, ка­жет­ся, да­же не за­меча­ет это­го. До­воль­но дол­го они си­дят в пол­ной ти­шине, по­ка Снейп об­ду­мыва­ет все, что он толь­ко что уви­дел и ус­лы­шал.

За­тем он ма­шет ру­кой и не­вер­баль­но при­зыва­ет чай­ник и две чаш­ки.

Снейп на­лива­ет се­бе пол­ную чаш­ку и осу­ша­ет ее од­ним длин­ным глот­ком, преж­де чем сно­ва на­пол­нить ее и под­тол­кнуть чай­ник в сто­рону гос­тя. Чай­ные чаш­ки не­веро­ят­но изыс­канны; в дру­гих об­сто­ятель­ствах Гар­ри, на­вер­ное, ска­зал бы, что они дей­стви­тель­но прек­расны. Фар­фор цве­та сло­новой кос­ти нас­толь­ко тон­кий, что ка­жет­ся поч­ти проз­рачным, ук­ра­шен за­мыс­ло­ваты­ми рос­черка­ми зо­лота и го­лубо­го.

— Это не­воз­можно, — про­из­но­сит Снейп пос­ле дол­го­го мол­ча­ния.

— Это — прав­да, — го­ворит Гар­ри, при­дер­жи­вая чаш­ку обе­ими ру­ками; она та­кая го­рячая, что об­жи­га­ет ла­дони. — Это — то, что про­изой­дет. Он вер­нется.

Снейп за­мет­но блед­не­ет.

Гар­ри де­ла­ет гло­ток. Чай очень креп­кий и го­речью осе­да­ет на язы­ке. Он слег­ка мор­щится. На сто­ле нет са­хара, но это не име­ет зна­чения. Пос­ле це­лого го­да в бе­гах, в по­ис­ках крес­тра­жей и по­пыт­ках ук­рыть­ся от слуг Вол­де­мор­та, да­же сам чай для не­го — рос­кошь. Он ед­ва ли ког­да-ни­будь сно­ва при­вык­нет пить его с са­харом.

— Но он ис­чез, — про­из­но­сит Снейп пос­ле еще од­ной дол­гой па­узы. — Я точ­но знаю, что он ис­чез, — он не­осоз­нанно трет ле­вое пред­плечье, паль­цы гла­дят бе­лую ткань ру­баш­ки, од­на­ко тут же от­дерги­ва­ет ру­ку, за­метив, что Гар­ри наб­лю­да­ет за ним, и скла­дыва­ет ру­ки на ко­ленях.

— Я знаю о Мет­ке, Се­верус, — мед­ленно го­ворит Гар­ри. Сло­ва ца­рапа­ют гор­ло и ка­жут­ся чу­жерод­ны­ми на язы­ке, но его зна­ние прош­ло­го Сней­па да­ет ему сво­его ро­да пре­иму­щес­тво, а на­зывая его по име­ни, он слов­но зак­репля­ет ус­пех.

Ли­цо мо­лодо­го про­фес­со­ра мрач­не­ет:
— Вы ни­чего не зна­ете.

— Я знаю, кто вы, — так же не­тороп­ли­во про­дол­жа­ет Гар­ри. — А еще я знаю, по­чему вы вер­ну­лись к Дамб­лдо­ру.

Снейп сгла­тыва­ет, но си­дит не­под­вижно.

— И имен­но по­это­му я знаю, что вы по­може­те мне, — Гар­ри кру­жит по обод­ку чаш­ки боль­шим паль­цем и ждет от­ве­та.

Его ох­ва­тыва­ет па­ника, оп­ле­та­ет его ко­неч­ности. В же­лудок слов­но за­лили рас­плав­ленный сви­нец, и все, на что ему хва­та­ет сил: зас­та­вить се­бя сде­лать еще нес­коль­ко глот­ков чая и ка­зать­ся спо­кой­ным. Это не его Снейп; что-то пош­ло не так, но он все еще нуж­да­ет­ся в по­мощи это­го че­лове­ка, и, воз­можно (толь­ко воз­можно) этот Снейп бу­дет го­тов его выс­лу­шать.

Про­фес­сор опус­ка­ет гла­за. В тус­клом све­те све­чей его ко­жа ка­жет­ся смер­тель­но блед­ной.

— А по­чему, собс­твен­но, вы ду­ма­ете, что зна­ете? — его го­лос спо­ко­ен и ро­вен, но Гар­ри от­четли­во слы­шит тща­тель­но скры­тое бес­по­кой­ство.

— Я знаю, что вы бы­ли По­жира­телем Смер­ти.

Снейп пе­рево­дит на не­го взгляд, но в ос­таль­ном не ре­аги­ру­ет.

— Знаю, что вы под­слу­шали про­рочес­тво, сде­лан­ное Си­бил­лой Тре­лони в при­сутс­твии Дамб­лдо­ра о мо­ем рож­де­нии. И я знаю, что вы пе­реда­ли эту ин­форма­цию Вол­де­мор­ту, не соз­на­вая, что он сде­ла­ет сво­ей целью мою мать и ее но­ворож­денно­го ре­бен­ка.

Снейп от­пи­ва­ет из чаш­ки гло­ток чая; его ли­цо по-преж­не­му ни­чего не вы­ража­ет.

— Я знаю, что вы лю­били Ли­ли Эванс — мою ма­му — и всег­да ви­нили се­бя в ее смер­ти. По этой при­чине вы пок­ля­лись за­щищать ее ре­бен­ка — нес­мотря на то, что вы ме­ня тер­петь не мог­ли, — Гар­ри про­тира­ет лин­зы оч­ков. — И я знаю, что вы по­може­те мне, по­тому что у вас нет вы­бора.

Снейп де­ла­ет глу­бокий вдох и ма­шет ру­кой; приз­вав хрус­таль­ный гра­фин из бо­ково­го шка­фа, рас­смат­ри­ва­ет его со­дер­жи­мое на свет, слов­но из­ме­ряя ко­личес­тво. Мед­ленно, не спе­ша, на­лива­ет щед­рую пор­цию в свою чаш­ку. Воз­вра­ща­ет гра­фин на мес­то и смот­рит на Гар­ри.
— Пред­по­ложим, я вам ве­рю, — про­из­но­сит он пос­ле дол­го­го мол­ча­ния, — ве­рю, что вы имен­но тот, за ко­го се­бя вы­да­ете, — он го­ворит ти­хо, тща­тель­но взве­шивая каж­дое сло­во, од­на­ко это зву­чит так, слов­но он не ве­рит Гар­ри во­об­ще. — Пред­по­ложим, я дей­стви­тель­но ве­рю, что вы приш­ли из бу­дуще­го, что­бы пре­дуп­ре­дить ме­ня, или спас­ти всех нас, или что вы там еще ут­вер­жда­ете. Тог­да ска­жите мне, мис­тер Пот­тер, — про­дол­жа­ет он, за­мол­чав на мгно­венье, что­бы сде­лать гло­ток раз­бавлен­но­го ал­ко­голем чая, — что имен­но вы со­бира­етесь де­лать? Че­го вы хо­тели до­бить­ся, воз­вра­ща­ясь сю­да?

Гар­ри от­пи­ва­ет гло­ток ос­тывше­го чая вмес­то то­го, что­бы от­ве­чать на воп­ро­сы; он про­водит над чаш­кой ру­кой, что­бы наг­реть его. Снейп с неп­рикры­тым ин­те­ресом наб­лю­да­ет за де­монс­тра­ци­ей не­вер­баль­ной бес­па­лоч­ко­вой ма­гии, хоть здесь нет ни­чего та­кого, че­го он сам бы не де­лал нес­коль­ко ми­нут на­зад.

Гар­ри по­нима­ет сей­час, си­дя пе­ред Сней­пом, что на са­мом де­ле не зна­ет, что ска­зать ему. В кон­це кон­цов, это не тот че­ловек, ко­торо­го он знал; не тот про­фес­сор, ко­торо­го он не­нави­дел, как сам он счи­тал. Хо­тя этот Снейп од­нажды мо­жет стать им, он еще не со­вер­шил ни од­но­го из ты­сяч пос­тупков, ко­торые прев­ра­тят его в че­лове­ка, ко­торо­му мо­жет до­верять Гар­ри.

И вновь осоз­на­ние то­го, что он сде­лал; то­го, что все пош­ло не так, по­ража­ет Гар­ри как блад­жер. Оно осе­да­ет, хо­лод­ное и бо­лез­ненное, в его жи­воте. Он мо­жет ощу­тить его на язы­ке и по­чувс­тво­вать кон­чи­ками паль­цев, по­дош­ва­ми сво­их ног. Он рис­ку­ет раз­ру­шить все.

— Ка­кой сей­час год?

Гла­за Сней­па ши­роко рас­кры­ва­ют­ся; он не­довер­чи­во раз­гля­дыва­ет со­бесед­ни­ка:
— Вы хо­тите ска­зать, что не зна­ете?

— Оче­вид­но, нет, — Гар­ри не со­бирал­ся ог­ры­зать­ся, но сло­ва выс­каль­зы­ва­ют, преж­де чем он ус­пе­ва­ет их ос­та­новить.

Снейп ба­раба­нит паль­ца­ми по глад­кой по­вер­хнос­ти сто­ла. Он, ка­жет­ся, что-то при­киды­ва­ет, хо­тя Гар­ри уве­рен, что он не до кон­ца осоз­на­ет, сколь­ко у не­го влас­ти над ним в нас­то­ящий мо­мент.

— Фев­раль, ты­сяча де­вять­сот во­семь­де­сят тре­тий, — на­конец, го­ворит он.

Гар­ри ки­ва­ет и ста­ра­ет­ся не вы­дать свою тре­вогу. Ка­ким-то об­ра­зом че­тыр­надцать дней прев­ра­тились в че­тыр­надцать лет.

— Бь­юсь об зак­лад, это не то, че­го вы ожи­дали, — нес­мотря на об­сто­ятель­ства, Сней­пу уда­ет­ся про­из­нести это весь­ма са­модо­воль­но.

— Ког­да я кру­тил Хро­ново­рот, я со­бирал­ся вер­нуть­ся на две не­дели — дос­та­точ­но вре­мени, что­бы пре­дуп­ре­дить вас, что­бы ска­зать все, что вам нуж­но знать, без рис­ка слиш­ком силь­но пов­ли­ять на на­шу вре­мен­ную ли­нию, — он про­водит ру­кой по во­лосам. — Оче­вид­но, что-то пош­ло не так.

Гу­бы Сней­па кри­вят­ся в не­ко­ем по­добии улыб­ки, но она выг­ля­дит слиш­ком зло­вещей и не­умес­тной на его гу­бах.

— Не мо­гу ска­зать, буд­то удив­лен, — го­ворит он, — что сын Джей­мса Пот­те­ра... ес­ли вы дей­стви­тель­но его сын... ри­нет­ся в по­доб­ное пред­при­ятие без пла­на и не­под­го­тов­ленным. Как и ваш отец, вы ед­ва ли спо­соб­ны оце­нить все воз­можные пос­ледс­твия.

Это уже боль­ше на­поми­на­ет то­го Сней­па, ко­торо­го он знал: при­выч­ный сар­казм, приз­ванный ра­нить, у­яз­вить; и в прош­лом про­фес­со­ру на­вер­ня­ка бы это уда­лось — его сло­ва при­вели бы Пот­те­ра в ярость. Но сей­час слиш­ком мно­гое пос­тавле­но на кар­ту. Гар­ри не мо­жет поз­во­лить се­бе под­дать­ся про­вока­ци­ям.

Он по­жима­ет пле­чами, но ни­чего не от­ве­ча­ет.

— Итак, вы не ста­нете от­ри­цать, что вы та­кой же, как ваш отец? — през­ри­тель­ный тон не вы­зыва­ет сом­не­ний.

— Я ни­ког­да не знал мо­его от­ца. И по­нятия не имею, по­хож ли я на не­го, — Гар­ри не со­бира­ет­ся по­дыг­ры­вать ме­лоч­ности и пред­рассуд­кам Сней­па. — И все же, — про­дол­жа­ет он, — я приз­на­юсь, что… слег­ка ошиб­ся в рас­че­тах.

— Слег­ка?

— Да, нем­но­го, — сме­ет­ся Гар­ри. Ес­ли он не зас­ме­ет­ся, он мо­жет рас­пла­кать­ся. — Но это не ме­ня­ет то­го фак­та, что есть кое-что, что я дол­жен рас­ска­зать вам. Кое-что, что вам не­об­хо­димо знать.

— И вы со­бира­етесь ска­зать мне, что Тем­ный Лорд вер­нется, хо­тя я точ­но знаю, что он мертв? Он по­гиб от сво­его же собс­твен­но­го прок­лятья. Из всех лю­дей на све­те, — про­дол­жа­ет Снейп, и его взгляд зас­ты­ва­ет на лбу Гар­ри, — вам это из­вес­тно луч­ше, чем ко­му-ли­бо.

— Он ни­ког­да и не уми­рал.

Ког­да Снейп пы­та­ет­ся воз­ра­зить, Гар­ри под­ни­ма­ет ру­ку:
— Часть его по­гиб­ла, но толь­ко часть. Вол­де­морт соз­дал га­ран­тии на слу­чай собс­твен­ной смер­ти, и до тех пор, по­ка все они не бу­дут унич­то­жены, он не ум­рет до кон­ца.

Ес­ли Снейп и удив­лен этой ин­форма­ци­ей, он не по­да­ет ви­да.

— Как я по­нимаю, в ва­шем вре­мени вы не су­мели до­бить­ся ус­пе­ха. Вы не су­мели по­бедить его.

— Нет. Я убил его. Вол­де­морт ис­чез нав­сегда.

При этом гла­за Сней­па сно­ва ши­роко от­кры­ва­ют­ся, но ему тут же уда­ет­ся спра­вить­ся с изум­ле­ни­ем:
— Тог­да ска­жите мне, мис­тер Пот­тер, за­чем вы здесь? За­чем вы рис­ку­ете так силь­но, ес­ли Тем­ный Лорд мертв?

— По­тому что це­на бы­ла слиш­ком вы­сока. Мы по­теря­ли слиш­ком мно­го. Все это не дол­жно бы­ло за­кон­чить­ся та­ким об­ра­зом.

— Вы так уве­рены в этом?

— Да.

Снейп кри­тичес­ки раз­гля­дыва­ет его до­воль­но дол­гое вре­мя.

— Мы дол­жны ска­зать ди­рек­то­ру.

— Нет! — Гар­ри поч­ти кри­чит. Снейп вы­гиба­ет бровь в от­вет на эмо­ци­ональ­ную вспыш­ку.

— Нет, — пов­то­ря­ет он, на этот раз го­раз­до ти­ше. — Дамб­лдор — вот при­чина, по ко­торой я вер­нулся. Он не дол­жен уз­нать. Вам-то сле­ду­ет по­нимать это.

Снейп скре­щива­ет ру­ки на гру­ди; ка­ким-то об­ра­зом этот жест выг­ля­дит од­новре­мен­но и за­щит­ным, и ус­тра­ша­ющим.

— Ра­ди все­го свя­того, — про­сит он, — умо­ляю, объ­яс­ни­те мне, по­чему са­мый силь­ный маг сов­ре­мен­ности, мой ра­бото­датель и ди­рек­тор этой шко­лы, не дол­жен уз­нать, что вы ре­шили из­ме­нить ис­то­рию.

Гар­ри де­ла­ет глу­бокий вдох и ста­вит чаш­ку на стол.

— Дамб­лдор хо­чет, как луч­ше. Я знаю это. Но он, по са­мой сво­ей при­роде, праг­ма­тик.

Снейп не сог­ла­ша­ет­ся с этой оцен­кой.

— Преж­де все­го Дамб­лдор прес­ле­ду­ет свои собс­твен­ные це­ли, не­зави­симо от средств. И, хоть я по­нимаю не­из­бежность жертв во вре­мя вой­ны, я не сог­ла­сен с его ме­тода­ми, — Гар­ри нак­ло­ня­ет­ся впе­ред, упи­ра­ясь лок­тя­ми в ко­лени. — Всю мою жизнь он ма­нипу­лиро­вал мной, а я по­дыг­ры­вал; де­лал то, че­го от ме­ня ожи­дали; сле­довал всем его при­казам, по­тому что ве­рил, что нет дру­гого вы­хода. Но те­перь я ви­жу, что он был неп­рав. Це­на его иг­ры бы­ла слиш­ком вы­сока, и я не пов­то­рю той же са­мой ошиб­ки.

Снейп на­лива­ет се­бе еще чаю.

— Вы же по­нима­ете, — мед­ленно го­ворит Гар­ри, по­тому что не сом­не­ва­ет­ся, что Снейп по­нима­ет, од­на­ко не уве­рен, что тот приз­на­ет­ся в этом.

— У Дамб­лдо­ра всег­да и на все есть свой собс­твен­ный план, — от­ве­ча­ет Снейп, ут­кнув­шись но­сом в чаш­ку. — В ка­кой-то мо­мент вы осоз­на­ете, что его мо­тивы, его це­ли не сов­па­да­ют с ва­шими, а в сле­ду­ющий — по­нима­ете, что луч­ше при­нять его сто­рону.

— Вер­но. Но вы так же хо­рошо, как и я, зна­ете, что час­тень­ко не ос­та­ет­ся ино­го вы­бора, кро­ме как сог­ла­сить­ся с его пла­нами.

Снейп мол­ча ки­ва­ет.

— Мы не мо­жем ска­зать Дамб­лдо­ру, — пов­то­ря­ет Гар­ри. — Ког­да он зна­ет пра­вила иг­ры, он всег­да по­беж­да­ет.

Про­фес­сор скло­ня­ет го­лову на­бок. Его тем­ные гла­за что-то вы­чис­ля­ют, — Что имен­но вы по­теря­ли, мис­тер Пот­тер?

— Слиш­ком мно­гое.

— Лад­но, — сог­ла­ша­ет­ся Снейп пос­ле дол­го­го мол­ча­ния, — я сох­ра­ню ваш сек­рет.

Гар­ри взды­ха­ет с об­легче­ни­ем: он не ожи­дал, что тот сог­ла­сит­ся без даль­ней­ших воз­ра­жений.

— Од­на­ко, — про­дол­жа­ет он, — толь­ко до тех пор, по­ка я уве­рен, что так бу­дет луч­ше.

Ну, по край­ней ме­ре, хоть что-то. Они си­дят мол­ча нес­коль­ко дол­гих ми­нут. Гар­ри изо всех сил ста­ра­ет­ся не вер­теть­ся, по­ка Снейп оце­нива­юще его раз­гля­дыва­ет. Боль­ше все­го он на­поми­на­ет заб­лу­див­ше­гося школь­ни­ка — без сом­не­ния, имен­но к та­кому вы­воду при­ходит про­фес­сор. Тем не ме­нее, Гар­ри си­дит пря­мо и не вздра­гива­ет под кри­тичес­ким взгля­дом Сней­па.

Гар­ри не име­ет ни ма­лей­ше­го по­нятия, что де­лать даль­ше. У не­го нет де­нег — кро­ме тех, что у не­го в кар­ма­нах (и он аб­со­лют­но уве­рен, что не по­лучит дос­ту­па к сво­ему сей­фу в Грин­гот­тсе в этой вре­мен­ной ли­нии); он не зна­ет точ­но, что он дол­жен ска­зать Сней­пу (точ­нее, что он мо­жет ска­зать Сней­пу, не нав­ре­див бу­дуще­му слиш­ком силь­но); и он пред­став­ле­ния не име­ет, как ему вер­нуть­ся об­ратно. Он на­де­ет­ся, что Хро­ново­рот ра­бота­ет в обо­их нап­равле­ни­ях — и раз он пос­лал его впе­ред во вре­мени, то су­ме­ет и от­пра­вить его на­зад. Но он не ос­ве­дом­лен о его ис­тинных воз­можнос­тях, и, пос­коль­ку в пер­вый раз что-то яв­но пош­ло не так, он, ко­неч­но же, не хо­чет сно­ва рис­ко­вать — по край­ней ме­ре, по­ка не по­пыта­ет­ся хоть как-то ра­зоб­рать­ся в том, что же про­изош­ло на са­мом де­ле.

Он де­ла­ет глу­бокий вдох и вста­ет. В кар­ма­нах его ман­тии есть нес­коль­ко га­ле­онов, это­го хва­тит, что­бы снять в Хог­сми­де ком­на­ту на ночь. Ему нуж­но вре­мя, что­бы по­думать; вре­мя, что­бы ре­шить, что де­лать даль­ше.
— Вам при­дет­ся прой­ти сор­ти­ров­ку, — го­лос Сней­па вы­дер­ги­ва­ет его из раз­ду­мий.

— Мне... что?

— Сор­ти­ров­ку. Уве­рен, вы пом­ни­те по сво­ему вре­мени.

Гар­ри хму­рит­ся.

— Я... нет. Я не ста­ну. — Ко­неч­но же, нет. Он при­шел сю­да не для то­го, что­бы сно­ва стать сту­ден­том.

Улыб­ка Сней­па выг­ля­дит по­ис­ти­не зло­веще (угол­ки его рта из­ги­ба­ют­ся имен­но так).

— Что вы со­бира­етесь де­лать, мис­тер Пот­тер? Но­чевать в мо­их ком­на­тах, по­ка не най­де­те спо­соб вер­нуть­ся об­ратно? Или, воз­можно, снять угол в Хог­сми­де? Мы мог­ли бы встре­чать­ся за пин­той пи­ва, что­бы об­су­дить бу­дущее ми­ра, ка­ким мы его зна­ем, — сар­казм ка­па­ет с язы­ка Сней­па и от­да­ет­ся го­речью в же­луд­ке Гар­ри.

Он от­кры­ва­ет рот, но тут же зак­ры­ва­ет сно­ва. Он не ду­мал, что его за­несет так да­леко в прош­лое. В кон­це кон­цов, он со­бирал­ся вер­нуть­ся все­го на две не­дели на­зад; и, ко­неч­но, он не пла­ниро­вал, что все так обер­нется.

Гла­за Сней­па свер­ка­ют от сдер­жи­ва­емо­го сме­ха.

— У вас нет до­кумен­тов. Нет дип­ло­ма о сда­че Т.Р.И.T.О.Нов, ни­каких за­писей о прис­во­ении ква­лифи­кации, — он де­ла­ет еще один гло­ток чая и за­киды­ва­ет но­гу на но­гу. Его по­за неб­режно-вы­соко­мер­на; Гар­ри зна­ет, что он до­волен со­бой. — Вы не мо­жете рас­ска­зать ни об од­ном из сво­их сом­ни­тель­ных... дос­ти­жений. Ник­то не дол­жен знать, кто вы и от­ку­да ро­дом. А без до­кумен­тов вы не смо­жете ос­тать­ся в зам­ке.

— Нет, — сно­ва пов­то­ря­ет Гар­ри, — нуж­но что-ни­будь при­думать. Дол­жен быть дру­гой спо­соб. Воз­можно…

Но Снейп ка­ча­ет го­ловой:
— Толь­ко пер­со­нал и сту­ден­ты мо­гут на­ходить­ся в Хог­вар­тсе, мис­тер Пот­тер. И нет ни­каких ис­клю­чений.

— Тог­да ос­та­ет­ся Хог­смид.

— Сколь­ко у вас с со­бой де­нег?

Он уже зна­ет, что Снейп прав. Гар­ри пы­та­ет­ся как-то смяг­чить, без сом­не­ния, уп­ря­мое вы­раже­ние сво­его ли­ца.

И все же Снейп выг­ля­дит бе­зус­ловно са­модо­воль­ным, ког­да ду­ет на свою чаш­ку и де­ла­ет еще один мед­ленный гло­ток.

— Хо­рошо, — го­ворит Гар­ри, нем­но­го рез­че, чем со­бирал­ся, — Что нам де­лать?

— Вы от­пра­витесь к ди­рек­то­ру и поп­ро­сите за­чис­лить вас в ка­чес­тве сту­ден­та, пе­реве­ден­но­го из дру­гой шко­лы.

— Но у ме­ня нет ни­каких до­кумен­тов. Вы са­ми ска­зали. Нет да­же пись­ма.

Снейп пре­неб­ре­житель­но ма­шет ру­кой:
— Сту­ден­ты, при­быв­шие из дру­гих школ, не по­луча­ют тра­дици­он­но­го приг­ла­ситель­но­го пись­ма, их прос­то вно­сят в спи­сок — до про­цеду­ры рас­пре­деле­ния, ко­неч­но же — по­ка шко­ла не при­мет их вмес­те с пер­во­год­ка­ми. Ди­рек­тор прос­то вы­яс­ня­ет ваш воз­раст, про­веря­ет на­личие ма­гичес­ких спо­соб­ностей и при­нима­ет ре­шение, до­пус­кать ли вас к сор­ти­ров­ке.

Гар­ри ки­ва­ет: про­цеду­ра выг­ля­дит ра­зум­но.

— По­лагаю, у вас за­готов­ле­но объ­яс­не­ние ва­шего вне­зап­но­го по­яв­ле­ния?

— Я... нет, — он опус­ка­ет взгляд. Гар­ри не име­ет ни ма­лей­ше­го по­нятия, что ска­зать Дамб­лдо­ру.

— Тог­да я пред­ла­гаю вам что-ни­будь при­думать.

Гар­ри вста­ет.

— На­де­юсь, Дамб­лдор не вы­кинет ме­ня из зам­ка; я по­гово­рю с ним зав­тра.

Снейп ки­ва­ет:
— Вы да­же не пред­став­ля­ете, как ме­ня это вол­ну­ет.

Гар­ри, за­катив гла­за, раз­во­рачи­ва­ет­ся, что­бы уй­ти, но Снейп ос­та­нав­ли­ва­ет его.

— По­лагаю, вас от­пра­вят на Гриф­финдор, — през­ре­ние, сме­шан­ное с пре­дубеж­де­ни­ем, со­чит­ся, как мед, с его губ.

— Это ужас­но ос­ложнит на­шу сов­мес­тную ра­боту, не прав­да ли? — го­лос Гар­ри зву­чит че­рес­чур рез­ко, но его это не за­ботит. Снейп в лю­бом вре­мени бес­ко­неч­но раз­дра­жа­ет его.

Про­фес­сор сме­ет­ся: рез­кий, неп­ри­ят­ный звук.

— И что же вы со­бира­етесь де­лать? Убе­дите шля­пу рас­пре­делить вас на дру­гой фа­куль­тет? Как и ваш отец, вы — гриф­финдо­рец до глу­бины ду­ши.

На это Гар­ри лишь улы­ба­ет­ся:
— Пре­дос­тавь­те Шля­пу мне, лад­но?   

Глава 2.

Но­вая вре­менная ли­ния. 16 ок­тября 1996, Шес­той курс

Ког­да один­надца­тилет­ний Гар­ри Пот­тер впер­вые по­явил­ся в Хог­вар­тсе (во вто­рой раз), Снейп поз­во­лил се­бе на­де­ять­ся, что Шля­па от­пра­вит его на Сли­зерин. В кон­це кон­цов, это уже слу­чилось од­нажды. По­чему бы ис­то­рии не пов­то­рить­ся? Ес­ли не при­нимать во вни­мание тот факт, что нес­коль­ко по­коле­ний Пот­те­ров учи­лось ис­клю­читель­но на Гриф­финдо­ре. Этот Пот­тер был дру­гим; Снейп знал это, не­зави­симо от то­го, что ду­мали все ос­таль­ные.

Мак­го­нагалл толь­ко рас­сме­ялась, ког­да он пред­по­ложил, что ре­бенок мо­жет по­пасть на его фа­куль­тет («Ерун­да, Се­верус, он прос­то вы­литый Джей­мс. От­ку­да у те­бя та­кие стран­ные идеи?»)

Од­на­ко этот маль­чик (ко­торый был и од­новре­мен­но не был его Гар­ри), ни­чуть не на­поми­нал сво­его от­ца. И, ка­залось, ник­то и не вспом­нил, что все-та­ки один Пот­тер ког­да-то учил­ся на Сли­зери­не.

Тем не ме­нее Гар­ри Пот­тер от­прав­ля­ет­ся на Гриф­финдор, и все, как один, вос­хва­ля­ют его храб­рость, его нас­той­чи­вость, его оба­яние. И Снейп ре­ша­ет, что, ве­ро­ят­но, так бу­дет да­же луч­ше. В кон­це кон­цов, раз Пот­тер на Гриф­финдо­ре, сам он мо­жет с чис­той со­вестью не­нави­деть маль­чи­ка.

Те­перь Снейп ис­крен­не ду­ма­ет, что, на­вер­ное, всег­да не­нави­дел его (и не без ос­но­ваний).

Про­фес­сор из­де­ва­ет­ся над маль­чиш­кой. Он соз­на­ет это. Му­ча­ет его за то, что Гар­ри заб­рал все, что Снейп ког­да-ли­бо хо­тел; за то, что од­ним сво­им ви­дом на­поми­на­ет ему о том, че­го ни­ког­да не бу­дет.

Но в ка­кой-то мо­мент (пос­ле встре­чи с дра­кона­ми, бит­вы с ва­силис­ком и воз­рожде­ния Тем­но­го Лор­да) маль­чиш­ка пов­зрос­лел. Смер­ти, ли­шения и го­речь по­терь сде­ла­ют это за вас — Се­верус луч­ше, чем кто-ли­бо, зна­ет об этом. И он пре­зира­ет се­бя за то, что ему все боль­ше и боль­ше хо­чет­ся ло­вить этот дер­зкий взгляд (гла­за та­кие зе­леные, что он мог бы по­терять­ся в них).

В этом вре­мени он на двад­цать лет стар­ше Гар­ри Пот­те­ра. (Не пять, ко­торые да­же тог­да ка­зались неп­ре­одо­лимой про­пастью). Он все еще его учи­тель, и ре­бенок не­нави­дит его, не­нави­дит его, не­нави­дит его.

Так что Снейп ве­дет се­бя ме­лоч­но и жес­то­ко. Он не де­ла­ет ни­чего, что мог­ло бы вы­дать его тай­ну, и не поз­во­ля­ет се­бе про­явить хоть ма­лей­шую сла­бость. Од­на­ко он все еще пом­нит эти тон­кие ру­ки, не­тер­пе­ливый рот и зе­леные гла­за, ко­торые мог­ли бы приг­воздить его к сте­не, раз­ре­зать грудь и зав­ла­деть его сер­дцем.

* * * * *
Пре­дыду­щая вре­менная ли­ния. 1 фев­ра­ля 1983, Хог­вартс

Не­зави­симо от его чувств (и при­чин, по ко­торым он вер­нулся), ви­деть Дамб­лдо­ра жи­вым и здо­ровым — са­мый нас­то­ящий шок. У Гар­ри пе­рех­ва­тыва­ет ды­хание (слов­но жес­ткие паль­цы сжи­ма­ют его лег­кие), и все, что он мо­жет сде­лать: удер­жать­ся и не бро­сить­ся к ста­рому ма­гу; не об­нять его, не­нави­дя и лю­бя, как и всег­да преж­де.

Вмес­то это­го ему при­ходит­ся за­тол­кать свои мыс­ли глуб­же в под­созна­ние, спря­тать их под сло­ями ту­ман­ной не­оп­ре­делен­ности и под­дель­ных вос­по­мина­ний. Тем не ме­нее, паль­цы са­ми тя­нут­ся при­кос­нуть­ся к не­му — по­чувс­тво­вать его жи­вым и ощу­тить его ма­гию, его плоть и кровь.

Этот Дамб­лдор выг­ля­дит мо­ложе (ко­неч­но, ес­ли кто-то столь ста­рый мо­жет выг­ля­деть мо­ложе), но его гла­за та­кие же прон­зи­тель­но-го­лубые, а ман­тия — аб­со­лют­но ужа­са­ющая (фи­оле­товая в яр­ко-ро­зовую по­лос­ку). Как бы то ни бы­ло, Гар­ри зас­тавля­ет се­бя сто­ять на мес­те, по­ка Дамб­лдор вни­матель­но его раз­гля­дыва­ет. Он зна­ет, что ста­рик ви­дит го­раз­до боль­ше, чем да­ет по­нять, но все рав­но ни­чего не мо­жет с этим по­делать.

— Ах, мис­тер Пот­тер, — на­конец, про­из­но­сит тот, об­ра­ща­ясь не­пос­редс­твен­но к Гар­ри, — ка­кой при­ят­ный сюр­приз. Я не знал, что кто-то пе­рево­дит­ся к нам в се­реди­не учеб­но­го го­да, — он оце­нива­юще смот­рит на юно­шу. Тот чувс­тву­ет лег­кое, поч­ти не­замет­ное дав­ле­ние ма­гии на свой ра­зум, но за­пол­ня­ет соз­на­ние скуч­ны­ми об­ра­зами из учеб­ни­ков и книг, а так­же опа­сени­ями по по­воду обу­чения в но­вой шко­ле. (пос­ледние, бе­зус­ловно, не­под­дель­ны. За­ново по­пасть на седь­мой курс в ты­сяча де­вять­сот во­семь­де­сят треть­ем го­ду — на са­мом де­ле со­вер­шенно но­вый опыт).

— Итак, по-ви­димо­му, вы родс­твен­ник на­ших до­рогих Джей­мса и Ли­ли Пот­те­ров.

— Да, Джей­мс был мо­им ку­зеном, — он при­кинул воз­можнос­ти, и, ка­жет­ся, это са­мое прос­тое объ­яс­не­ние.

— Ра­зуме­ет­ся. Я очень со­жалею о ва­шей по­тере. Вы их хо­рошо зна­ли?

Гар­ри опус­ка­ет взгляд:
— Они бы­ли стар­ше ме­ня. Мы встре­чались все­го один или два ра­за, — эта часть вы­думан­ной ис­то­рии, по край­ней ме­ре прав­ди­ва, хоть его ро­дите­ли и бы­ли уже дав­но мер­твы, ког­да он уви­дел их.

— По­нимаю. Тем не ме­нее, они наз­ва­ли ре­бен­ка в ва­шу честь, — Дамб­лдор скла­дыва­ет паль­цы до­миком и изу­ча­ет Гар­ри по­верх оч­ков. — Маль­чи­ка, ко­торый спас всех нас.

Гар­ри нем­но­го нер­вно сме­ет­ся; он-то на­де­ял­ся, что ник­то не про­ведет па­рал­лель меж­ду их име­нами.

— Ну, — про­бу­ет он вык­ру­тить­ся че­рез мгно­вение, — это се­мей­ное имя. Я аб­со­лют­но уве­рен, что они наз­ва­ли так сво­его сы­на по тра­диции, а не в честь ме­ня.

Дамб­лдор бе­рет кон­фе­ту из ва­зы на сто­ле, од­на­ко не то­ропит­ся раз­во­рачи­вать.

— Яс­но. А те­перь я дол­жен спро­сить, по­чему вы ре­шили пос­ту­пить в Хог­вартс в се­реди­не ва­шего пос­ледне­го кур­са? Уве­рен, ва­ше до­маш­нее обу­чение бы­ло впол­не дос­той­ным.

— Да, но сей­час, ког­да вой­на за­кон­чи­лась, а Вол­де­морт пал, моя семья ре­шила, что для ме­ня бу­дет луч­ше сдать Т.Р.И.Т.О.Ны в офи­ци­аль­ной об­ста­нов­ке.

Гла­за ста­рого вол­шебни­ка ста­новят­ся за­мет­но ши­ре, ког­да Гар­ри на­зыва­ет зап­ретное имя тем­но­го Лор­да, од­на­ко ни­чего не го­ворит. Пот­тер за­да­ет­ся воп­ро­сом: воз­можно, ему сто­ило про­явить боль­шую ос­то­рож­ность? В кон­це кон­цов, очень нем­но­гие ма­ги ос­ме­лива­ют­ся про­из­но­сить имя Вол­де­мор­та вслух, но уже слиш­ком поз­дно.

Дамб­лдор ки­ва­ет, по-преж­не­му оце­нива­юще гля­дя на Гар­ри.

— Ну, лад­но, — про­из­но­сит он, на­конец, — Мне при­дет­ся про­вес­ти нес­коль­ко ди­аг­ности­чес­ких тес­тов, под­твержда­ющих, что ва­ша ма­гия и ва­ши спо­соб­ности под­хо­дят для стро­гих тре­бова­ний прог­раммы Хог­вар­тса.

— Ко­неч­но, сэр. Что мне нуж­но де­лать?

— Прос­то встань­те ту­да, мой маль­чик, — от­ве­ча­ет тот, нап­равляя его к сво­ему сто­лу. — Вот так, прек­расно. Те­перь вы, воз­можно, по­чувс­тву­ете се­бя нем­но­го стран­но, но это со­вер­шенно бе­зопас­но, уве­ряю вас. — Дамб­лдор во­дит па­лоч­кой впе­ред и на­зад над те­лом Гар­ри: поч­ти так же, как это де­ла­ет ма­дам Пом­фри во вре­мя ме­дицин­ско­го об­сле­дова­ния.

Он чувс­тву­ет, как по­токи ди­рек­тор­ской ма­гии про­сачи­ва­ют­ся свозь его ко­жу (без­вред­ной, мощ­ной, ус­по­ка­ива­ющей, с бе­лым от­тенком); она ощу­ща­ет­ся од­новре­мен­но и зна­комой, и иной. Гар­ри при­ходит­ся сно­ва на­пом­нить се­бе, что это — не его Дамб­лдор, по край­ней ме­ре, по­ка. А воз­можно и не бу­дет им ни­ког­да.

— От­лично, — про­из­но­сит ста­рый вол­шебник пос­ле дол­го­го мол­ча­ния, — ва­ша ма­гия дос­та­точ­но силь­на, да­же для седь­мо­го кур­са. Но ва­ша си­ла сы­рая.

Гар­ри ки­ва­ет: он зна­ет это. Он так­же зна­ет, что со­бытия, пред­шес­тво­вав­шие и про­изо­шед­шие не­пос­редс­твен­но во вре­мя фи­наль­ной бит­вы, пов­ли­яли на его ма­гию ка­ким-то стран­ным об­ра­зом. Он лишь на­де­ет­ся, что Дамб­лдор не су­ме­ет ощу­тить от­пе­чаток ма­гии Вол­де­мор­та в его кро­ви.

Ди­рек­тор еще раз нап­равля­ет на не­го па­лоч­ку.

— Да, та­кой ог­ромный по­тен­ци­ал си­лы, од­на­ко вы ис­поль­зу­ете лишь ее ма­лую часть, — ста­рый маг хму­рит­ся, слов­но что-то об­ду­мывая, а Гар­ри ждет, за­та­ив ды­хание. — Воз­можно, это ре­зуль­тат от­сутс­твия фор­маль­но­го обу­чения, — на­конец, го­ворит он, поч­ти про се­бя, — од­на­ко я уве­рен, что вы су­ме­ете пре­вос­ходно впи­сать­ся.

— Спа­сибо, сэр.

— Те­перь ос­та­ет­ся толь­ко ре­шить воп­рос с ва­шей сор­ти­ров­кой, — Дамб­лдор бе­рет Шля­пу с та­бурет­ки в уг­лу и до­воль­но бес­це­ремон­но стря­хива­ет с нее пыль. Шля­па вор­чит в от­вет на гру­бое об­ра­щение, а Гар­ри пы­та­ет­ся не рас­сме­ять­ся.

— Ваш фа­куль­тет ста­нет ва­шей семь­ей на все вре­мя пре­быва­ния здесь, — по­яс­ня­ет ди­рек­тор. — Прос­то будь­те чес­тны с са­мим со­бой, и вас рас­пре­делят дол­жным об­ра­зом.

Гар­ри ки­ва­ет. Ко­неч­но же, он чес­тен.

— Сядь­те, мой маль­чик, — пред­ла­га­ет Дамб­лдор, ки­вая на крес­ло с пря­мой спин­кой воз­ле сво­его сто­ла. — Это зай­мет все­го ми­нуту.

Гар­ри со­бира­ет­ся с мыс­ля­ми, сос­ре­дото­чив­шись на том, за­чем он здесь и на це­ли, ра­ди ко­торой он вер­нулся. За­тем он са­дит­ся, по­давив же­лание скрес­тить паль­цы, а Дамб­лдор опус­ка­ет шля­пу на его го­лову. Ее ма­гия зна­кома: ста­рая и веч­ная од­новре­мен­но. Он зак­ры­ва­ет гла­за и ждет: это не от­ни­мет мно­го вре­мени.

— Сно­ва ты! — вос­кли­ца­ет Шля­па с удив­ле­ни­ем в го­лосе, — Хо­тя и не сов­сем тот же, по всей ви­димос­ти.

«Тог­да ты зна­ешь, за­чем я здесь, — ду­ма­ет Гар­ри, — и что мне нуж­но».

— Да, да, воз­можно, те­бе и прав­да нуж­но то, о чем ты ду­ма­ешь. Гриф­финдор, как и преж­де, под­хо­дит те­бе, од­на­ко, по­лагаю, в этот раз ты хо­чешь по­пасть на Сли­зерин.

* * * * *
Но­вая вре­менная ли­ния. 2 но­яб­ря 1996 го­да, Шес­той курс

Пот­тер наб­лю­да­ет за ним, Снейп в этом уве­рен. И не по­нима­ет, по­чему это так силь­но его гне­тет. Од­на­ко он чувс­тву­ет, как взгляд маль­чиш­ки сле­ду­ет за ним (ко­жу по­калы­ва­ет слов­но игол­ка­ми), и он спра­шива­ет се­бя, что ищет Пот­тер.

— Вы сле­дите за мной, — нап­ря­мую го­ворит он, ког­да тот в сле­ду­ющий раз при­ходит к не­му в ка­бинет.

— Что? Нет, я... Ко­неч­но же, нет, — он пу­та­ет­ся в сло­вах, и Снейп счел бы это за­бав­ным, ес­ли бы не ед­ва за­мет­ное ко­леба­ние, по­казав­ше­еся ему по­доз­ри­тель­ным. В кон­це кон­цов, он поч­ти не от­ри­цал об­ви­нение. Пот­тер смот­рит в кни­гу, ко­торую яко­бы вни­матель­но чи­та­ет, но Снейп зна­ет, что он прит­во­ря­ет­ся.

Пот­тер де­монс­тра­тив­но пе­рево­рачи­ва­ет стра­ницу.

Снейп ух­мы­ля­ет­ся, за­катив гла­за:
— Сле­дили, и я хо­тел бы знать, по­чему.

Маль­чиш­ка за­кусы­ва­ет гу­бу и хму­рит­ся. Тре­вожа­щее на­поми­нание о том, что он сов­сем еще мо­лод.

— Это не так.

— Не смей­те мне врать, — Пот­тер под­ни­ма­ет взгляд, ус­лы­шав его рез­кий тон, и раз­дра­жен­но смот­рит на сво­его учи­теля. Снейп не на­ходит это да­же в ма­лой сте­пени прив­ле­катель­ным.

— Лад­но. Пред­по­ложим, я сле­дил. Что с то­го?

Снейп взды­ха­ет и при­жима­ет боль­шой и ука­затель­ный паль­цы к пе­рено­сице. Этот ре­бенок от­лично уме­ет вы­вес­ти из се­бя.

— Ме­ня это ин­те­ресу­ет, мис­тер Пот­тер, по­тому что, по-ви­димо­му, я стал объ­ек­том ка­кой-то ва­шей на­вяз­чи­вой идеи. Я прос­то хо­чу знать, чем я зас­лу­жил столь прис­таль­ное вни­мание.

Пот­тер мор­щится в от­вет на яз­ви­тель­ный тон, но ни­чего не го­ворит.

— Ну?

Маль­чиш­ка щу­рит­ся и об­ду­мыва­ет от­вет: до­воль­но за­бав­но наб­лю­дать за Пот­те­ром, ког­да он раз­мышля­ет.

— Прос­то я, ну...

— Ва­ше крас­но­речие, как всег­да, по­ража­ет.

Пот­тер ис­пы­тыва­ет на нем свой убий­ствен­ный взгляд. Кто-то дру­гой, воз­можно, и впе­чат­лился бы, Снейп же прос­то ус­ме­ха­ет­ся в от­вет.

— Это все по­тому... Я ни­кому не ска­жу, вы же зна­ете? Ес­ли вас это бес­по­ко­ит, я мо­гу дать сло­во.

Сней­пу при­ходит­ся кон­тро­лиро­вать вы­раже­ние ли­ца; он сов­сем не ожи­дал, что маль­чиш­ка ска­жет это.

— Прос­ти­те?

— О том, что я ви­дел на прош­лой не­деле. Во вре­мя за­нятий ок­клю­мен­ци­ей. Я ни­кому не ска­жу.

При­выч­ный сар­казм Сней­па вновь вер­нулся на мес­то:
— Пос­коль­ку на­ши уро­ки аб­со­лют­но сек­ретны, мис­тер Пот­тер, я, бе­зус­ловно, на­де­юсь на это.

— Нет, я не это имел в ви­ду, — маль­чиш­ка взвол­но­ван, он сно­ва опус­ка­ет взгляд, ку­сая гу­бы. — Ко­неч­но, на­ши уро­ки сек­ретны. И Зелья, и все ос­таль­ное.

Снейп ки­ва­ет, те­перь сму­щен­ный тем, что Пот­тер мо­жет еще до­бавить.

— Это ведь… ну, это был дру­гой муж­чи­на, не так ли?

Про­фес­сор хму­рит­ся; дер­зость маль­чиш­ки удив­ля­ет его, хо­тя, вро­де бы, не дол­жна.

— Не ви­жу, ка­ким об­ра­зом вас это ка­са­ет­ся, — он до­бав­ля­ет су­ровос­ти в го­лос, но ком­мента­рий Пот­те­ра бес­по­ко­ит его.

— Нет, ко­неч­но, нет. То, что вы... что вы бы­ли с дру­гим муж­чи­ной — в вос­по­мина­ни­ях, ко­торые я ви­дел, — до­бав­ля­ет он, как буд­то тут нуж­ны уточ­не­ния. — Мне все рав­но, с кем вы бы­ли, вот, что я хо­чу ска­зать. Это не мое де­ло; ме­ня это не ка­са­ет­ся. Я ни­кому не ска­жу.

— Не мо­гу пе­редать, нас­коль­ко ва­ша ин­диффе­рен­тность в дан­ном воп­ро­се ме­ня ус­по­ка­ива­ет, — Снейп на­де­ет­ся, что при­выч­ный сар­казм скро­ет ис­пы­тыва­емую им не­лов­кость.

— Иног­да мне ка­жет­ся, что, воз­можно, мне то­же нра­вят­ся маль­чи­ки, — ше­пот Пот­те­ра ед­ва раз­ли­чим, но Снейп от­четли­во слы­шит каж­дое сло­во. Что-то хо­лод­ное сво­рачи­ва­ет­ся под ло­жеч­кой.

— За­меча­тель­но. Что ска­жет «Ежед­невный Про­рок», ес­ли уз­на­ет, что их дра­гоцен­ный Ге­рой нас­толь­ко ис­порчен? — сло­ва ре­жут язык, как стек­ло, и он взды­ха­ет.

Маль­чиш­ка, още­тинив­шись, зах­ло­пыва­ет кни­гу; Снейп соз­на­ет, что ему нра­вит­ся, как ру­мянец за­лива­ет его блед­ные ще­ки.

— Ес­ли вы не воз­ра­жа­ете, ду­маю, на се­год­няшний ве­чер впол­не дос­та­точ­но, сэр.

Снейп ки­ва­ет, и Пот­тер на­чина­ет со­бирать ве­щи, швы­ряя их в сум­ку в сво­ей ти­пич­ной из­лишне дра­матич­ной ма­нере.

— Гар­ри, — ос­та­нав­ли­ва­ет он его преж­де, чем тот ус­пе­ва­ет шаг­нуть за дверь. Пот­тер обо­рачи­ва­ет­ся, смот­рит нас­то­рожен­но, — я... ува­жаю ва­ше пра­во на вы­бор в столь де­ликат­ном воп­ро­се.

Те­перь оче­редь маль­чиш­ки кив­нуть, преж­де чем выс­коль­знуть из ком­на­ты.

И толь­ко го­раз­до поз­же Снейп по­нима­ет, что наз­вал его Гар­ри.

Вос­по­мина­ния, хо­лод­ные и блед­ные, как во­да, сколь­зят по его ве­нам, что­бы вос­со­еди­нить­ся в са­мом сер­дце.

* * * * *
Пре­дыду­щая вре­менная ли­ния. 1 фев­ра­ля 1983, Хог­вартс

Поз­дно ночью, ког­да ему на­конец-то уда­лось ук­рыть­ся в сво­ем но­вом жи­лище, Гар­ри за­дер­ги­ва­ет по­лог вок­руг кро­вати и без сил ва­лит­ся пря­мо по­верх пок­ры­вала. К счастью, се­год­ня уже слиш­ком поз­дно для це­ремо­нии офи­ци­аль­но­го зна­комс­тва, и те­перь при­дет­ся с не­тер­пе­ни­ем ждать встре­чи с но­выми со­седя­ми до ут­ра. Он про­водит ла­донью по ли­цу и взды­ха­ет. Впер­вые за весь бес­ко­неч­но дол­гий день он поз­во­ля­ет смер­тель­ной ус­та­лос­ти зах­ва­тить свое те­ло. Ему да­же не уда­ет­ся вспом­нить, ког­да он в пос­ледний раз спал, и Гар­ри по­лага­ет, что, воз­можно, прош­ли дни.

Ка­жет­ся, что с тех пор ми­нова­ла це­лая жизнь.

О, Бо­же... Гар­ри сдер­жи­ва­ет го­товый выр­вать­ся ис­те­рич­ный всхлип. Прош­ла це­лая жизнь. Це­лая жизнь пос­ле окон­ча­ния фи­наль­ной бит­вы, с мо­мен­та, как он ос­та­вил Джин­ни, Ро­на и Гер­ми­ону в Боль­шом за­ле и от­пра­вил­ся на по­ис­ки Хро­ново­рота.

А те­перь он вы­нуж­ден га­дать, су­ме­ет ли ког­да-ни­будь вер­нуть­ся до­мой.

Он креп­ко заж­му­рива­ет­ся; го­рячая, об­жи­га­ющая вла­га со­бира­ет­ся в угол­ках глаз. Впер­вые в жиз­ни у не­го был шанс по­жить жизнью, сво­бод­ной от Вол­де­мор­та, а он ушел. От­бро­сил его прочь. Сер­дце да­вит при мыс­ли о друзь­ях (ко­лотая ра­на пря­мо под са­мыми реб­ра­ми). На­вер­ня­ка они бес­по­ко­ят­ся о нем.

Он спра­шива­ет се­бя: что они о нем по­дума­ли, что по­дума­ла Джин­ни? У не­го да­же не бы­ло воз­можнос­ти по­гово­рить с ней пос­ле то­го, как все за­кон­чи­лось. А те­перь, воз­можно, ему уже ни­ког­да не пред­ста­вит­ся та­кой шанс.

Впол­не ве­ро­ят­но, они ищут его. На­вер­ное, ду­ма­ют, что он не при­шел в се­бя пос­ле бит­вы. Он не со­бирал­ся оби­жать ни­кого из них; ни­ког­да не хо­тел, од­на­ко Гар­ри уве­рен, что сде­лал бы то же са­мое сно­ва.

Он зак­ры­ва­ет гла­за, но про­ходит не­мало вре­мени, преж­де чем ему уда­ет­ся зас­нуть.

* * * * *

Но­вая вре­менная ли­ния. 19 но­яб­ря 1996 го­да, Шес­той курс

Од­но лишь его при­сутс­твие, ка­жет­ся, про­буж­да­ет неч­то тем­ное в са­мой глу­бине ду­ши Сней­па. И это са­мое неч­то ста­новит­ся все труд­ней иг­но­риро­вать, хоть он и был уве­рен, что су­мел по­хоро­нить его в са­мой тем­ной ее час­ти, ко­торой — как ему уда­лось убе­дить се­бя мно­го лет на­зад — оно и при­над­ле­жит. В кон­це кон­цов, он тер­петь не мо­жет сту­ден­тов, а осо­бен­но — Пот­те­ров.

И По­жира­тель Смер­ти не зас­лу­жива­ет маль­чиш­ку-ге­роя.

Но здесь, в клас­се, ког­да Гар­ри си­дит на зад­нем ря­ду, опер­шись лок­тя­ми на стол и скло­нив го­лову на­бок, Снейп ни­чего не мо­жет с со­бой по­делать, он не в си­лах по­бороть это чувс­тво. Оно за­рож­да­ет­ся в са­мом ос­но­вании поз­во­ноч­ни­ка и са­моволь­но ка­раб­ка­ет­ся вверх. И он ощу­ща­ет се­бя от­вра­титель­ным, гряз­ным раз­врат­ни­ком. Он боль­ше, чем в два ра­за стар­ше это­го ре­бен­ка, и этот Гар­ри ни­ког­да не ста­нет его Гар­ри.

По­это­му он вы­зыва­ет Пот­те­ра, ког­да уве­рен, что ник­то (да­же Грей­нджер) не зна­ет от­ве­та. Он приг­ла­ша­ет его, ког­да нуж­но про­демонс­три­ровать са­мые слож­ные, са­мые бо­лез­ненные зак­ли­нания. И ни­ког­да не за­быва­ет, что маль­чиш­ка не­нави­дит его, не­нави­дит его, не­нави­дит его.

И все же Снейп ни­чего не мо­жет по­делать с чувс­твом, ко­торое рож­да­ет­ся где-то глу­боко внут­ри, ца­рапа­ет нер­вные окон­ча­ния, скру­чива­ет­ся вок­руг бе­дер, сте­ка­ет вниз по спи­не, ког­да он смот­рит на Гар­ри Пот­те­ра. И он пре­зира­ет се­бя за то, что не же­ла­ет ни­чего боль­ше, кро­ме как при­кос­нуть­ся к маль­чи­ку.

Той ночью Снейп вы­тяги­ва­ет­ся на уз­ком ди­ване, опус­то­шив пол­бу­тыл­ки вис­ки, и вспо­мина­ет: вот маль­чиш­ка мед­ленно, чувс­твен­но вы­гиба­ет спи­ну; мор­щит лоб, о чем-то раз­мышляя, и поч­ти на­яву ви­дит мяг­кий из­гиб его глад­кой ще­ки, по­ко­ящий­ся на собс­твен­ной ла­дони.

Вос­по­мина­ния раз­ле­та­ют­ся как ле­пес­тки, за­мета­ют пус­тые угол­ки его ра­зума.

* * * * *

Пре­дыду­щая вре­менная ли­ния. 2 фев­ра­ля 1983, Хог­вартс

Сле­ду­ющим же ве­чером Гар­ри воз­вра­ща­ет­ся в ка­бинет Сней­па. Про­фес­сор ед­ва под­ни­ма­ет на не­го взгляд, ко­торый тут же воз­вра­ща­ет­ся к его сто­лу. Он прак­ти­чес­ки за­вален ста­рин­ны­ми фо­ли­ан­та­ми и свит­ка­ми.

— Я про­вел кое-ка­кие ис­сле­дова­ния, — го­ворит он вмес­то при­ветс­твия.

Да­же та­кое, ка­залось бы, бе­зобид­ное за­меча­ние зву­чит дос­та­точ­но пре­тен­ци­оз­но. «Не муд­ре­но, — улы­ба­ет­ся про се­бя Гар­ри, — что Снейп не­нави­дел Гер­ми­ону: все же они чер­тов­ски по­хожи». Он не ус­пе­ва­ет вста­вить ни сло­ва, преж­де чем мо­лодой маг про­дол­жа­ет:
— Ли­бо вы боль­ший иди­от, чем я пред­по­лагал, ли­бо под­созна­тель­но стре­митесь к су­ици­ду, меч­тая по­пут­но прих­ва­тить с со­бой на тот свет весь Ма­гичес­кий мир.

Гар­ри стис­ки­ва­ет паль­цы в ку­лаки.

— Это неп­равда. Я вер­нулся, что­бы спас­ти жиз­ни. Раз­ве вы не по­нима­ете?

Снейп не под­ни­ма­ет глаз от пер­га­мен­та. Уголь­но-чер­ная прядь па­да­ет на ли­цо, и он ма­шиналь­но от­бра­сыва­ет ее. И не под­ни­ма­ет взгляд.

— Не­уже­ли вы не хо­тите уз­нать, что я со­бира­юсь рас­ска­зать вам? — сно­ва пы­та­ет­ся прив­лечь его вни­мание Гар­ри, не­нави­дя от­ча­ян­ный звук собс­твен­но­го го­лоса.

— По­хоже, имен­но вы не по­нима­ете, — не­воз­му­тимо, поч­ти рав­но­душ­но бро­са­ет Снейп, при­жав ла­дони к по­вер­хнос­ти сто­ла. — Вы не мо­жете ни­чего мне рас­ска­зать. Это очень опас­ная иг­ра, мис­тер Пот­тер, — ког­да он под­ни­ма­ет го­лову, тень па­да­ет на его ли­цо; в тус­клом све­те ком­на­ты он го­раз­до боль­ше на­поми­на­ет то­го преж­не­го Сней­па, ко­торо­го знал Гар­ри. Это слег­ка вы­бива­ет его из ко­леи. — Вы иг­ра­ете си­лами, вы­ходя­щими да­леко за пре­делы ва­шего по­нима­ния.

Гар­ри мо­та­ет го­ловой:
— Нет, я...

— Вы мо­жете пе­репи­сать ис­то­рию.

— Да в этом-то все и де­ло, — кри­чит он; ему нуж­но, что­бы Снейп по­нял.

— Есть серь­ез­ная при­чина, по ко­торой Хро­ново­роты тща­тель­но кон­тро­лиру­ют­ся, Пот­тер. Мно­гие ма­ги — го­раз­до бо­лее силь­ные, чем вы — пы­тались ма­нипу­лиро­вать вре­менем, и ре­зуль­та­ты всег­да ока­зыва­лись ка­тас­тро­фичес­ки­ми. Что мог­ло быть нас­толь­ко важ­ным, что вы рис­кну­ли всем?

— Их не прос­то кон­тро­лиру­ют. Ми­нис­терс­тво все их унич­то­жило, — он не зна­ет точ­но, за­чем го­ворит это Сней­пу, но это не име­ет зна­чения.

Тот под­ни­ма­ет бровь:
— Ес­ли это так, то от­ку­да же вы взя­ли свой?

Гар­ри по­жима­ет пле­чами:
— У Дамб­лдо­ра.

— Ах, да. Уве­рен, Аль­бус не поз­во­лил бы столь мощ­но­му ар­те­фак­ту про­пасть заз­ря, ес­ли толь­ко был в сос­то­янии пре­дот­вра­тить это. Тем не ме­нее, это не объ­яс­ня­ет, за­чем вы здесь. По­чему вы со­вер­ши­ли та­кой серь­ез­ный са­мона­де­ян­ный пос­ту­пок, по­чему вы ре­шили при­гово­рить всех нас.

Гар­ри пы­та­ет­ся рас­сла­бить­ся, но его ног­ти впи­ва­ют­ся в ла­дони. Иног­да Снейп прос­то не­веро­ят­но ос­ложня­ет жизнь.

— По­тому что вы умер­ли! Те­перь-то вы по­нима­ете? Вы умер­ли, и я не до­пущу, что­бы это пов­то­рилось сно­ва.

Снейп не от­ве­ча­ет. Он зак­ры­ва­ет гла­за и трет ли­цо блед­ны­ми паль­ца­ми.

— Вы умер­ли... Или это для вас то­же не име­ет зна­чения? — его го­лос ло­ма­ет­ся, и Снейп сно­ва смот­рит на не­го; вы­раже­ние его ли­ца со­вер­шенно бесс­трас­тное, од­на­ко что-то вспы­хива­ет в его взгля­де при этих сло­вах.

— А по­чему, собс­твен­но, вам не все рав­но? Мы все ум­рем, мис­тер Пот­тер. Уве­рен, эта де­таль не ук­ры­лась от ва­шего вни­мания.

— Нет, ко­неч­но, нет. Но... Ва­шу смерть мож­но пре­дот­вра­тить.

— Не­кото­рые со­бытия не пред­назна­чены для то­го, что­бы их пре­дот­вра­щали, — го­лос Сней­па вне­зап­но зву­чит очень ус­та­ло.

— По­лагаю, вы не хо­тите уми­рать.

Мо­лодой маг са­дит­ся, при­жав паль­цы к вис­кам.

— Нет. Я не хо­чу уми­рать. Но, от­кро­вен­но го­воря, из­вестие о мо­ей смер­ти ме­ня не удив­ля­ет.

— Прос­то пос­лу­шай­те, что я вам ска­жу, по­жалуй­ста, — Гар­ри про­водит ру­кой по во­лосам. — Че­му я мо­гу нав­ре­дить на этом эта­пе?

— Все­му, Пот­тер. Вы мо­жете раз­ру­шить все.

Гар­ри скло­ня­ет­ся над сто­лом, на­вис­нув над Сней­пом. Тот не дви­га­ет­ся, не де­ла­ет во­об­ще ни­чего,.

— Я мо­гу спас­ти вас. Ес­ли вы мне поз­во­лите. Ес­ли выс­лу­ша­ете то, что я вам ска­жу.

Про­фес­сор взды­ха­ет:
— Ес­ли я сде­лаю это, вы обе­ща­ете вер­нуть­ся в свое вре­мя, преж­де чем бу­дет на­несен не­поп­ра­вимый ущерб?

— Да, ко­неч­но.

— И как имен­но вы на­мере­ны сде­лать это?

— Хро­ново­рот.

Снейп сме­ет­ся рез­ким, ла­ющим сме­хом и ка­ча­ет го­ловой:
— Вы и прав­да иди­от, — од­на­ко сло­вам не­дос­та­ет при­выч­но­го яда; го­лос мас­те­ра зе­лий зву­чит прос­то нем­но­го грус­тно. — Хро­ново­рот ра­бота­ет толь­ко в од­ну сто­рону, мис­тер Пот­тер. Вы не мо­жете пу­тешес­тво­вать впе­ред во вре­мени. Толь­ко на­зад. Про­шу, ска­жите, что у вас есть еще один план.

(Па­ника, слов­но ку­бики ль­да, сколь­зит вдоль поз­во­ноч­ни­ка; сер­дце бо­лез­ненно ко­лотит­ся о реб­ра).

— Я, нет... я по­лагал...

Снейп сно­ва сме­ет­ся, и Гар­ри опус­ка­ет го­лову.

— Мер­лин, вы дей­стви­тель­но не зна­ли.

— Я со­бирал­ся по­вер­нуть Хро­ново­рот на две не­дели! Че­тыр­надцать проклятых дней, и я вер­нулся бы свою собс­твен­ную вре­менную ли­нию. Ни­чего это­го не дол­жно бы­ло про­изой­ти.

— И все же это слу­чилось, мис­тер Пот­тер. И что вы те­перь со­бира­етесь де­лать?

— Я не знаю, — он чувс­тву­ет боль в жи­воте, его тря­сет и ему труд­но сос­ре­дото­чить­ся. — Дол­жен же быть ка­кой-то дру­гой спо­соб. Зак­ли­нание или зелье… что-то?

— Ни­какое зелье не спо­соб­но из­ме­нить ткань вре­мени.

— Уве­рен, мы при­дума­ем что-ни­будь.

Снейп сно­ва ка­ча­ет го­ловой; пря­ди тем­ных во­лос па­да­ют ему на гла­за, но он не уби­ра­ет их:
— Я не впол­не по­нимаю, мис­тер Пот­тер, по­чему вы так твер­до ве­рите, что су­щес­тву­ет не­кое «мы».

— По­тому что я ну­жен вам так же силь­но, как и вы мне.

Поз­же Гар­ри ус­тра­ива­ет­ся в даль­нем уг­лу биб­ли­оте­ки, об­ло­жив­шись все­ми кни­гами, где упо­мина­ют­ся пу­тешес­твия во вре­мени, ка­кие толь­ко уда­ет­ся най­ти на пол­ках. Од­на­ко нес­коль­ко ча­сов по­ис­ков толь­ко под­твержда­ют то, что Снейп уже ска­зал ему: Хро­ново­роты ра­бота­ют толь­ко в од­ну сто­рону, и не су­щес­тву­ет ни­како­го из­вес­тно­го спо­соба пу­тешес­тво­вать впе­ред во вре­мени.

По­хоже, этот уб­лю­док был прав.

По­шаты­ва­ясь, он кла­дет кни­ги на мес­то. Крас­ки и зву­ки вок­руг ка­жут­ся приг­лу­шен­ны­ми, рас­фо­куси­рован­ны­ми и мут­ны­ми (как буд­то смот­ришь на пред­ме­ты с рас­сто­яния в нес­коль­ко фу­тов под во­дой). В гру­ди бо­лит, но все ос­таль­ное те­ло слов­но оне­мело. Во рту по­яв­ля­ет­ся прив­кус кро­ви, и Гар­ри по­нима­ет, что при­кусил гу­бу так силь­но, что по­ранил ко­жу.

Че­рез нес­коль­ко ми­нут нач­нется от­бой, но он не хо­чет воз­вра­щать­ся в об­ще­житие. Вмес­то это­го Пот­тер бес­цель­но сло­ня­ет­ся по ко­ридо­рам. В под­зе­мель­ях хо­лод­но, но его это не за­ботит. Он за­да­ет­ся воп­ро­сом, по­чему Снейп пред­по­чита­ет жить в ниж­них по­меще­ни­ях зам­ка. Воз­можно, прос­то при­вык или не зна­ет ни­чего дру­гого.

Гар­ри ску­ча­ет по прос­то­ру и от­кры­тос­ти хог­варт­ских ба­шен, но да­же од­на толь­ко мысль о гриф­финдос­кой спаль­не при­чиня­ет ему фи­зичес­кую боль. С тош­нотвор­ной яс­ностью он по­нима­ет, что ни­ког­да не вер­нется в свое вре­мя.

Он стал­ки­вал­ся с дра­кона­ми и крес­тра­жами, де­мен­то­рами и Тем­ным Лор­дом, но ни­ког­да еще не ис­пы­тывал та­кого ужа­са, как сей­час.

* * * * *

Но­вая вре­менная ли­ния. 28 но­яб­ря 1996, Шес­той курс

Пот­тер сле­дит за млад­шим Мал­фо­ем. Снейп зна­ет это, по­тому что то­же прис­матри­ва­ет за Дра­ко. Он зна­ет, че­го от не­го тре­бу­ет Тем­ный Лорд, а еще он зна­ет, что маль­чиш­ка дос­та­точ­но без­рассу­ден и нас­толь­ко от­ча­ял­ся, что мо­жет со­вер­шить ка­кую-ни­будь глу­пость. Хо­тя, в кон­це кон­цов нич­то не из­ме­нит ко­неч­ный ре­зуль­тат.

Что же ка­са­ет­ся Дамб­лдо­ра — тут он ни­чего не мо­жет по­делать.

Ста­рый вол­шебник зак­ры­ва­ет свой ра­зум, так же уме­ло, как и сам Снейп, он ни­кому не со­об­щил о сво­ем на­мере­нии от­пра­вить­ся за коль­цом Гон­та.

Ког­да Дамб­лдор вер­нулся поз­дно ночью, по­пав под прок­лятье и ос­ла­бев так силь­но, как Снейп ни­ког­да преж­де не ви­дел, Се­верус сде­лал все, что мог. Но нич­то не смог­ло ос­та­новить мед­ленное рас­простра­нение яда.

Аль­бус Дамб­лдор ум­рет так же, как пред­ска­зал Пот­тер мно­го лет на­зад.

Снейп ста­ра­ет­ся не ду­мать о том, что ему при­дет­ся сде­лать, ког­да ста­рик поп­ро­сит убить его.

Ра­зуме­ет­ся, это его собс­твен­ная ви­на. Ес­ли бы не его уп­рямс­тво и са­мона­де­ян­ность, он ни­ког­да не ока­зал­ся бы в та­ком по­ложе­нии. Снейп зна­ет это, но от это­го ни­чуть не лег­че.

И тем не ме­нее, он по­нима­ет, что чувс­тво­вал Гар­ри, в ка­кой он, дол­жно быть, был ярос­ти, ес­ли рис­кнул всем и со­вер­шил пу­тешес­твие во вре­мени, что­бы пе­рес­тать ощу­щать се­бя пеш­кой в ма­нипу­ляци­ях Дамб­лдо­ра.

*****

Пре­дыду­щая вре­менная ли­ния. 7 фев­ра­ля 1983, Хог­вартс

Гар­ри на­чина­ет за­нятия с по­недель­ни­ка.

С пер­во­го же дня его зах­ва­тыва­ет до­воль­но ком­фор­тная ру­тина, осо­бен­но учи­тывая все об­сто­ятель­ства. Сос­тавляя свое рас­пи­сание, он выб­рал ми­нималь­но не­об­хо­димое чис­ло пред­ме­тов, ссы­ла­ясь на не­жела­ние вы­бить­ся из сил при пе­рехо­де на «фор­маль­ное» обу­чение. Дамб­лдор лишь улыб­нулся та­кому его ре­шению («Муд­рый шаг, мой маль­чик. Дей­стви­тель­но муд­рый шаг»).

Ча­ры и Тран­сфи­гура­ция не пред­став­ля­ют для не­го ни­каких слож­ностей. Учеб­ный план уров­ня Т.Р.И.Т.О.Н схож с их шес­тым кур­сом, а во вре­мя охо­ты на хор­крук­сы он уз­нал дос­та­точ­но, что­бы вос­полнить лю­бые про­белы в зна­ни­ях.

Оба, и Флит­вик, и Мак­го­нагалл, вро­де бы впе­чат­ле­ны его ма­гичес­ки­ми спо­соб­ностя­ми, и до тех пор, по­ка он не вспо­мина­ет о том, что по­терял, у Гар­ри поч­ти по­луча­ет­ся де­лать вид, что все в по­ряд­ке.

Хо­тя Мак­Го­нагалл бес­спор­но воз­му­ща­ет ре­шение Шля­пы от­пра­вить Пот­те­ра на Сли­зерин, сходс­тво Гар­ри с Джей­мсом и Ли­ли смяг­ча­ет ее пред­рассуд­ки, и она поч­ти сра­зу приз­на­ет его не­сом­ненное мас­терс­тво в Тран­сфи­гура­ции.
Ис­то­рия Ма­гии точ­но та­кая же нуд­ная, как и всег­да, и Гар­ри спра­шива­ет се­бя, ме­нял ли Биннс свои ме­тоды пре­пода­вания во­об­ще хоть ког­да-ни­будь. Он силь­но в этом сом­не­ва­ет­ся.

Зелья же — сов­сем дру­гая ис­то­рия. Его кол­ле­ги-сли­зерин­цы не­выно­симы, а гриф­финдор­цы — еще ху­же. Они ка­жут­ся та­кими не­воз­можно-юны­ми и бес­по­мощ­но-нез­ре­лыми; ни один из них да­же от­да­лен­но не за­ин­те­ресо­ван в уче­бе. Это объ­яс­ни­мо, по­лага­ет Гар­ри. В кон­це кон­цов, они нем­но­го на­поми­на­ют ему са­мого се­бя: до то­го, как его жизнь без­воз­врат­но из­ме­нили про­рочес­тво и Тем­ный Лорд, хор­крук­сы и вой­на.

И, ес­ли быть чес­тным, воз­можно, они зас­лу­жили то­го, что­бы по­быть прос­то сту­ден­та­ми. Пер­вая Ма­гичес­кая вой­на за­кон­чи­лась все­го па­ру лет на­зад, и детс­тво мно­гих его но­вых од­но­кур­сни­ков бы­ло так же ом­ра­чено Вол­де­мор­том, как и его собс­твен­ное.

Он чувс­тву­ет на се­бе взгляд Сней­па с то­го са­мого мо­мен­та, ког­да толь­ко вхо­дит в класс. И хо­тя он уве­рен, что этот че­ловек не смо­жет тре­тиро­вать его, как обыч­но, его вни­матель­ный тре­бова­тель­ный взгляд на­пол­ня­ет Гар­ри тре­вогой.

Снейп в свои двад­цать три го­да ни­чуть не ме­нее ус­тра­ша­ющ, чем в трид­цать во­семь; и, хоть он не­нам­но­го стар­ше сво­их сту­ден­тов, са­ми они от­но­сят­ся к не­му со здо­ровой смесью ро­бос­ти, от­вра­щения и стра­ха.

Гар­ри пы­та­ет­ся не улыб­нуть­ся, ког­да про­фес­сор про­носит­ся че­рез весь ка­бинет к сво­ему сто­лу, а чер­ная ман­тия раз­ве­ва­ет­ся за его спи­ной, слов­но ги­гант­ские крылья. Со взма­хом па­лоч­ки инс­трук­ции по­яв­ля­ют­ся на дос­ке. Снейп от­сту­па­ет к сво­ему сто­лу, в то вре­мя как сту­ден­ты тол­пой ус­трем­ля­ют­ся к шкаф­чи­ку с ин­гре­ди­ен­та­ми.

На­пар­ник Гар­ри — до­воль­но неп­ри­мет­ный сли­зери­нец Эд­мунд Бег­гинс. Он ти­хий, ста­ратель­ный и пол­ная пос­редс­твен­ность в зель­ях.

Пот­тер уз­на­ет в за­дан­ном зелье од­но из опи­сан­ных в учеб­ни­ке Прин­ца, и, хоть ему и не при­ходи­лось ва­рить его на уро­ках Слаг­хорна, до­писан­ные убо­рис­тым по­чер­ком Сней­па инс­трук­ции на по­лях вспо­мина­ют­ся впол­не от­четли­во. Гар­ри по­руча­ет Бег­гинсу раз­жечь огонь, а сам в это вре­мя от­би­ра­ет не­об­хо­димые ин­гре­ди­ен­ты. Он бе­рет из шкаф­чи­ка сте­бель пе­реч­ной мя­ты, хоть его и нет в ука­зан­ном на дос­ке спис­ке.

Бег­гинс до­водит ко­тел до ки­пения, а Гар­ри бро­са­ет зак­ли­нание кон­тро­ля тем­пе­рату­ры. За­тем он на­чина­ет из­мель­чать ко­рень ас­фо­деля, ста­ра­ясь ос­то­рож­но об­ра­щать­ся с по­лучен­ны­ми кус­ка­ми, преж­де чем до­бавить их в ко­тел и про­инс­трук­ти­ровать сво­его на­пар­ни­ка, ве­лев ему пе­реме­шивать зелье про­тив ча­совой стрел­ки в те­чение двух ми­нут.

Ос­таль­ная часть клас­са за­нята на­реза­ни­ем и пе­реме­шива­ни­ем. В ка­кой-то мо­мент вся ком­на­та на­пол­ня­ет­ся ту­ман­ным го­лубо­ватым па­ром. Снейп бро­са­ет зак­ли­нание про­вет­ри­вания, рас­ха­живая меж­ду сто­лами и наб­лю­дая за ус­пе­хами уче­ников. Гар­ри ки­да­ет сте­бель пе­реч­ной мя­ты в ступ­ку и пе­рети­ра­ет его в мел­кий по­рошок. Бег­гинс под­ни­ма­ет бровь, но ни­чего не го­ворит.

— Это из-за кро­ви дра­кона, — го­ворит Гар­ри в ка­чес­тве по­яс­не­ния. Вто­рой маль­чик по­жима­ет пле­чами и про­дол­жа­ет по­меши­вать. Так или ина­че, Гар­ри це­нит нем­но­гос­ловность Эд­мунда.

Их зелье те­перь со­вер­шенно проз­рачное, блед­но-зе­лено­го цве­та. Пот­тер тща­тель­но от­ме­ря­ет су­хую кровь дра­кона и сме­шива­ет ее с из­мель­чен­ной мя­той. Смесь слег­ка ши­пит, ис­пуская сла­бую струй­ку ды­ма. По­ка Бег­гинс про­дол­жа­ет по­меши­вать, Гар­ри мед­ленно до­бав­ля­ет су­хие ин­гре­ди­ен­ты, наб­лю­дая, как от­вар ме­ня­ет цвет с зе­лено­го на си­рене­вый, а за­тем — на ль­дис­то-си­ний. Он га­сит огонь в тот са­мый мо­мент, ког­да Снейп объ­яв­ля­ет «вре­мя».

Про­фес­сор идет от сто­ла к сто­лу, про­веряя ре­зуль­та­ты каж­дой па­ры. Вре­мя от вре­мени он нак­ло­ня­ет­ся, что­бы опус­тить чер­пак в ко­тел; по боль­шей час­ти он прос­то из­де­ва­ет­ся.

По­дой­дя к сто­лу Гар­ри, Снейп по­меши­ва­ет их зелье, а за­тем през­ри­тель­но смот­рит на них обо­их:
— Ви­жу, мис­тер Бег­гинс, вы сно­ва вос­поль­зо­вались под­сказ­ка­ми мисс Мон­ро.

— Я… это не так, сэр... — маль­чик пу­та­ет­ся в сло­вах и ка­ким-то об­ра­зом умуд­ря­ет­ся выг­ля­деть весь­ма ви­нова­тым. Гар­ри взды­ха­ет и бо­рет­ся с же­лани­ем зак­рыть ли­цо ру­ками. Он смот­рит че­рез про­ход на Эло­изу Мон­ро. Хо­тя ее ко­тел не ды­мит­ся и не бур­лит, цвет зелья — не си­ний, как дол­жен быть.

Гар­ри уве­рен: впол­не оче­вид­но, что их ра­бота луч­ше. И Снейп яв­но то­же это по­нима­ет. Про­фес­сор хму­рит­ся, пе­рево­дя взгляд с Гар­ри на Бег­гинса и об­ратно:
— Что все это зна­чит?

— Это Пот­тер, сэр, — ти­хо про­из­но­сит Бег­гинс; он не смот­рит на Сней­па. — Он до­бавил мя­ту в кровь дра­кона.

— Я ви­жу. Мис­тер Пот­тер, вам при­ходи­лось рань­ше ва­рить это зелье?

— Нет, — Снейп, ско­рее все­го, до­гада­ет­ся, ес­ли он сол­жет.

— Тог­да мо­гу ли я по­ин­те­ресо­вать­ся, что по­буди­ло вас из­ме­нить чет­кие инс­трук­ции, ко­торые я пре­дос­та­вил?

— Кровь дра­кона.

— Прос­ти­те?

— Кровь дра­кона, сэр. Я до­бавил мя­ту, что­бы уме­рить жар кро­ви дра­кона.

Снейп вы­гиба­ет бровь и ждет, ког­да Гар­ри про­дол­жит.

— В учеб­ни­ке ска­зано, что Ус­по­ка­ива­ющее зелье осо­бен­но чувс­тви­тель­но к жа­ру. Кровь дра­кона час­то зас­тавля­ет ре­ак­цию про­текать при слиш­ком вы­сокой тем­пе­рату­ре. Пе­реч­ная мя­та спо­соб­на смяг­чить пос­ледс­твия.

Гла­за Сней­па слег­ка ок­ругля­ют­ся.

— При­ем­ле­мое ре­шение, мис­тер Пот­тер, — про­из­но­сит он че­рез мгно­венье, и Гар­ри уве­рен, что уго­лок его губ чуть ис­крив­ля­ет­ся в на­меке на улыб­ку. 

Глава 3.

Но­вая вре­менная ли­ния. 3 де­каб­ря 1996, Шес­той курс

Кое-что из­ме­нилось. Эти пе­реме­ны по­нача­лу ед­ва раз­ли­чимы, поч­ти не­замет­ны (слов­но нез­ри­мый от­го­лосок бо­ли под дей­стви­ем се­датив­но­го), од­на­ко пос­те­пен­но они ста­новят­ся все ощу­тимей, и Сней­пу все труд­нее и труд­нее их иг­но­риро­вать. Пот­тер сос­ре­дото­чен, как ни­ког­да преж­де — как на ЗО­ТИ, так и на уро­ках ок­клю­мен­ции. Нес­мотря на то, что он ни­ког­да не ста­нет по-нас­то­яще­му ис­кусным спе­ци­алис­том в мен­таль­ной ма­гии, Снейп не мо­жет от­ри­цать, что маль­чиш­ка су­мел до­бить­ся оп­ре­делен­ных ус­пе­хов — до та­кой сте­пени, что ему са­мому те­перь при­ходит­ся серь­ез­но пос­та­рать­ся, что­бы отыс­кать не­дос­татки в его ра­боте, най­ти при­чины для кри­тики.

По прав­де го­воря, это весь­ма уто­митель­но.

На ЗО­ТИ они изу­ча­ют щи­товые зак­ли­нания. И здесь Пот­те­ру, как ни стран­но, уда­ет­ся обер­нуть эмо­ции в свою поль­зу. Он, бе­зус­ловно, са­мый силь­ный сту­дент сво­его кур­са. Да­же Снейп вы­нуж­ден приз­нать это. Ни тех­ничность Грей­нджер, ни при­род­ная гра­ция Мал­фоя не мо­гут срав­нить­ся с мощью и гру­бой си­лой Пот­те­ра.

Снейп по­лага­ет, что, на­вер­ное, это к луч­ше­му. В кон­це кон­цов, маль­чиш­ке ра­но или поз­дно при­дет­ся стол­кнуть­ся с Тем­ным Лор­дом, и, ско­рее все­го, ему при­дет­ся де­лать это в оди­ноч­ку. Эта мысль на­пол­ня­ет Сней­па ле­дяным стра­хом.

Сту­ден­ты раз­би­ва­ют­ся на па­ры, го­товясь к прак­ти­чес­ко­му за­нятию, и про­фес­сор вы­бира­ет Пот­те­ра сво­им на­пар­ни­ком. Тот сер­ди­то смот­рит на не­го, воз­му­щен­но хло­па­ет сво­ими зе­лены­ми гла­зища­ми. Без сом­не­ния, он по­чувс­тво­вал, что его вы­деля­ют. Снейп до­пус­ка­ет, что это так и есть — хоть и не по тем при­чинам, ка­ким ду­ма­ет Пот­тер. Он прос­то не до­верит ни­кому ра­ботать с ним в па­ре. Ник­то из сту­ден­тов не мо­жет счи­тать­ся дос­той­ным его со­пер­ни­ком. По­беда над Ро­наль­дом У­из­ли или (упа­си Мер­лин) над Не­вил­лом Лон­гбот­то­мом од­ним дви­жени­ем па­лоч­ки или ле­нивым взма­хом ру­ки не по­может Пот­те­ру вы­жить в бит­ве с Тем­ным Лор­дом.

Та­ким об­ра­зом он вы­зыва­ет маль­чиш­ку на ду­эль и тес­нит его силь­нее, чем су­мел бы лю­бой сту­дент.

Пот­тер ата­ку­ет жа­лящим зак­ли­нани­ем. Оно от­ле­та­ет да­леко впра­во.

— Сос­ре­доточь­тесь, — ши­пит Снейп, и маль­чиш­ка хму­рит­ся, но, при­щурив­шись, под­ни­ма­ет па­лоч­ку.

Про­фес­сор бро­са­ет свя­зыва­ющее зак­ли­нание, с его па­лоч­ки стре­митель­ны­ми спи­раля­ми сры­ва­ют­ся тон­кие, из­ви­ва­ющи­еся как змеи, ве­рев­ки. Пот­тер от­кло­ня­ет их лег­ко, без­звуч­но. Снейп наб­лю­да­ет за ним, да­же не улыб­нувшись.

— Мис­тер Пот­тер, про­шу вас, на­пом­ни­те, над чем мы се­год­ня ра­бота­ем.

— Э… над щи­товы­ми ча­рами?

— Так по­чему же вы от­кло­ня­ете, а не эк­ра­ниру­ете?

— Да ка­кая раз­ни­ца?

— Раз­ни­ца, — тя­нет Снейп, — в том, что я при­казал вам ра­ботать над щи­тами, и ожи­даю, что вы сде­ла­ете имен­но это.

Пот­тер швы­ря­ет ре­жущее преж­де, чем про­фес­сор ус­пе­ва­ет до­гово­рить. Щит пог­ло­ща­ет его, но си­ла уда­ра от­бра­сыва­ет Сней­па на шаг на­зад. Он фо­куси­ру­ет ма­гию в Stupefy, но Пот­тер тот­час под­ни­ма­ет па­лоч­ку. Про­фес­сор чувс­тву­ет виб­ра­цию си­лы, ког­да щит раз­во­рачи­ва­ет­ся над Гар­ри. Воз­дух за­мет­но мер­ца­ет (ма­гия мощ­ная, с се­реб­ристым от­тенком).

Снейп, ни се­кун­ды не мед­ля, от­ве­ча­ет Incarcerous. Щит Пот­те­ра все еще на мес­те; зак­ли­нание от­ска­кива­ет и по­пада­ет в Па­тил, ве­рев­ки рез­ко, без­жа­лос­тно впи­ва­ют­ся в ее ко­жу. Он мор­щится и бро­са­ет Finite Incantatem, но маль­чиш­ка уже сто­ит ря­дом с ней.

— Мисс Па­тил, вы в по­ряд­ке?

Она ки­ва­ет, рас­ти­рая ру­бец на пред­плечье.

— Воз­можно, вам сле­ду­ет прой­ти в боль­нич­ное кры­ло?

— Нет, сэр.

— Хо­рошо. Все ос­таль­ные, воз­вра­щай­тесь к ра­боте, — класс вор­чит, од­на­ко сно­ва на­чина­ет пе­реб­ра­сывать­ся зак­ли­нани­ями. Снейп по­вора­чива­ет­ся к Гар­ри: тот все еще сто­ит на ко­ленях воз­ле де­вуш­ки. — Мис­тер Пот­тер, вас это то­же ка­са­ет­ся.

— Да, сэр, — от­ве­ча­ет тот, но не вста­ет.

— Вы­пол­няй­те, Пот­тер.

— Про­фес­сор, — мед­ленно тя­нет он, — я хо­тел спро­сить, есть ли спо­соб нап­ра­вить свой щит на дру­гих лю­дей?

Снейп раз­мышля­ет, при­щурив­шись: хо­роший воп­рос, од­на­ко он не со­бира­ет­ся это приз­на­вать:
— А по­чему вы спра­шива­ете?

Маль­чиш­ка за­кусы­ва­ет гу­бу, но от­ве­ча­ет, не за­думы­ва­ясь:

— По­тому что не ви­жу смыс­ла за­щищать се­бя, ес­ли в про­цес­се пос­тра­да­ет кто-то дру­гой.

Ну, да. Снейп при­нуж­денно ус­ме­ха­ет­ся:
— Мис­тер Пот­тер, воз­можно, вам сто­ит пот­ра­тить боль­ше вре­мени, сос­ре­дото­чив­шись на сво­ей собс­твен­ной за­щите, преж­де чем на­чинать бес­по­ко­ить­ся о дру­гих. Ва­ши на­выки да­леки от со­вер­шенс­тва. Не­зави­симо от то­го, что вам го­ворит ва­ше эго, вы не в сос­то­янии за­щитить этот мир, — сло­ва, нас­мешли­вые и жес­то­кие, ядом ка­па­ют с язы­ка, как и сот­ни раз до это­го. Но те­перь они не ка­жут­ся ему пра­виль­ны­ми; сло­ва ощу­ща­ют­ся стран­но пус­ты­ми. Что-то сжи­ма­ет­ся в гру­ди — сер­дце на­чина­ет ныть под реб­ра­ми.

— Да, про­фес­сор, — крот­ко от­ве­ча­ет Пот­тер, скло­нив го­лову. Снейп уве­рен, что не пом­нит, ког­да маль­чиш­ка пе­рес­тал веч­но ог­ры­зать­ся.

Вос­по­мина­ния (иног­да по­лус­тертые, мут­но-тус­клые, но ча­ще — блес­тя­щие, си­яющие, яр­кие) за­пол­ня­ют тем­ные угол­ки его ра­зума.

* * * * *

Пре­дыду­щая вре­менная ли­ния. 19 фев­ра­ля 1983, Хог­вартс

— Тем­ный Лорд сде­лал це­лых семь..? — Гар­ри поч­ти сме­ет­ся над вы­раже­ни­ем не­дове­рия на ли­це Сней­па.
Они си­дят за уг­ло­вым сто­ликом в биб­ли­оте­ке. К счастью, по вы­ход­ным здесь без­людно и ти­хо.

— Мы то­же бы­ли удив­ле­ны. Дамб­лдор по­нача­лу счи­тал, что их шесть, но ока­залось… — Гар­ри пос­ту­кива­ет се­бя по лбу, — … он не учел пос­ледний, седь­мой.

— Я сом­не­ва­юсь, что Тем­ный Лорд на­мерен­но ре­шил­ся на та­кое, — раз­мышля­ет вслух мо­лодой про­фес­сор. — Од­на­ко, по­лагаю, его ду­ша, ко­торая к это­му мо­мен­ту бы­ла так силь­но рас­ко­лота, ед­ва ли ощу­тила раз­ни­цу.

— Ско­рее все­го, — Гар­ри ки­ва­ет в знак сог­ла­сия.

— Я дол­жен пе­рего­ворить с ди­рек­то­ром о том, что­бы эту кни­гу изъ­яли из биб­ли­оте­ки, — Снейп со скры­той неж­ностью про­водит паль­цем по пе­реп­ле­ту ста­рин­но­го из­да­ния о Тем­ных Ис­кусс­твах. — Ее опас­но ос­тавлять да­же в Зап­ретной сек­ции, пос­коль­ку вок­руг де­ти.

— Дамб­лдор убе­рет ее в ка­кой-то мо­мент, — от­ве­ча­ет Гар­ри. — Пос­ле его смер­ти мо­ему дру­гу уда­лось заб­рать этот том из ка­бине­та ди­рек­то­ра. В про­тив­ном слу­чае мы и по­нятия бы не име­ли, че­му нам пред­сто­ит про­тивос­то­ять.

— И до сих пор пред­сто­ит... — за­дум­чи­во тя­нет Снейп, сно­ва от­кры­вая кни­гу. — Здесь в мель­чай­ших де­талях опи­сано са­мое тем­ное зак­ли­нание, ко­торое я ког­да-ли­бо встре­чал. А...

— ... а вы по­вида­ли не­мало тем­ной ма­гии, — за­кан­чи­ва­ет за не­го Гар­ри, — Я сог­ла­сен. Ей не мес­то в школь­ной биб­ли­оте­ке. Вол­де­морт, не­сом­ненно, уз­нал все, что хо­тел о соз­да­нии крес­тра­жей имен­но из это­го ис­точни­ка. Он соз­дал пер­вый хор­крукс еще до то­го, как за­кон­чил Хог­вартс.

Снейп слег­ка блед­не­ет при этих сло­вах, од­на­ко ни­чего не го­ворит.

— И что те­перь нам де­лать? — спра­шива­ет Гар­ри пос­ле дол­гой па­узы.

Се­верус про­водит блед­ной ру­кой по во­лосам, при­водя их в пол­ный бес­по­рядок. Он выг­ля­дит та­ким мо­лодым. Это стран­но, и Гар­ри при­ходит­ся при­ложить уси­лие, что­бы от­де­лить в сво­ем соз­на­нииэто­го Сней­па от то­го, ко­торо­го он знал. Про­фес­сор нак­ло­ня­ет­ся, по­ложив лок­ти на стол; вы­раже­ние его ли­ца за­дум­чи­вое, а чер­ты за­мет­но смяг­ча­ют­ся.

— Рас­ска­жите мне, что про­изой­дет.

* * * * *


Но­вая вре­менная ли­ния. 11 ян­ва­ря 1997, Шес­той курс

Чес­тно го­воря, ока­залось не так уж и труд­но убить змею.

По­ка что Тем­ный Лорд не дер­жит ее пос­то­ян­но воз­ле се­бя, как — по сло­вам маль­чиш­ки — нач­нет в один прек­расный день. И, пос­коль­ку клы­ки ва­силис­ка — не­веро­ят­но эф­фектив­ное средс­тво, для не­го не сос­та­вило тру­да при­гото­вить на их ос­но­ве силь­но­дей­ству­ющий яд. Снейп спо­собен оце­нить иро­нию: он вос­поль­зо­вал­ся од­ним смер­то­нос­ным до­маш­ним пи­том­цем Рид­дла, что­бы убить дру­гого.

Тем­ный Лорд в бе­шенс­тве.
Его бе­зудер­жная ярость по­ис­ти­не ужа­са­ет, хо­тя ник­то (кро­ме Сней­па) не зна­ет, что же на са­мом де­ле слу­чилось с На­гай­ной. Се­верус по­лага­ет, что сам он то­же был бы весь­ма огор­чен, ес­ли бы кто-то унич­то­жил часть его ду­ши.

Снейп при­нял ме­ры пре­дос­то­рож­ности, га­ран­ти­ру­ющие, что яд не бу­дет об­на­ружен, од­на­ко Тем­ный Лорд ка­ра­ет всех без раз­бо­ра. Се­верус счи­та­ет се­бя счас­тлив­чи­ком: он был бы мертв, ес­ли бы в смер­ти змеи за­подоз­ри­ли что-то иное, кро­ме ес­тес­твен­ных при­чин. В кон­це кон­цов, он — приз­нанный Мас­тер зе­лий, кто еще мог бы сос­тря­пать смер­тель­ный для хор­крук­са яд?

Тем не ме­нее, ему ед­ва хва­та­ет сил вер­нуть­ся в Хог­вартс. Ап­па­рация про­ходит жес­тко, а путь от гра­ницы зам­ка при­чиня­ет не­веро­ят­ные му­чения. Ока­зав­шись внут­ри, он нап­равля­ет­ся пря­мо в под­зе­мелья. Он мо­жет до­ложить Дамб­лдо­ру и ут­ром.

Пот­тер ждет его. Снейп поч­ти сто­нет в от­ча­янии: все, че­го он хо­чет — при­нять душ и рух­нуть в пос­тель. Гар­ри си­дит, скрес­тив но­ги, пе­ред его дверью, от­кры­тая кни­га ле­жит у не­го на ко­ленях. Ус­лы­шав ша­ги Сней­па, он под­ни­ма­ет взгляд. В стек­лах оч­ков от­ра­жа­ет­ся мер­ца­ющий свет фа­келов.

Снейп взды­ха­ет. Маль­чиш­ка выг­ля­дит ужас­но. Под гла­зами — тем­ные кру­ги, а ко­жа блед­нее, чем обыч­но. И со­вер­шенно оче­вид­но, что он дав­но не вы­сыпа­ет­ся.

— Мис­тер Пот­тер, по­чему вы не в кро­вати? — он не со­бира­ет­ся за­ботить­ся еще и о ре­бен­ке. Он прос­то хо­чет, что­бы его ос­та­вили в по­кое.

— Я не мо­гу спать.

— Не по­нимаю, ка­ким об­ра­зом ме­ня это ка­са­ет­ся.

— Это все Вол­де­морт — он про­ника­ет в мое соз­на­ние! — Пот­тер пос­пешно до­бав­ля­ет: — Я не мо­гу уб­рать его из сво­ей го­ловы.

— Зна­чит, вы пло­хо ста­ра­етесь.

— Нет, нет, это не так, — маль­чиш­ка под­ни­ма­ет­ся на но­ги, — Я пы­тал­ся, но что-то не так. Я еще ни­ког­да не чувс­тво­вал ни­чего по­доб­но­го. Что-то про­изош­ло.

Снейп при­жима­ет паль­цы к вис­кам. Ко­неч­но, что-то про­изош­ло: его чер­то­ва змея мер­тва.

— За­ходи­те, — про­из­но­сит он че­рез мгно­вение, сни­мая с две­ри сеть за­щит­ных зак­ли­наний. Пот­тер быс­тро вхо­дит сле­дом. Снейп сто­ит, бо­ком при­валив­шись к сво­ему сто­лу; все его те­ло бо­лит, и он чер­тов­ски ус­тал.

Под­няв гла­за, он ло­вит взгляд Пот­те­ра. Он зна­ет, что, дол­жно быть, выг­ля­дит ужас­но. Прош­ло два дня с тех пор, как он при­нимал душ. Его гу­ба раз­би­та, и он чувс­тву­ет, что си­няк рас­плы­ва­ет­ся во всю ще­ку. Его одеж­да из­мя­та, пок­ры­та за­пек­шей­ся кровью и Мер­лин зна­ет, чем еще.

Гар­ри под­но­сит ру­ку ко рту, пы­та­ясь сдер­жать крик ужа­са. Его жа­лость бе­сит Сней­па; она вык­ру­чива­ет же­лудок как тош­но­та.

— Ви­жу, мис­тер Пот­тер, — ус­ме­ха­ет­ся про­фес­сор, — что ва­ши ма­неры бе­зуп­речны, как и всег­да. Не стес­няй­тесь, при­сажи­вай­тесь, — сар­казм ка­па­ет с его язы­ка, но он не ос­та­нав­ли­ва­ет маль­чиш­ку, ког­да тот ос­то­рож­но опус­ка­ет­ся на кра­ешек ди­вана.

— Вы... Они... Что они с ва­ми сде­лали? — за­пина­ясь на каж­дом сло­ве, спра­шива­ет Пот­тер.

— Ска­жите мне, что вы ви­дели.

Гар­ри гром­ко вы­дыха­ет и, ка­жет­ся хо­чет воз­ра­зить, но все же от­ве­ча­ет:

— Я ни­чего не ви­дел. Я был в его го­лове. Я чувс­тво­вал его, — он по­казы­ва­ет на свой лоб. — И ни­ког­да рань­ше это не бы­ло так ужас­но.

— Что вы име­ете в ви­ду?

— Он пы­тал вас, не так ли?

Снейп от­кры­ва­ет рот, со­бира­ясь все от­ри­цать, на­мере­ва­ясь ска­зать что-то умес­тно-жес­то­кое, при­казать Пот­те­ру не лезть не в свое де­ло, но вы­раже­ние ли­ца Гар­ри ос­та­нав­ли­ва­ет его. Его ли­цо ка­жет­ся мяг­ким и со­вер­шенно нез­на­комым; все рез­кие, яз­ви­тель­ные за­меча­ния за­мира­ют на язы­ке Сней­па.

— Что он с ва­ми сде­лал? — пов­то­ря­ет маль­чиш­ка поч­ти ше­потом. А в сле­ду­ющее мгно­венье Пот­тер сто­ит пря­мо пе­ред ним, ка­са­ясь паль­ца­ми ли­ца Се­веру­са; его при­кос­но­вение теп­лое, неж­ное.

По­калы­вание ма­гии юно­го вол­шебни­ка в кро­ви и под ко­жей зас­тавля­ет Сней­па вздрог­нуть, од­на­ко он не пы­та­ет­ся наб­ро­сит­ся на не­го, не выс­ка­зыва­ет лю­бое из дю­жины ед­ких за­меча­ний. Вмес­то это­го он дот­ра­гива­ет­ся кон­чи­ками паль­цев до сво­ей ще­ки, те­перь ис­це­лен­ной, и не­ожи­дан­но для се­бя про­из­но­сит:
— Спа­сибо.

Про­фес­сор по­нима­ет, что они сто­ят очень близ­ко, не соп­ри­каса­ясь (ну поч­ти), но все рав­но слиш­ком близ­ко. Маль­чиш­ка то­же за­меча­ет это, зас­тенчи­во крас­не­ет, но не де­ла­ет ни ша­гу в сто­рону.

Взгляд Сней­па за­мира­ет на гу­бах Пот­те­ра: они за­ман­чи­во-влаж­ные, блес­тя­щие и слег­ка при­от­кры­ты. Гар­ри в свою оче­редь ос­та­нав­ли­ва­ет взгляд на его гу­бах, преж­де чем ви­нова­то скло­нить го­лову.

Се­верус заж­му­рива­ет­ся. Хо­лод (или что-то со­вер­шенно дру­гое) на­пол­ня­ет его внут­реннос­ти. Он ду­мал о по­целуе со сту­ден­том.

Не прос­то со сту­ден­том: он ду­мал о по­целуе с Гар­ри Пот­те­ром.

И, по­хоже, Гар­ри Пот­тер ду­мал о по­целуе с ним.

Вне­зап­но маль­чиш­ка-ге­рой, кач­нувшись на нос­ках, нак­ло­ня­ет­ся впе­ред. Снейп дер­га­ет­ся, от­пря­нув от не­го, и боль­но уда­ря­ет­ся бед­ром об угол сто­ла. Пот­тер хму­рит­ся, но не дви­га­ет­ся с мес­та. Про­фес­сор быс­тро де­ла­ет нес­коль­ко ша­гов вок­руг сто­ла так, что­бы тот ока­зал­ся меж­ду ним и маль­чиш­кой.
— Вы чувс­тво­вали это, — мед­ленно, по­нима­юще про­из­но­сит Снейп. — Вы по­чувс­тво­вали, что он сде­лал с на­ми.

Гар­ри при­кусы­ва­ет гу­бу и ки­ва­ет:
— Вот по­чему я не мо­гу спать. Я не мо­гу да­же ду­мать, — он слег­ка тря­сет го­ловой, слов­но пы­та­ясь про­чис­тить моз­ги, а за­тем под­но­сит паль­цы к гу­бам. Его гла­за слег­ка ок­ругля­ют­ся: в сво­их оч­ках он нем­но­го по­хож на со­ву. — О, Бо­же... Я...

Снейп под­ни­ма­ет ру­ку, опе­режая го­товые сор­вать­ся с губ маль­чиш­ки сло­ва:
— Я убил змею.

Пот­тер сно­ва ус­та­вил­ся на не­го, по­ражен­ный:
— Вы... что?

— Фа­миль­яра Тем­но­го Лор­да. По­лагаю, он на­зывал ее «На­гай­на».

Гар­ри от­кры­ва­ет рот и сно­ва зак­ры­ва­ет его, это смот­рится до­воль­но ко­мич­но:
— Но...

— Она бы­ла хор­крук­сом, вер­но?

— Она… Я... От­ку­да вы зна­ете?

— Ос­та­лось еще три, не так ли? — вмес­то от­ве­та спра­шива­ет Снейп.

Пот­тер ки­ва­ет. Он выг­ля­дит весь­ма оше­лом­ленным:
— Ме­даль­он, ча­ша и что-то, при­над­ле­жав­шее Ра­вен­кло.

Ох. Снейп вне­зап­но ощу­ща­ет се­бя боль­ным. Ко­неч­но же, Пот­тер не зна­ет о седь­мом крес­тра­же. Дамб­лдор сно­ва не ска­зал ему. Пос­ледний хор­крукс внут­ри маль­чи­ка.

— Ди­аде­ма Ро­вены Ра­вен­кло бы­ла унич­то­жена мно­го лет на­зад.

— Что? — гла­за Пот­те­ра ок­ругля­ют­ся от удив­ле­ния, но гля­дит он весь­ма по­доз­ри­тель­но.

Снейп взды­ха­ет: по­хоже, сон от­кла­дыва­ет­ся. Он са­дит­ся на ди­ван и жес­том приг­ла­ша­ет Пот­те­ра при­со­еди­нить­ся к не­му. Тот смот­рит слег­ка нас­то­рожен­но, од­на­ко са­дит­ся на про­тиво­полож­ном кон­це, так да­леко от Сней­па, нас­коль­ко это воз­можно.

— Нам нуж­но по­гово­рить.

Вос­по­мина­ния се­реб­ристой стай­кой про­носят­ся пе­ред его гла­зами. (Об­на­жен­ная ко­жа; из­гиб губ; собс­твен­ные паль­цы, впле­тен­ные в тем­ные-тем­ные во­лосы).

* * * * *

Пре­дыду­щая вре­менная ли­ния. 28 фев­ра­ля 1983, Хог­вартс

— Не уве­рен, что вам сто­ит со­об­щать мне, где спря­таны хор­крук­сы.

Они сно­ва в биб­ли­оте­ке. Час от­боя дав­но ми­новал, так что они со­вер­шенно од­ни. Снейп сог­ла­сил­ся с тем, что это единс­твен­но воз­можное вре­мя, ког­да они мо­гут спо­кой­но все об­су­дить, не опа­са­ясь, что их пот­ре­вожат.

— По­чему нет? Мы ведь уже все ре­шили, — раз уж Гар­ри за­перт здесь во вре­мен­ной ло­вуш­ке, он прос­то обя­зан что-то пред­при­нять, нра­вит­ся это Сней­пу или нет.

Про­фес­сор про­водит ру­кой по ли­цу; он выг­ля­дит очень ус­тавшим.

— По­тому что, ес­ли мне и прав­да при­дет­ся в бу­дущем… вер­нуть­ся к Тем­но­му Лор­ду, по­лагаю, бу­дет не­разум­но вы­давать мне та­кого ро­да сек­ре­ты, — Се­верус при­кусы­ва­ет гу­бу.

Гар­ри от­ме­ча­ет нер­вный жест и по­нима­ет, что стар­ший Снейп ни­ког­да бы не по­казал свою сла­бость. Он на­ходит это стран­но тро­гатель­ным. Пот­тер опус­ка­ет взгляд в ле­жащую пе­ред ним кни­гу, хо­тя уже пом­нит текст поч­ти на­изусть.

— Вол­де­морт до­верял вам до са­мого кон­ца. Он ни ра­зу не усом­нился в ва­шей пол­ной пре­дан­ности, — он сно­ва смот­рит на Сней­па. Тот, ка­жет­ся, встре­вожен.

Гар­ри не при­вык к то­му, что­бы ядо­витый про­фес­сор так от­кры­то вы­ражал свои эмо­ции. Это обес­ку­ражи­ва­ет.

— И все же, как вы мог­ли так быс­тро, с та­кой го­тов­ностью до­верить­ся мне? — Снейп гла­дит ла­донью по­вер­хность сто­ла, а за­тем скло­ня­ет го­лову на­бок. — Глу­по, на са­мом де­ле.

Гар­ри не ре­аги­ру­ет на ком­мента­рии. Это все­го лишь за­щит­ная ре­ак­ция, в кон­це кон­цов.

— Воз­можно. Од­на­ко вот как об­сто­ят де­ла…

* * * * *
Но­вая вре­менная ли­ния. 20 фев­ра­ля 1997, Шес­той курс

Пот­тер весь взмок от по­та; чел­ка лип­нет ко лбу, зак­ры­вая шрам. Он сни­ма­ет оч­ки и при­жима­ет кон­чи­ки паль­цев к гла­зам.

— Луч­ше, мис­тер Пот­тер, — на­конец, приз­на­ет Снейп. — Од­на­ко у вас все еще ухо­дит слиш­ком мно­го вре­мени, что­бы бло­киро­вать мою ата­ку, — он умол­ка­ет, сло­жив ру­ки на гру­ди, — и ос­новная при­чина — ва­ша нес­по­соб­ность кон­тро­лиро­вать свои эмо­ции. Вы все еще ос­та­етесь слиш­ком у­яз­ви­мым.

Маль­чиш­ка ки­ва­ет, но ни­чего не го­ворит. Снейп хму­рит­ся. Это так не по­хоже на не­го — не на­дер­зить в от­вет.

— Что-то слу­чилось?

— Что? О, нет.

Он вы­гиба­ет бровь, а Пот­тер крас­не­ет и смот­рит в сто­рону.

— Я прос­то мно­гого не по­нимаю, вот и все.

— Не соб­ла­гово­лите прос­ве­тить ме­ня?

Пот­тер ку­са­ет гу­бы и с тре­вогой смот­рит на дверь, а за­тем сно­ва пе­рево­дит взгляд на про­фес­со­ра.

— Я хо­чу не­нави­деть вас, Снейп. Прав­да, хо­чу, — его зе­леные гла­за опас­но су­жа­ют­ся. — Так, как рань­ше. Это бы­ло так лег­ко. Я не­нави­дел вас и воз­ла­гал на вас ви­ну за все. За Си­ри­уса, за мо­их ро­дите­лей, да­же за Вол­де­мор­та, — он сжи­ма­ет ку­лаки. — Но те­перь у ме­ня не по­луча­ет­ся, и я не по­нимаю, по­чему, — он зак­ры­ва­ет гла­за и де­ла­ет глу­бокий вдох.

Приз­на­ние вы­бива­ет Сней­па из ко­леи, и он не зна­ет, что ска­зать. Но маль­чиш­ка сно­ва смот­рит на не­го, и мощь его взгля­да по­сыла­ет му­раш­ки по спи­не Сней­па.

— Не по­нимаю, но я все вре­мя ду­маю о том, что вы сде­лали. Что-то про­ис­хо­дит меж­ду на­ми. И од­нажды вам при­дет­ся по­гово­рить со мной об этом. Вы... — он умол­ка­ет, слов­но ему сда­вило гор­ло и опус­ка­ет го­лову; пря­ди тем­ных во­лос зак­ры­ва­ют ли­цо.

Вос­по­мина­ния пе­репол­ня­ют его ра­зум, но Снейп мол­чит в за­меша­тель­стве. Вер­но. Ког­да-то я знал те­бя. Мне бы­ло двад­цать три, и ты стал всем для ме­ня. Ты был сво­еволь­ным и глу­пым, оча­рова­тель­ным и не­выно­симым. Мы вмес­те го­тови­ли зелья. Ты хо­тел спас­ти мою жизнь, и я ду­маю... Я ду­маю, что, на­вер­ное, по­любил те­бя. Но ты ушел. Ушел, и я ни­чего не мог с этим по­делать.

Снейп де­ла­ет глу­бокий вдох, при­жав паль­цы к вис­кам, и ни­чего не го­ворит. Столь­ко дол­гих не­дель он иг­но­риро­вал тес­не­ние в гру­ди, ох­ва­тыва­ющие его вол­не­ние и тре­пет, сто­ило ему ока­зать­ся ря­дом с Пот­те­ром. Он пы­та­ет­ся ска­зать се­бе, что это все­го лишь ес­тес­твен­ная ре­ак­ция на столь тес­ное об­ще­ние с маль­чи­ком, ко­торый на­поми­на­ет ему о том, что он ког­да-то имел и по­терял.

Од­на­ко в глу­бине ду­ши (в ос­но­вании поз­во­ноч­ни­ка, в са­мом цен­тре его лег­ких), он зна­ет, что это не так. Он соз­на­ет­ся се­бе в этом не­доз­во­лен­ном вле­чении, в этом ис­ку­шении, ко­торое он ни­ког­да не смо­жет от­кры­то приз­нать, и не­нави­дит се­бя за по­доб­ную сла­бость. Не­нави­дит, что прос­тое при­сутс­твие Пот­те­ра в его клас­се, в его ка­бине­те, про­дол­жа­ет разъ­едать те кро­шеч­ные ос­татки са­мокон­тро­ля, что у не­го ос­та­лись. Зас­тавля­ет се­бя сно­ва и сно­ва за­давать са­мому се­бе воп­рос: кем же нуж­но быть, что­бы ис­пы­тывать столь чу­довищ­ное же­лание? И он пре­зира­ет се­бя за то, что у не­го не хва­та­ет сил пре­одо­леть его.

И то, как Пот­тер вре­мена­ми смот­рит на не­го, вы­зыва­ет у не­го дрожь.

* * * * *
Пре­дыду­щая вре­менная ли­ния. 3 мар­та 1983, Хог­вартс

— Мы дол­жны ска­зать Дамб­лдо­ру, — вык­ла­дыва­ет Снейп бе­зо вся­кой пре­ам­бу­лы. — Я прос­то не имею пра­ва и даль­ше дер­жать эту ин­форма­цию втай­не от не­го.

Гар­ри де­ла­ет глу­бокий, и, как он на­де­ет­ся, ус­по­ка­ива­ющий, вдох. Он вер­нулся в ка­бинет зель­ева­ра яко­бы для от­ра­бот­ки, но те­перь по­нима­ет, что тот прос­то ре­шил про­честь ему но­тацию. На се­год­няшнем уро­ке Зе­лий не прош­ло и пя­ти ми­нут, как про­фес­сор отыс­кал по­вод на­казать его. Ра­зуме­ет­ся, Гар­ри не удер­жался и ска­зал что-то рез­кое в от­вет. Он ус­тал, и он не сде­лал ни­чего пло­хого.

Гла­за Сней­па бук­валь­но си­яли, ког­да он при­казы­вал ему явить­ся пос­ле уро­ков.

Мо­лодой про­фес­сор дол­жен дер­жать все под кон­тро­лем, Гар­ри по­нима­ет это. Снейп в двад­цать три еще бо­лее по­доз­ри­тель­ный, ме­лоч­ный и еще боль­ше нуж­да­ет­ся в под­держа­нии сво­его ав­то­рите­та, чем в трид­цать во­семь. Гар­ри не­нави­дит эти его чер­ты, но ду­ма­ет, что, на­вер­ное, он его по­нима­ет. Снейп всег­да был зам­кну­тым и не­уве­рен­ным в се­бе, но по­ка еще он не так очерс­твел и не нас­толь­ко ци­ничен, что­бы его пе­рес­та­ло за­ботить, что ду­ма­ют о нем дру­гие.

Се­верус снял свою ман­тию; не об­ла­чен­ный в нес­коль­ко сло­ев чер­ной одеж­ды он выг­ля­дит стран­но у­яз­ви­мым. Под­верну­тые до лок­тей ру­кава ру­баш­ки об­на­жа­ют тон­кие жи­лис­тые пред­плечья и от­кры­ва­ют Тем­ную Мет­ку. Гар­ри пы­та­ет­ся не гла­зеть (он ви­дел ее и рань­ше, в кон­це-то кон­цов), од­на­ко спра­шива­ет се­бя, поз­во­ля­ет ли Снейп ко­му-то еще ви­деть се­бя та­ким. Он уве­рен, что нет, и эта мысль ка­жет­ся ему стран­но прив­ле­катель­ной.

Про­фес­сор рас­ха­жива­ет взад и впе­ред вок­руг сво­его сто­ла. Его во­лосы выг­ля­дят не­мыты­ми, и Гар­ри наб­лю­да­ет, как он то и де­ло про­водит по ним блед­ной ру­кой. Это взвол­но­ван­ный жест, и Гар­ри бук­валь­но ко­жей чувс­тву­ет нап­ря­жение, по­вис­шее в ком­на­те.

— Что из­ме­нилось?

Муж­чи­на прек­ра­ща­ет ме­тать­ся по ком­на­те и смот­рит на Гар­ри, как на осо­бен­но от­вра­титель­ный ин­гре­ди­ент для зе­лий:
— Прос­ти­те?

Гар­ри взды­ха­ет:
— Я спро­сил вас, что из­ме­нилось. Вы бы­ли сог­ласны не го­ворить Дамб­лдо­ру. Что же из­ме­нилось те­перь?

— Это слиш­ком опас­но, — раз­дра­жен­но фыр­ка­ет в от­вет Снейп. — Да­же прос­тое ва­ше при­сутс­твие в этом вре­мени под­верга­ет весь наш мир опас­ности. Я не мо­гу и даль­ше ос­та­вать­ся в сто­роне и поз­во­лять вам иг­рать в Бо­га.

— Вер­но, — Гар­ри де­ла­ет еще один глу­бокий вдох, — И что, собс­твен­но, вы пла­ниру­ете сде­лать по это­му по­воду? Вы наш­ли спо­соб от­пра­вить ме­ня об­ратно? По­тому что, ес­ли наш­ли, ра­ди все­го свя­того, про­шу, по­дели­тесь со мной, — он кри­чит, но его ни­чуть это не вол­ну­ет: Снейп бе­сит его и в луч­шие дни.

Мо­лодой маг опус­ка­ет пле­чи и слег­ка су­тулит­ся.

— Нет, ни­чего. Вы и са­ми это зна­ете. Ес­ли кто-то и смо­жет най­ти ре­шение, то толь­ко Дамб­лдор. И мы не мо­жем и даль­ше дер­жать его в не­веде­нии.

— Мне очень жаль, Снейп, — от­ве­ча­ет Гар­ри че­рез мгно­вение. — Я прос­то не мо­гу это­го сде­лать.

Взгляд про­фес­со­ра про­бира­ет до са­мых кос­тей, и на крат­кое мгно­вение Гар­ри ка­жет­ся, что он вот-вот вых­ва­тит па­лоч­ку. Но вмес­то это­го Снейп по­вора­чива­ет­ся к не­му спи­ной, хлоп­нув ла­донью по по­вер­хнос­ти сто­ла.

— Это сло­ва нез­ре­лого, эго­ис­тично­го, глу­пого ма­лень­ко­го маль­чи­ка. Хо­тя мне ли не знать, что гриф­финдор­цы при­вык­ли опе­риро­вать мо­ралью осо­бого ро­да. Ве­ро­ят­но, вы на­ходи­те свой об­раз дей­ствий дос­той­ным пох­ва­лы? — он по­вора­чива­ет­ся и хо­лод­но и жес­тко смот­рит на Гар­ри.

— Я не чер­тов гриф­финдо­рец!

— Но дос­та­точ­но близ­ко, — поч­ти вып­ле­выва­ет Снейп, и Гар­ри ви­дит что-то вро­де от­вра­щения в его гла­зах. По­чему-то это вы­раже­ние ра­нит как нож, хо­тя Гар­ри зна­ет, что ему дол­жно быть все рав­но.

— Нет, — го­ворит Гар­ри и с ужа­сом слы­шит, что его го­лос сры­ва­ет­ся, — мы не мо­жем. Мы не мо­жем ска­зать Дамб­лдо­ру.

— А что, собс­твен­но, вы име­ете про­тив ди­рек­то­ра шко­лы? — кри­чит Снейп. — Все это го­раз­до серь­ез­ней, чем глу­пые дет­ские оби­ды, Пот­тер. Вы раз­ве дей­стви­тель­но это­го не по­нима­ете?

— Ко­неч­но, по­нимаю! Я знаю, что это нам­но­го важ­нее. И всег­да бы­ло го­раз­до важ­нее, — он зак­ры­ва­ет гла­за, а за­тем от­кры­ва­ет их сно­ва, пы­та­ясь прог­нать неп­ро­шен­ные сле­зы, брыз­нувшие из-под заж­му­рен­ных век. — Он зас­та­вил вас убить его. Те­перь вы по­нима­ете? Дамб­лдор зас­та­вит вас убить его. И я не мо­гу поз­во­лить вам рас­ска­зать ему прав­ду.

Снейп за­мет­но блед­не­ет; Гар­ри ви­дит, как его те­ло бук­валь­но зас­ты­ва­ет. За­тем, без еди­ного сло­ва, он раз­во­рачи­ва­ет­ся и вы­лета­ет из ком­на­ты. Дверь с гром­ким щел­чком зах­ло­пыва­ет­ся за его спи­ной.

* * * * *

Но­вая вре­менная ли­ния. 6 мар­та 1997, Шес­той курс

Пот­тер сно­ва ждет его, ког­да Снейп воз­вра­ща­ет­ся с об­хо­да. От­бой дав­но уже ми­новал, од­на­ко он ни­чуть не удив­лен. Маль­чиш­ка всег­да вы­казы­вал пол­ное пре­неб­ре­жение к пра­вилам. Снейп взды­ха­ет:
— Не­уже­ли ваш шрам сно­ва бес­по­ко­ит вас, мис­тер Пот­тер?

— Что? О, нет. Я ни­чего не чувс­тво­вал уже нес­коль­ко дней.

— Тог­да по­чему, поз­воль­те по­ин­те­ресо­вать­ся, вы на­ходи­тесь за пре­дела­ми сво­ей спаль­ни пос­ре­ди но­чи?

Пот­тер опус­ка­ет гла­за. Сней­пу ка­жет­ся, что он ви­дит сла­бый ру­мянец, за­лива­ющий блед­ные ще­ки. Это вы­зыва­ет смут­но зна­комый тре­пет где-то глу­боко внут­ри, и он зас­тавля­ет се­бя от­вести взгляд.

— Иди­те спать, Пот­тер.

— Я не... — он под­ни­ма­ет­ся на но­ги, по­ка Снейп по­вора­чива­ет­ся, что­бы снять с две­ри за­щит­ные ча­ры. По ка­кой-то не­пос­ти­жимой при­чине он не ос­та­нав­ли­ва­ет маль­чи­ка, тенью про­сочив­ше­гося вслед за ним в ка­бинет.

В этот раз, ког­да Пот­тер сто­ит слиш­ком близ­ко, ког­да он чувс­тву­ет теп­ло его ко­жи, слы­шит его ды­хание, Снейп зна­ет, что хо­чет при­кос­нуть­ся к не­му. По­это­му, ког­да Гар­ри тя­нет ру­ку и кон­чи­ком паль­ца не­реши­тель­но про­водит вдоль за­пястья Се­веру­са, тот не от­дерги­ва­ет кисть. Вмес­то это­го он смот­рит, как маль­чик пе­рево­рачи­ва­ет его ру­ку, мед­ленно прос­ле­жива­ет ли­нии его ла­дони, а за­тем пе­реп­ле­та­ет их паль­цы.

И ког­да Гар­ри це­лу­ет его, Снейп удив­лен, что пла­мя не ох­ва­тило его в тот же мо­мент. Пра­во же, при­кос­но­вения губ маль­чиш­ки (су­хих и пот­рескав­шихся, и со­вер­шенных, со­вер­шенных) дос­та­точ­но, что­бы ра­зор­вать его на кус­ки. По край­ней ме­ре, что-то кар­ди­наль­но ме­ня­ет­ся в са­мой глу­бине его су­щес­тва.

Все ощу­ща­ет­ся ос­трее, яр­че.

Весь его мир сос­ре­дото­чил­ся в единс­твен­ной точ­ке: его гу­бы на гу­бах маль­чи­ка. Его язык сколь­зит вдоль язы­ка Пот­те­ра, и он чувс­тву­ет, как его ох­ва­тыва­ет тре­пет; он за­дыха­ет­ся, цеп­ля­ет­ся за пле­чи Гар­ри, с си­лой сжи­ма­ет тон­кие паль­цы, ос­тавляя си­няк.

Воз­бужде­ние ох­ва­тыва­ет Сней­па так быс­тро, что ему ка­жет­ся, буд­то пе­ред гла­зами вспых­ну­ли звез­ды.

Пот­тер при­жима­ет­ся к не­му, и он чувс­тву­ет его эрек­цию, да­же сквозь слои ман­тии, и по­да­ет­ся впе­ред. У Сней­па пе­рех­ва­тыва­ет ды­хание. Как же дав­но он не ис­пы­тывал ни­чего по­доб­но­го.

Он не ду­ма­ет, не мо­жет ду­мать. В кон­це кон­цов, ес­ли он толь­ко по­пыта­ет­ся соб­рать­ся с мыс­ля­ми, в ту же се­кун­ду он от­тол­кнет Пот­те­ра, сни­мет бал­лы и выш­вырнет маль­чиш­ку из сво­его ка­бине­та раз и нав­сегда. По­тому что Се­верус Снейп не це­лу­ет­ся со сту­ден­та­ми.

Нет, он не хо­чет ду­мать. Все, че­го он хо­чет — чувс­тво­вать, как те­ло Гар­ри при­жима­ет­ся к не­му, трет­ся о не­го.

Снейп прек­расно ос­ве­дом­лен о его рос­те: Гар­ри го­раз­до мень­ше Сней­па, и сколь­же­ние это­го тон­ко­го те­ла явс­твен­но сво­дит его с ума. А еще он от­четли­во осоз­на­ет ог­ромную власть, ко­торой об­ла­да­ют над ним при­кос­но­вения это­го маль­чи­ка, его гу­бы.

Ощу­щение омы­ва­ющей собс­твен­ную ко­жу ма­гии Пот­те­ра то­же зна­комо (хоть он не чувс­тво­вал ее уже мно­го лет). Но она не сов­сем та­кая же. Не так силь­на, как он пом­нит (по­ка нет); еще не ис­порче­на — не от­ме­чена — ть­мой.

— О, Гос­по­ди, про­фес­сор...

— Зо­ви ме­ня Се­верус, — вы­дыха­ет он, по­тому что, по ка­кой-то при­чине от это­го си­ту­ация выг­ля­дит пра­виль­ней.

— Бо­же, Се­верус... — собс­твен­ное имя в ус­тах маль­чиш­ки ка­жет­ся ему са­мым не­во­об­ра­зимо-по­роч­ным, са­мым бо­жес­твен­ным зву­ком, ко­торый толь­ко мож­но во­об­ра­зить.

— Я мог бы кон­чить толь­ко от это­го, — шеп­чет Пот­тер мгно­вение спус­тя, лас­кая гу­бами его гор­ло.

— Да, да, — слы­шит свой го­лос Снейп, креп­ко при­жимая к се­бе бед­ра маль­чиш­ки. — Кон­чи для ме­ня. Я хо­чу по­чувс­тво­вать...

В этот мо­мент кто-то сту­чит в дверь, и Снейп от­ска­кива­ет прочь, при­жав ла­донь к гу­бам Пот­те­ра, что­бы заг­лу­шить его стон.

Они за­мира­ют, бо­ясь да­же ше­лох­нуть­ся.

Се­верус не ды­шит. Он не уве­рен, что у не­го по­лучит­ся. Он ощу­ща­ет зна­комое по­калы­вание ма­гии, и ему ка­жет­ся, слов­но в же­лудок упал ка­мень.

— Это Дамб­лдор.

Маль­чик пя­тит­ся, поп­равляя одеж­ду; он выг­ля­дит сов­сем блед­ным.

— Сядь. Мне при­дет­ся впус­тить его.

— Но что мы ска­жем? — взгляд Пот­те­ра нер­вно ме­чет­ся к две­ри и об­ратно. — Он не дол­жен уз­нать.

— Без сом­не­ния, — Снейп сжи­ма­ет паль­ца­ми пе­рено­сицу, чувс­твуя, что го­лов­ная боль ста­новит­ся по­ис­ти­не уг­ро­жа­ющей. — Прос­то сядь­те, Пот­тер, и поз­воль­те мне по­гово­рить с ним.

Дамб­лдор тер­пе­ливо ждет, ког­да про­фес­сор от­кры­ва­ет дверь. Его ру­ки сцеп­ле­ны на жи­воте, а гла­за доб­ро­душ­но мер­ца­ют.

— Се­верус, — го­ворит он, вхо­дя в ком­на­ту, — о, и Гар­ри, мой маль­чик, — он под­ни­ма­ет бровь, — не ожи­дал уви­деть те­бя здесь. Все в по­ряд­ке?

Снейп не ос­тавля­ет Пот­те­ру ни еди­ного шан­са от­ве­тить:
— Его шрам сно­ва бо­лит, Аль­бус. Он бес­по­ко­ил­ся по по­воду сво­их мен­таль­ных щи­тов.

— А. Ко­неч­но. И, ес­тес­твен­но, ты при­шел к про­фес­со­ру Сней­пу, — ди­рек­тор не­воз­му­тимо пог­ла­жива­ет бо­роду, од­на­ко его го­лос вы­да­ет, что он зна­ет го­раз­до боль­ше, чем со­бира­ет­ся по­казать. Сней­пу ос­та­ет­ся лишь на­де­ять­ся, что Пот­тер су­ме­ет удер­жать на мес­те свои скуд­ные мен­таль­ные щи­ты. — Как ты се­бя чувс­тву­ешь сей­час, Гар­ри?

— Луч­ше, сэр, — от­ве­ча­ет маль­чиш­ка, гля­дя ку­да угод­но, толь­ко не на Дамб­лдо­ра.

— От­лично. Хо­тя я пред­став­ляю, как силь­но сей­час бо­лит твой шрам. Фак­ти­чес­ки имен­но это я при­шел об­су­дить с про­фес­со­ром Сней­пом. Прос­ти, я хо­тел бы по­гово­рить с ним на­еди­не. Ты смо­жешь вер­нуть­ся в свою спаль­ню? Или те­бе луч­ше по­казать­ся ма­дам Пом­фри?

— Нет. Все в по­ряд­ке, — Пот­тер вста­ет нем­но­го не­лов­ко, по-преж­не­му не гля­дя ни на од­но­го из них. Он об­хо­дит вок­руг ди­вана, ста­ра­ясь дер­жать­ся по­даль­ше от Сней­па, нас­коль­ко это воз­можно на пу­ти к две­ри, и ос­та­нав­ли­ва­ет­ся лишь на мгно­венье, что­бы про­бор­мо­тать: — Спо­кой­ной но­чи, ди­рек­тор, про­фес­сор, — преж­де чем выс­коль­знуть прочь.

Той ночью Снейп вспо­мина­ет те­ло маль­чи­ка, при­жатое к его собс­твен­но­му (про­ника­ющее пря­мо сквозь плоть и кровь). Прос­нувшись, он по­нима­ет, что весь го­рит и бо­лез­ненно воз­бужден. И он спра­шива­ет се­бя, как его мог­ло нас­толь­ко опус­то­шить лег­чай­шее при­кос­но­вение к ко­же, ед­ва уло­вимое ды­хание на гу­бах.

Боль­ше ему не уда­ет­ся ус­нуть. Пот­тер пов­сю­ду.

* * * * *
Пре­дыдущая вре­мен­ная ли­ния. 24 мар­та 1983, Хог­вартс

На Сли­зери­не учит­ся сов­сем нем­но­го сту­ден­тов. Гар­ри зна­ет, что в чис­леннос­ти вол­шебни­ков есть свои взле­ты и па­дения. Но ко­личес­тво чис­токров­ных зме­ек не­со­из­ме­римо мень­ше по срав­не­нию со сту­ден­та­ми ос­таль­ных трех фа­куль­те­тов Хог­вар­тса. Вклю­чая его са­мого, толь­ко пять че­ловек учит­ся на седь­мом кур­се (три маль­чи­ка и две де­воч­ки). Его собс­твен­ное вре­мя то­же за­цепил пе­ри­од низ­кой рож­да­емос­ти, но да­же тог­да на каж­дом из кур­сов учи­лось как ми­нимум по де­сять сту­ден­тов с каж­до­го фа­куль­те­та.

Пер­вая Ма­гичес­кая Вой­на, по­лага­ет Гар­ри, име­ла свою це­ну.

Од­нажды ве­чером, за шах­ма­тами, Гар­ри за­да­ет этот воп­рос Эд­мунду Бег­гинсу. Маль­чик смот­рит на не­го дол­гим взгля­дом, его ладья за­виса­ет в воз­ду­хе над дос­кой, и раз­мышля­ет, мо­жет ли он до­верять Гар­ри. По-ви­димо­му, при­нятое ре­шение все же в поль­зу Пот­те­ра, пос­коль­ку он ста­вит фи­гуру об­ратно и от­ки­дыва­ет­ся на спин­ку сту­ла, скрес­тив на гру­ди ру­ки.

— Что ты хо­чешь уз­нать?

— Для на­чала, по­чему нас так ма­ло.

Бег­гинс ог­ля­дыва­ет­ся вок­руг. Треть­ек­лас­сни­ки иг­ра­ют в уг­лу в под­рывно­го ду­рака, а нес­коль­ко пер­во­годок за сто­лом скло­нились над ста­рым но­мером «Квид­дично­го обоз­ре­ния». Ос­таль­ные сту­ден­ты седь­мо­го кур­са си­дят у ка­мина. Ария Тей­лор чи­та­ет бу­дущее Апол­ло­ну Ше­не: пе­ред ни­ми раз­бро­саны кар­ты та­ро. Вай­олет­та Пен­дер­грасс наб­лю­да­ет за ни­ми, бол­тая но­гой.

— Мно­гие ро­дите­ли заб­ра­ли сво­их де­тей во вре­мя вой­ны, — че­рез мгно­вение про­из­но­сит Бег­гинс. — Со всех фа­куль­те­тов. Не­кото­рые ре­шили не воз­вра­щать­ся. В це­лом сей­час здесь го­раз­до мень­ше сту­ден­тов, чем бы­ло де­сять-пят­надцать лет на­зад.

Гар­ри ки­ва­ет:
— Это име­ет смысл, од­на­ко не объ­яс­ня­ет, по­чему нас мень­ше, чем на лю­бом дру­гом фа­куль­те­те, по­чему на седь­мом кур­се учит­ся все­го пять че­ловек.

— Нет, — ук­лончи­во от­ве­ча­ет Бег­гинс, сно­ва бе­рясь за ладью, — но, я по­лагаю, ты уже и сам на­шел от­вет на свой воп­рос. В кон­це кон­цов, не­кото­рые сте­ре­оти­пы не лгут.

Спус­тя мгно­вение до Гар­ри до­ходит смысл ска­зан­но­го.
— Де­ти По­жира­телей.

Бег­гинс нак­ло­ня­ет го­лову:
— Ког­да Сам-Зна­ешь-Кто по­тер­пел по­раже­ние, боль­шинс­тво его пос­ле­дова­телей ис­чезли. Не­кото­рые бы­ли арес­то­ваны, ко­неч­но, но зна­читель­ную часть боль­ше ник­то ни­ког­да не ви­дел.

Гар­ри мор­щится. Он-то зна­ет, сколь­ко пос­ле­дова­телей Вол­де­мор­та за­та­илось, ожи­дая сво­его ча­са.

— Не­уди­витель­но, что их де­ти не вер­ну­лись в Хог­вартс к на­чалу за­нятий, — по­жав пле­чами за­кан­чи­ва­ет Бег­гинс. — По­тому-то нас так ма­ло.

Гар­ри ки­ва­ет, пос­коль­ку Эд­мунд яс­но да­ет по­нять, что раз­го­вор окон­чен, и пе­ред­ви­га­ет свою ладью, взяв од­ну из его пе­шек.

Он с са­мого на­чала дол­жен был знать от­вет. В кон­це кон­цов, Гар­ри удив­лялся, что не уз­на­ет имен ни­кого из сво­их кол­лег-сли­зерин­цев. За ис­клю­чени­ем де­кана, он не знал ни од­но­го из них в сво­ем собс­твен­ном вре­мени. Гар­ри счи­та­ет, так да­же луч­ше. Мень­ше шан­сов, что кто-то что-то вспом­нит, ког­да он вер­нется до­мой. И, по край­ней ме­ре, он зна­ет, что не де­лит спаль­ню ни с од­ним По­жира­телем: прош­лым, нас­то­ящим или бу­дущим.

Гар­ри пы­та­ет­ся най­ти уте­шение, в чем толь­ко мо­жет.

Они за­кан­чи­ва­ют иг­ру в у­ют­ном мол­ча­нии. Ни Пот­тер, ни Бег­гинс не мо­гут счи­тать­ся хо­роши­ми шах­ма­тис­та­ми, и, как следс­твие, их пар­тии, как пра­вило, быс­тро за­кан­чи­ва­ют­ся и ни­чем не при­меча­тель­ны. Тем не ме­нее, он нас­лажда­ет­ся ком­па­ни­ей. Он от­ча­ян­но оди­нок. Он ску­ча­ет по преж­ней жиз­ни. Ску­ча­ет по сво­им друзь­ям. Нес­мотря на это, что он ста­ра­ет­ся не вспо­минать о них слиш­ком час­то, ина­че его по­ложе­ние ста­нет аб­со­лют­но не­выно­симым.

Он не раз­го­вари­вал со Сней­пом с то­го дня, как рас­ска­зал о его ро­ли в смер­ти Дамб­лдо­ра.

Про­фес­сор да­же не смот­рит в его сто­рону в клас­се, они боль­ше не си­дят в биб­ли­оте­ке по вы­ход­ным. И, ког­да Гар­ри сту­чит­ся в дверь его ка­бине­та, Снейп не от­ве­ча­ет, хо­тя Гар­ри точ­но зна­ет, что он там.

Спус­тя не­делю он прек­ра­ща­ет по­пыт­ки выз­вать Сней­па на раз­го­вор. Это бес­смыс­ленно. И по ка­кой-то не­объ­яс­ни­мой при­чине Гар­ри ску­ча­ет по не­му: ску­ча­ет по вре­мени, про­веден­но­му вмес­те в биб­ли­оте­ке, в его ком­на­тах, ког­да они со­бира­ли ин­форма­цию о хор­крук­сах и об­сужда­ли стра­тегию.

Гар­ри зна­ет: то, что ему не хва­та­ет ком­па­нии Сней­па мож­но счи­тать вер­ным приз­на­ком бе­зумия или, по край­ней ме­ре, тя­желой деп­рессии, но он ни­чего не мо­жет с этим по­делать.

Он про­сижи­ва­ет все сво­бод­ное вре­мя в биб­ли­оте­ке, от кор­ки до кор­ки изу­чая каж­дый том, где хо­тя бы мель­ком упо­мина­ют­ся пу­тешес­твия во вре­мени. По­ка что он не на­шел ни­чего, что мог­ло бы ему при­годить­ся. Тем не ме­нее, он про­дол­жа­ет свои по­ис­ки, по­тому что у не­го нет вы­бора. Прек­ра­тить их — оз­на­чало бы сдать­ся, а он аб­со­лют­но уве­рен, что не смо­жет с этим сми­рить­ся.
 

Но­вая вре­менная ли­ния. 22 мар­та 1997, Шес­той курс

— Снейп?

Он от­ры­ва­ет­ся от сво­их за­меток. Гар­ри сто­ит в две­рях. Его ще­ки рас­крас­не­лись, ман­тия рас­пахну­та, а один край бе­лой школь­ной ру­баш­ки вы­бил­ся из-за по­яса брюк.

— Про­фес­сор Снейп, — на­поми­на­ет он Пот­те­ру, сно­ва воз­вра­ща­ясь к про­вер­ке эс­се.

— О, прос­ти­те, про­фес­сор, — наг­лый маль­чиш­ка вы­деля­ет ин­то­наци­ей пос­леднее сло­во.

Се­верус ки­ва­ет, не под­ни­мая глаз; пос­ле то­го, что не­дав­но про­изош­ло, не­уди­витель­но, что он поз­во­ля­ет се­бе по­доб­ные воль­нос­ти. Он сно­ва от­кла­дыва­ет пе­ро, об­ра­щая не­одоб­ри­тель­ное вни­мание на рас­тре­пан­ный вид гриф­финдор­ца.

— Ва­ша фор­ма, мис­тер Пот­тер.

— Вер­но. Прос­ти­те, — сно­ва из­ви­ня­ет­ся тот и пол­ностью вы­дер­ги­ва­ет ру­баш­ку из брюк, об­на­жая тон­кую по­лос­ку блед­ной ко­жи на жи­воте. Ре­мень по­чему-то от­сутс­тву­ет, и брю­ки слиш­ком низ­ко съ­еха­ли на строй­ные бед­ра.

Ды­хание Сней­па пе­рех­ва­тыва­ет, и он зна­ет, что дол­жен от­вернуть­ся, но не мо­жет это­го сде­лать и не сво­дит с маль­чиш­ки глаз, по­ка тот при­водит в по­рядок свою одеж­ду. Его взгляд, не от­ры­ва­ясь, сле­дит за блед­ны­ми паль­ца­ми, ко­торые сколь­зят за по­яс брюк и об­ратно, приг­ла­живая ткань.

Он тя­жело сгла­тыва­ет. В под­зе­мель­ях не дол­жно быть так жар­ко.

Ког­да Снейп сно­ва под­ни­ма­ет гла­за, Гар­ри смот­рит на не­го, улыб­ка иг­ра­ет на его ро­зовых гу­бах.

Он чувс­тву­ет теп­ло его ко­жи, а Пот­тер вы­гиба­ет бровь:
— При­ем­ле­мо?

— Да… да, ко­неч­но, — от­ве­ча­ет он, взвол­но­ван­ный боль­ше, чем име­ет на это пра­во. — А те­перь мо­гу я уз­нать при­чину, ко­торая при­вела вас ко мне?

— Я… О, да, — маль­чиш­ка не­лов­ко от­во­дит взгляд. — Ча­ша.

Ах, да. Он обе­щал Пот­те­ру рас­ска­зать все, что зна­ет о крес­тра­жах.

— Нес­коль­ко лет на­зад, пе­ред смертью, Тем­ный Лорд от­дал ча­шу Хафф­лпафф на хра­нение Бел­латри­се Лес­трей­ндж. Ко­неч­но же, ник­то, да­же Бел­ла, по­нятия не име­ли, что на са­мом де­ле это та­кое. По­лагаю, она спря­тала хор­крукс в сво­ем сей­фе.

Пот­тер по­кусы­ва­ет гу­бы, раз­мышляя. Снейп ста­ра­ет­ся не смот­реть, как ро­зове­ет неж­ная ко­жа ис­ку­сан­ных губ.

— Нет мес­та бо­лее за­щищен­но­го, чем Грин­готтс, — раз­мышля­ет вслух Гар­ри, как буд­то раз­го­вари­вая сам с со­бой.

Снейп не мо­жет с этим не сог­ла­сить­ся:
— Как же мы до­берем­ся до нее?

— У ме­ня есть идея, ко­торая мо­жет сра­ботать.

— Ну, и?..

— Вы не по­вери­те мне, ес­ли я ска­жу.

— А вы про­верь­те.

* * * * *

Пре­дыду­щая вре­менная ли­ния. 1 ап­ре­ля 1983, Хог­вартс

— По­моги­те мне най­ти об­ратный путь, — Гар­ри не­нави­дит от­ча­яние в сво­ем го­лосе, но ни­чего не мо­жет с этим по­делать. Прош­ло уже во­семь не­дель. Он ску­ча­ет по сво­им друзь­ям и зна­ет, что с каж­дым днем, про­веден­ном в прош­лом, воз­вра­щение до­мой ста­новит­ся все ме­нее ве­ро­ят­ным.

Эта мысль ужа­са­ет боль­ше, чем он мо­жет се­бе приз­нать­ся, и чем даль­ше, тем ста­новит­ся все страш­нее.

Снейп ни­чего не от­ве­ча­ет; вы­раже­ние его ли­ца аб­со­лют­но бесс­трас­тное.

— По­жалуй­ста, — сно­ва про­сит Гар­ри.

— И по­чему, мис­тер Пот­тер, вы ве­рите, что я мо­гу вам по­мочь? — го­лос муж­чи­ны мяг­кий, как бар­хат, и пол­ностью ли­шен эмо­ций. Ле­дяное пре­неб­ре­жение ре­жет, как нож (та­кое ос­трое, что мог­ло бы от­де­лить от кос­тей мыш­цы и су­хожи­лия).

— По­тому что вы нуж­ны мне, — это зву­чит жал­ко, но ему нап­ле­вать. В гру­ди бо­лит, а гла­за жжет, как ог­нем, и он не зна­ет, что ему де­лать.

Снейп скла­дыва­ет ру­ки на гру­ди, опас­но при­щурив­шись:
— Вы не от­ве­тили на мой воп­рос. По­чему я дол­жен вам по­могать?

— Вы единс­твен­ный, кто мо­жет по­мочь. К то­му же, по­лагаю, вы бу­дете ра­ды из­ба­вить­ся от ме­ня, — Гар­ри пы­та­ет­ся улыб­нуть­ся, хо­тя и сом­не­ва­ет­ся, что Снейп на это ку­пит­ся.

Мо­лодой муж­чи­на смот­рит на не­го, под­жав тон­кие гу­бы, и, ка­жет­ся, раз­мышля­ет.

— Хо­рошо, — от­ве­ча­ет он че­рез мгно­вение, — но толь­ко по­тому, что ва­ше пос­то­ян­ное при­сутс­твие ста­новит­ся до­воль­но уто­митель­ным.

— Спа­сибо.

Снейп ки­ва­ет:
— За­ходи­те.

Гар­ри сле­ду­ет за ним че­рез тем­ный ка­бинет к дру­гой две­ри, за ко­торой рас­по­ложе­ны лич­ные по­кои Сней­па. Они по­пада­ют в яр­ко ос­ве­щен­ную гос­ти­ную. В ка­мине пы­ла­ет огонь; пись­мен­ный стол за­вален кни­гами и стоп­ка­ми неп­ро­верен­ных эс­се. Прак­ти­чес­ки все го­ризон­таль­ные по­вер­хнос­ти зас­тавле­ны по­лупус­ты­ми чай­ны­ми чаш­ка­ми. Про­фес­сор­ская ман­тия бро­шена на спин­ку по­тер­то­го ди­вана.

В ком­на­те... у­ют­но, и по ка­кой-то при­чине это удив­ля­ет Гар­ри. Хо­тя он и сам не зна­ет, че­го ожи­дал.

— На ва­шем мес­те я бы на­чал с «Ис­то­рии о свет­лой и тем­ной ма­гии» Пир­ра­муса Клар­ка, а за­тем вни­матель­но оз­на­комил­ся с кни­гой «О вре­мени и мес­те» Кад­де­ра, — го­ворит Снейп, са­дясь за стол и бе­рясь за пе­ро.

Ког­да ста­новит­ся яс­но, что не сто­ит ждать до­пол­ни­тель­ных инс­трук­ций, Гар­ри нап­равля­ет­ся к зас­тавлен­ным кни­гами пол­кам. Они до­вер­ху за­пол­не­ны ста­рин­ны­ми фо­ли­ан­та­ми и свит­ка­ми, и про­ходит не­кото­рое вре­мя, преж­де чем ему уда­ет­ся отыс­кать на ко­реш­ке имя Клар­ка. Паль­цы слег­ка по­калы­ва­ет ве­ющей от кни­ги древ­ней ма­ги­ей, од­на­ко это не мо­жет по­мешать Гар­ри взять ее в ру­ки.

Он ус­тра­ива­ет­ся на ди­ване с кни­гой на ко­ленях. Со­вер­шенно оче­вид­но, что она очень ста­рая. Гар­ри прос­матри­ва­ет ог­лавле­ние, пы­та­ясь отыс­кать лю­бые упо­мина­ния о пу­тешес­тви­ях во вре­мени, и дос­та­ет кло­чок пер­га­мен­та, что­бы де­лать за­мет­ки. Не­кото­рое вре­мя они ра­бота­ют в ти­шине. В ка­кой-то мо­мент Снейп при­зыва­ет чай­ник со све­жеза­варен­ным ча­ем и две чаш­ки. Чай го­рячий и горь­кий и мог бы пос­лу­жить по­водом нем­но­го от­влечь­ся, но Снейп ни­чего не го­ворит, так что Гар­ри при­нима­ет­ся за но­вую гла­ву. Хо­тя пу­тешес­твия во вре­мени упо­мина­ют­ся нес­коль­ко раз, все рас­сужде­ния об этой ма­гии су­губо те­оре­тичес­кие. Ни­каких по­лез­ных све­дений о ее прак­ти­чес­ком при­мене­нии. Он про­дол­жа­ет чи­тать.

Гар­ри сни­ма­ет оч­ки и трет гла­за. Он вдруг по­нима­ет, что очень ус­тал. Снейп мол­ча сгор­бился за сто­лом и что-то ярос­тно ца­рапа­ет на пер­га­мен­те; Гар­ри за­да­ет­ся воп­ро­сом, чем тот за­нят. У не­го нет ни ма­лей­ше­го пред­став­ле­ния, как дол­го они про­сиде­ли за ра­ботой; по ощу­щени­ям прош­ло нес­коль­ко ча­сов.

Он про­сыпа­ет­ся от ру­ки Се­веру­са на сво­ем пле­че:
— Да­вай­те, Пот­тер. Тре­тий час но­чи. Вы дол­жны вер­нуть­ся к се­бе.

— Я, ох, из­ви­ните..., — бор­мо­чет Гар­ри, пы­та­ясь на­ощупь отыс­кать оч­ки. Снейп не уби­ра­ет ру­ки. Его при­кос­но­вение ка­жет­ся уди­витель­но неж­ным.

— Все в по­ряд­ке. Вы не спа­ли очень дол­го.

Гар­ри вста­ет, соз­на­вая, что Снейп сто­ит сов­сем близ­ко:
— Еще раз, бла­года­рю.

Муж­чи­на по­жима­ет пле­чами:
— Жду вас зав­тра ве­чером в семь.

* * * * *
Но­вая вре­менная ли­ния. 14 ап­ре­ля 1997, Шес­той курс

Они пе­реп­ле­лись в объ­яти­ях пе­ред ка­мином. Снейп наб­лю­да­ет за бли­ками пла­мени, иг­ра­ющи­ми на блед­но-зо­лотой ко­же маль­чи­ка: на его ще­ке, его шее. Он пол­ностью одет, хо­тя и ус­пел из­ба­вить­ся от ман­тии и за­катать до лок­тя ру­кава ру­баш­ки.

И хоть в этом нет ни­чего та­кого, че­го они не де­лали преж­де (в этой вре­мен­ной вет­ке или в иной), Снейп все еще спра­шива­ет се­бя, ког­да все это — это бе­зумие при­жатых друг к дру­гу тел, тис­ка­ющих­ся, слов­но под­рос­тки в ук­ромных ко­ридо­рах — ког­да все это ста­ло нор­мой.

Нес­мотря на то, что он ни­ког­да не пы­тал­ся (и не по­пыта­ет­ся) за­тащить маль­чиш­ку в пос­тель, ник­то в здра­вом уме не смог бы оп­равдать его дей­ствия. Осоз­на­ние пол­ной и аб­со­лют­ной без­нравс­твен­ности собс­твен­ных пос­тупков вы­зыва­ет тош­но­ту (вре­мена­ми ему ка­жет­ся, что, ка­са­ясь Пот­те­ра, он при­чиня­ет се­бе фи­зичес­кую боль). Нет­рудно пред­ста­вить, что все ска­жут: Маль­чи­ка-Ко­торый-Вы­жил сов­ра­тил его учи­тель-По­жира­тель в два ра­за стар­ше не­го. По прав­де го­воря, это вы­зыва­ет от­вра­щение. Но он не ос­та­новит­ся (и это то­го сто­ит).

Снейп че­тыреж­ды при­касал­ся к Пот­те­ру в том са­мом смыс­ле (как и в пре­дыду­щем вре­мен­ном от­резке) и каж­дый раз клял­ся се­бе, что это­го ни­ког­да боль­ше не пов­то­рит­ся. Од­на­ко же он не в си­лах ус­то­ять пе­ред маль­чиш­кой (в лю­бом вре­мени).

Пот­тер вы­гиба­ет спи­ну, при­жима­ясь к па­ху Сней­па. Се­верус сто­нет, и Гар­ри нем­но­го не­реши­тель­но тол­ка­ет­ся навс­тре­чу.
— Те­бе нра­вит­ся? — ти­хо спра­шива­ет он.

— По­лагаю, это оче­вид­но, — от­ве­ча­ет тот, об­хва­тив бед­ра Пот­те­ра и удер­жи­вая его на мес­те. Дру­гая ру­ка спол­за­ет на грудь Гар­ри. Он чувс­тву­ет, как твер­де­ет со­сок под тканью школь­ной ру­баш­ки. Маль­чиш­ка ши­пит, тя­нет­ся за его при­кос­но­вени­ем.

Паль­цы Сней­па мед­ленно пе­репол­за­ют к зас­тежке. Он рас­сте­гива­ет пу­гови­цы од­ну за дру­гой, поз­во­ляя кон­чи­кам паль­цев сколь­знуть вниз по гру­ди Гар­ри. Его ко­жа не­веро­ят­но теп­лая, неж­ная и глад­кая под его при­кос­но­вени­ями; Пот­тер со вздо­хом от­ки­дыва­ет­ся на­зад.

Снейп ду­ма­ет о том, что ска­зал бы Аль­бус. Эта мысль на­пол­ня­ет его чувс­твом из­вра­щен­но­го удов­летво­рения. В кон­це кон­цов, он ско­ро ста­нет его убий­цей. Дамб­лдор боль­ше ни­чего не смо­жет от не­го тре­бовать.

— Че­го ты хо­чешь, Пот­тер?

Маль­чиш­ка сто­нет и трет­ся об не­го:
— Кос­нись ме­ня.

— Кос­нуть­ся те­бя, хм-м? — ру­ка сколь­зит ни­же; он чувс­тву­ет, как мыш­цы жи­вота Гар­ри нап­ря­га­ют­ся под его ла­донью, ког­да он ог­ла­жива­ет паль­ца­ми по­яс его брюк. Он ви­дит, как эрек­ция на­тяги­ва­ет ткань, — Хо­чешь, что­бы я взял твой член и лас­кал его, по­ка ты не кон­чишь мне в ру­ку?

— Мер­лин, да. По­жалуй­ста, — сто­нет он, тол­ка­ясь бед­ра­ми ему в ла­донь. — Я уже ско­ро…

— Ну, я так не ду­маю, — его паль­цы лов­ко рас­сте­гива­ют ре­мень, Пот­тер по­мога­ет ему по ме­ре сил, на­щупы­вая мол­нию, а Се­верус ос­во­бож­да­ет его член из бе­лого хлоп­ка белья. Он не слиш­ком длин­ный, но тол­стый, и ро­зовый, и го­рячий (та­кой го­рячий) под паль­ца­ми Сней­па. Маль­чиш­ка дро­жит всем те­лом, ког­да Се­верус ве­дет ла­донью вверх-вниз, лас­ка­ет боль­шим паль­цем глад­кую ро­зовую го­лов­ку, со­бирая кап­ли вла­ги.

— О... о, — вы­дыха­ет Гар­ри, при­жима­ясь гу­бами к гу­бам Сней­па. По­целуй вы­ходит не­ук­лю­жим и не­лов­ким, од­на­ко это не име­ет зна­чения, пос­коль­ку гу­бы его маль­чи­ка слад­кие, и влаж­ные, и со­вер­шенные, со­вер­шенные... Его ру­ка дви­га­ет­ся все быс­трее; он уси­лива­ет дав­ле­ние, нас­лажда­ясь тем, как Пот­тер из­ви­ва­ет­ся, вы­гиба­ет­ся и ши­пит под его при­кос­но­вени­ями.

— О, Бо­же... Снейп, еще чуть-чуть…

Од­на­ко у Се­веру­са свои пла­ны. Он уби­ра­ет ру­ку, и гла­за Пот­те­ра, за­тума­нив­ши­еся от воз­бужде­ния, ши­роко рас­па­хива­ют­ся за стек­ла­ми оч­ков.

— Сю­да, сядь.

Маль­чиш­ка смот­рит нем­но­го не­уве­рен­но, но с го­тов­ностью под­чи­ня­ет­ся. Снейп сос­каль­зы­ва­ет с ди­вана. Его ко­лени слег­ка про­тес­ту­ют, ког­да он опус­ка­ет­ся на пол меж­ду ног Пот­те­ра, но вы­раже­ние ли­ца Гар­ри то­го сто­ит.

— Мер­лин, да ... — вы­дыха­ет он, от­ки­дывая го­лову на спин­ку ди­вана.

Се­верус кла­дет ру­ки на бед­ра маль­чи­ка и скло­ня­ет­ся, что­бы взять его в рот. Пот­тер хрип­ло сто­нет и тол­ка­ет бед­ра вверх. Его член упи­ра­ет­ся в зад­нюю стен­ку гор­ла Сней­па, и тот сгла­тыва­ет. Че­рез нес­коль­ко мгно­вений маль­чиш­ка на­чина­ет дро­жать, за­дыхать­ся и из­ли­ва­ет­ся в рот Сней­па.

Собс­твен­ная эрек­ция Се­веру­са так силь­на, что при­чиня­ет боль. Он при­жима­ет ла­донь к па­ху, что­бы ос­та­новить на­каты­ва­ющее спи­раль­ной вол­ной удо­воль­ствие, ко­торое уг­ро­жа­ет сок­ру­шить его. Так прос­то бы­ло бы тол­кнуть­ся в собс­твен­ную ла­донь и ис­пы­тать быс­трый и сок­ру­шитель­ный ор­газм, кон­чить пря­мо в шта­ны, как буд­то он сно­ва стал под­рос­тком; слов­но ему опять двад­цать три.

Эта мысль вы­зыва­ет от­вра­щение.

Снейп вста­ет, поп­равля­ет одеж­ду, приг­ла­жива­ет из­мя­тые брю­ки. Пот­тер про­водит язы­ком по гу­бам и от­кры­ва­ет гла­за. Его ще­ки за­лива­ет неж­но-ро­зовый ру­мянец, и выг­ля­дит он аб­со­лют­но раз­врат­но. Все, че­го хо­чет Се­верус: под­хва­тить его на ру­ки и ута­щить в пос­тель. Он не­мед­ленно по­дав­ля­ет по­рыв.

— Он хо­чет, что­бы я убил его.

— Прос­ти? — сло­ва Пот­те­ра зву­чат нем­но­го нев­нятно.

— Аль­бус. Он поп­ро­сил ме­ня убить его, — все, что Снейп мо­жет сде­лать — пос­та­рать­ся удер­жать свой го­лос ров­ным, рав­но­душ­ным; сло­ва пеп­лом осе­да­ют на язы­ке. Он не зна­ет, по­чему ре­шил рас­ска­зать маль­чи­ку (по­чему ре­шил рас­ска­зать ему имен­но сей­час), но, на­вер­ное, бу­дет луч­ше, ес­ли он уз­на­ет.

Пот­тер сно­ва зак­ры­ва­ет гла­за и ле­ниво сме­ет­ся.

Снейп хму­рит­ся: это яв­но не та ре­ак­ция, ко­торой он ожи­дал.

— Это за­бав­но, про­фес­сор.

Ему не ка­жет­ся, что это хоть нем­но­го смеш­но. Что-то хо­лод­ное во­роча­ет­ся в жи­воте, и вне­зап­но он ощу­ща­ет же­лание при­чинить маль­чиш­ке боль, зас­та­вить его по­чувс­тво­вать се­бя та­ким же нес­час­тным, как и он сам.

— И я, ко­неч­но же, сог­ла­сил­ся, — до­бав­ля­ет он с неб­режностью, ко­торой не чувс­тву­ет. — Он уми­ра­ет, ты ведь зна­ешь. Та­ким об­ра­зом, он смо­жет — как он там вы­разил­ся? — быть уве­рен в том, что его смерть пос­лу­жит доб­ру.

Пот­тер ка­жет­ся сби­тым с тол­ку; его ли­цо за­мет­но мрач­не­ет:
— Ты шу­тишь.

— Нет.

— Я не поз­во­лю те­бе. — Пот­тер вып­рямля­ет­ся на ди­ване. Его оч­ки сби­лись на­бок, ру­баш­ка на­поло­вину рас­стег­ну­та, а брю­ки спу­щены. Он выг­ля­дит пре­забав­но.

Снейп сме­ет­ся, звук ре­жет да­же его собс­твен­ные уши:
— О? И как же ты со­бира­ешь­ся ос­та­новить ме­ня?

— Я, я... — ру­ки маль­чи­ка пы­та­ют­ся на­шарить мол­нию; он ши­пит, при­щемив свер­хчувс­тви­тель­ную ко­жу.

— Все вер­но. Ты ни­чего не смо­жешь сде­лать.

— Но ты не мо­жешь… — Пот­тер поч­ти умо­ля­ет. Это зву­чит бес­по­мощ­но и жал­ко, и по ка­кой-то при­чине Снейп по­луча­ет от это­го удо­воль­ствие. Он не мо­жет сдер­жать по­рыв про­явить жес­то­кость.

— Ты за­был, что тра­ха­ешь­ся с По­жира­телем?

— Что? Нет. Я... Ты не…

— О. Вер­но. Прос­ти, — прак­ти­чес­ки ши­пит Снейп, — не тра­ха­ешь­ся. Ты впол­не охот­но поз­во­ля­ешь при­кос­нуть­ся к те­бе, от­со­сать те­бе, но — я за­был — мы не тра­ха­ем­ся, — в его ус­тах это сло­во зву­чит ос­корби­тель­но и гряз­но, но де­ло то­го сто­ит.

— Нет! Бо­же, нет, — маль­чиш­ка вско­чил на но­ги и те­перь сто­ит нап­ро­тив не­го, сжав ку­лаки и вы­пятив че­люсть. — Раз­ве ты не по­нима­ешь? Я бы с удо­воль­стви­ем поз­во­лил те­бе трах­нуть ме­ня, но ты же сам не ста­нешь. И ты не чер­тов По­жира­тель, Снейп. Ты уже дав­но не та­кой.

Гу­бы Се­веру­са кри­вят­ся в ус­мешке:
— Вы за­были, мис­тер Пот­тер, — поч­ти вып­ле­выва­ет он, за­дирая ру­кав ру­баш­ки, — про Мет­ку на мо­ей ру­ке?

— Ко­неч­но, нет. Но ты не та­кой, как они. И убий­ство Дамб­лдо­ра ни­чего не из­ме­нит.

От этих слов гнев Сней­па, ка­жет­ся, ку­да-то ис­па­ря­ет­ся. Вне­зап­но он чувс­тву­ет се­бя очень ус­тавшим.

— Я не хо­чу ста­новить­ся убий­цей Аль­бу­са, — приз­на­ет­ся он че­рез мгно­вение.

— Тог­да не де­лай это­го, — твер­дая ве­ра Пот­те­ра та­кая чис­тая, та­кая не­вин­ная, что Снейп от­ша­тыва­ет­ся. Маль­чиш­ка не зна­ет, что та­кое вой­на.

— У ме­ня нет вы­бора.

— Вы­бор есть всег­да.

— Нет, — он ка­ча­ет го­ловой, — У ме­ня дав­но его нет.

Пот­тер сно­ва пы­та­ет­ся воз­ра­зить, но Снейп под­ни­ма­ет ру­ку:
— Ди­рек­тор уми­ра­ет. Ты это зна­ешь — так же, как и я. Не­зави­симо от то­го, как бы нам ни хо­телось это от­ри­цать, у не­го ос­та­лось три, мак­си­мум — шесть ме­сяцев. Он хо­чет уме­реть на сво­их собс­твен­ных ус­ло­ви­ях, что­бы его смерть бы­ла не нап­расна, — Снейп от­во­рачи­ва­ет­ся, смот­рит в мер­ца­ющих пла­мя ка­мина, — и я не в си­лах от­ка­зать ему.

— Но он не име­ет пра­ва! — кри­чит Пот­тер.

Се­верус смот­рит че­рез пле­чо на Гар­ри; его зе­леные гла­за ка­жут­ся поч­ти чер­ны­ми от гне­ва.

— Он име­ет пол­ное пра­во.

— Сде­лать те­бя убий­цей?

Снейп сно­ва не­весе­ло сме­ет­ся:
— Я уже убий­ца, Пот­тер. Уве­рен, да­же вы это по­нима­ете.

Маль­чиш­ка блед­не­ет. Снейп ис­пы­тыва­ет жес­то­кое нас­лажде­ние, раз­ру­шая его убеж­денность, не­зави­симо от то­го, ка­кие бы аб­сур­дные ил­лю­зии ее не пи­тали:
— По­верь­те, это бу­дет не пер­вый раз — и, по­лагаю, не пос­ледний — ког­да я со­вер­шу убий­ство от име­ни од­но­го их сво­их хо­зя­ев.

Пот­тер выг­ля­дит так, слов­но вот-вот рас­пла­чет­ся. Снейп го­ворит се­бе, что он все сде­лал пра­виль­но: так бу­дет луч­ше. В кон­це кон­цов, он ни­ког­да и не ду­мал, что у них есть бу­дущее или еще что-то — это прос­то смеш­но. Он не дол­жен был поз­во­лять се­бе ув­лечь­ся Пот­те­ром (в лю­бом от­резке вре­мени), но раз уж это про­изош­ло, он пос­ту­па­ет пра­виль­но, сжи­гая все мос­ты. Маль­чик не за­хочет иметь с ним ни­чего, как толь­ко он осу­щес­твит план Дамб­лдо­ра, а сам он и так пос­мел взять го­раз­до боль­ше, чем зас­лу­жил.

Ес­ли чес­тно, это очень тя­жело. Же­лудок скру­чива­ет тош­но­та, и Снейп ду­ма­ет, что, на­вер­ное, за­болел.

— Уби­рай­тесь, Пот­тер.

— Нет, я…

Ярость взры­ва­ет­ся в кро­ви Сней­па (бо­лез­ненная и об­жи­га­ющая):
— Я ска­зал, уби­рай­тесь прочь, — его го­лос тверд и хо­лоден, но он не мо­жет боль­ше смот­реть на маль­чи­ка.

— Но я... — Пот­тер от­во­дит взгляд, в гла­зах по­доз­ри­тель­но блес­тит вла­га. — Что же бу­дет с то­бой?

— Со мной? — от­кро­вен­но го­воря, воп­рос зас­тал Се­веру­са врас­плох: он не за­думы­вал­ся, что с ним бу­дет... пос­ле. Это не име­ет ни­како­го зна­чения. — А как вы ду­ма­ете, Пот­тер, что бу­дет со мной? С че­лове­ком, ви­нов­ным в убий­стве ве­лико­го Аль­бу­са Дамб­лдо­ра?

— Я... Я не знаю, — сей­час маль­чиш­ка ка­жет­ся очень ма­лень­ким и сов­сем юным. Это ужа­са­ет Сней­па.

— Ско­рее все­го, ме­ня схва­тят ав­ро­ры, преж­де чем я ус­пею по­кинуть тер­ри­торию шко­лы.

— Нет…

— А че­го вы ожи­дали? — он скре­щива­ет ру­ки на гру­ди, свер­кая взгля­дом. — Да­же ес­ли ка­ким-то чу­дом мне все-та­ки удас­тся вер­нуть­ся в став­ку Тем­но­го Лор­да, я ста­ну са­мым ра­зыс­ки­ва­емым в ми­ре ма­гов прес­тупни­ком. Моя жизнь не бу­дет сто­ить и кна­та.

— Нет, — сно­ва жа­лоб­но пов­то­ря­ет маль­чиш­ка, — я не поз­во­лю это­му слу­чить­ся.

— Уби­рай­тесь, Пот­тер. Вам тут боль­ше не­чего де­лать.

— Но я…

— Я ска­зал, вон, — он уве­рен, что сло­ва ос­тавля­ют ре­заные ра­ны в глу­бине его рта, од­на­ко ему уда­ет­ся про­из­нести их хо­лод­но и рас­четли­во-рав­но­душ­но. — Вам не­чего де­лать в мо­их ком­на­тах. На­де­юсь, боль­ше вы сю­да не вер­не­тесь.

Снейп ви­дит, что маль­чиш­ка пла­чет, ког­да тот выс­каль­зы­ва­ет из ком­на­ты. Он го­ворит се­бе, что его это не вол­ну­ет.

(Вос­по­мина­ния как ос­колки стек­ла, ос­трые и за­зуб­ренные, пе­репач­канные кровью).

* * * * *

Пре­дыду­щая вре­менная ли­ния. 26 мар­та 1983, Хог­вартс

Нес­коль­ко ве­черов спус­тя Снейп за­нят в сво­ей ла­бора­тории. Гар­ри бе­рет кни­гу, ко­торую чи­тал, и сво­рачи­ва­ет­ся в крес­ле в уг­лу, но не мо­жет сос­ре­дото­чить­ся.

Вмес­то это­го он наб­лю­да­ет за Сней­пом. Дви­жения мо­лодо­го зель­ева­ра, на­реза­юще­го, из­мель­ча­юще­го и по­меши­ва­юще­го, от­то­чены и гра­ци­оз­ны. Пе­ред ним три ки­пящих на мед­ленном ог­не кот­ла. Он ве­дет па­лоч­кой над пер­вым, вы­чер­чи­вая вязь точ­ных и слож­ных чар. Гар­ри слы­шит, как он бор­мо­чет зак­ли­нание, но не уз­на­ет язык. Это не ла­тынь, но раз­ме­рен­ные ин­то­нации нез­на­комых слов стран­но ус­по­ка­ива­ют; Гар­ри нра­вит­ся то ощу­щение, с ко­торым зву­ки сколь­зят по его ко­же.

— Это на еги­пет­ском.

— Что? — го­лос Сней­па вы­дер­ги­ва­ет его из раз­ду­мий. Про­фес­сор кла­дет па­лоч­ку на стол. Тот весь зас­тавлен кот­ла­ми. Гар­ри ви­дит кап­ли па­ра, осев­шие на стек­лянных крыш­ках.

— Зак­ли­нание. В Древ­нем Егип­те бы­ла хо­рошо раз­ви­та це­литель­ная ма­гия.

— Ох, — Гар­ри, по­тяги­ва­ясь, вста­ет. Взгляд Сней­па па­да­ет на по­лос­ку не­заго­релой ко­жи, об­на­жив­шей­ся под зад­равшим­ся джем­пе­ром. Снейп тут же пос­пешно от­во­рачи­ва­ет­ся, но Гар­ри ус­пе­ва­ет за­метить пят­на ок­ра­сив­ше­го его ску­лы ро­зово­го ру­мян­ца.

Ка­кое-то со­вер­шенно нез­на­комое чувс­тво вол­ной под­ни­ма­ет­ся из­нутри, теп­лое и пу­га­ющее.

— Э-э, над чем ты ра­бота­ешь? — пос­пешно ин­те­ресу­ет­ся он.

Снейп от­во­рачи­ва­ет­ся к ла­бора­тор­но­му сто­лу, ста­ра­ясь не смот­реть на Гар­ри:
— Мо­дифи­циро­ван­ное Ако­нито­вое зелье. Я по­лагаю, есть спо­соб улуч­шить фор­му­лу, что поз­во­лит ус­тра­нить часть неп­ри­ят­ных по­боч­ных эф­фектов, — он от­кры­ва­ет ма­лень­кую ба­ноч­ку с пе­рели­ва­ющим­ся все­ми цве­тами ра­дуги по­рош­ком и от­ме­ря­ет пор­цию се­реб­ря­ной лож­кой, преж­де чем до­бавить его в пер­вый ко­тел. Три се­реб­ристых пу­зырь­ка всплы­ва­ют на по­вер­хность, а за­тем смесь вновь осе­да­ет. Снейп воз­вра­ща­ет на мес­то крыш­ку. Во вто­рой ко­тел он до­бав­ля­ет мер­ную лож­ку мер­ца­юще­го го­лубо­го по­рош­ка. С треть­им не де­ла­ет ни­чего.

— Раз­но­вид­ность крыль­ев стре­козы, — по­яс­ня­ет Снейп. — Я пред­по­лагаю, что их воз­душная при­рода спо­соб­на про­тивос­то­ять при­зем­ленным свой­ствам ако­нита. Удач­ный ба­ланс по­может смяг­чить не­гатив­ную ре­ак­цию.

Гар­ри ки­ва­ет. Это име­ет смысл, но по­доб­ная мысль ни­ког­да бы не приш­ла ему в го­лову. Он знал, что Снейп не­веро­ят­но умен, но сам он поч­ти про­тив во­ли вос­хи­щен ло­гикой его рас­сужде­ний. Вне вся­кого сом­не­ния, при­готов­ле­ние зе­лий срод­ни ис­кусс­тву. Од­но де­ло — сле­довать инс­трук­ци­ям, дей­ство­вать стро­го по ре­цеп­ту. И сов­сем дру­гое — им­про­визи­ровать, пы­та­ясь улуч­шить су­щес­тву­ющие фор­му­лы, при­думы­вать и соз­да­вать. Од­на­ко же Снейп за­нят этим с шес­тнад­ца­ти лет.

Это впе­чат­ля­ет.

Гар­ри не сов­сем уве­рен, ког­да имен­но это про­изош­ло.

Он не мо­жет точ­но оп­ре­делить мо­мент, ког­да его чувс­тва из­ме­нились. Но где-то меж­ду прос­мотром вос­по­мина­ний Сней­па в Ому­те Па­мяти, пу­тешес­тви­ем на­зад во вре­мени и зна­комс­твом с ним, двад­ца­тит­рехлет­ним, и все­ми эти­ми сов­мес­тны­ми ве­чера­ми Гар­ри пе­рес­тал его не­нави­деть.

На са­мом де­ле в ка­кой-то мо­мент ему уда­лось мыс­ленно от­де­лить это­го Сней­па от то­го, ко­торо­го он знал. Да, этот муж­чи­на все еще не­нави­дит его от­ца. Да, он по-преж­не­му ос­та­ет­ся ме­лоч­ным, жес­то­ким и пред­взя­тым — воз­можно, да­же в боль­шей сте­пени, чем стар­ший Снейп. Но он так­же бы­ва­ет нем­но­го не­лов­ким и от­кры­тым и да­же, по­рой, не­ожи­дан­но ми­лым. А еще он за­бав­ный и ум­ный, и еще не так очерс­твел и зам­кнул­ся в се­бе, как двад­цать лет спус­тя. Этот че­ловек со­вер­шал ошиб­ки и до­рого зап­ла­тил за них, но этот Снейп все еще ве­рит, что су­щес­тву­ет на­деж­да на ис­купле­ние.

Это не тот не­навис­тный про­фес­сор, ко­торый из­де­вал­ся над ним все эти го­ды, по­тому что он по­хож на сво­его от­ца; из-за подс­тре­катель­ств ко­торо­го по­гиб Си­ри­ус; и ко­торо­го, убеж­ден Гар­ри, не за­боти­ла ничья судь­ба, кро­ме собс­твен­ной.

Это прос­то Снейп, с пе­репач­канны­ми чер­ни­лами паль­ца­ми и тем­ны­ми во­лоса­ми, ко­торые пос­то­ян­но па­да­ют на гла­за. Снейп, ко­торый что-то бор­мо­чет се­бе под нос, де­лая за­мет­ки на об­рывках пер­га­мен­та, и пы­та­ет­ся улуч­шить Ако­нито­вое зелье, по­тому что зна­ет, что это мож­но сде­лать.

Этот Снейп мо­лод. И хо­тя, как и сам Гар­ри, он да­леко не не­винен, его взгляд на мир еще не из­вра­щен поч­ти де­сяти­лет­ней иг­рой в шпи­онов. Ему еще не приш­лось при­нес­ти се­бя в жер­тву, как од­нажды пот­ре­бу­ет Дамб­лдор. И он еще не ре­шил, что уже ви­дел все, что этот мир мо­жет ему пред­ло­жить (и пос­чи­тал, что это­го нич­тожно ма­ло).

— Мис­тер Пот­тер, вы на удив­ле­ние снос­но раз­би­ра­етесь в зель­ях.

Го­лос про­фес­со­ра зас­та­вил его вздрог­нуть, и Гар­ри не мо­жет сдер­жать ко­рот­кий взрыв сме­ха:
— Ни­чего се­бе: «снос­но» в тво­их ус­тах зву­чит как ком­пли­мент.

Снейп по­жима­ет пле­чами, но ни­чего не го­ворит.

— Я учил вас... преж­де, — про­из­но­сит он че­рез ми­нуту. — Уве­рен, что я не мог не за­мечать ва­ших спо­соб­ностей.

Гар­ри сно­ва сме­ет­ся:
— Я был гриф­финдор­цем. Ты не­нави­дел ме­ня.

— А, — мо­лодой маг не от­ри­ца­ет об­ви­нение.

— Хо­тя спра­вед­ли­вос­ти ра­ди сле­ду­ет до­бавить, — че­рез се­кун­ду про­дол­жа­ет Гар­ри, — что это чувс­тво бы­ло вза­им­ным.

— Не­уди­витель­но.

— И я не по­лучал при­лич­ных оце­нок на зель­ях; по край­ней ме­ре, до шес­то­го кур­са.

Снейп под­ни­ма­ет бровь:
— Что же про­изош­ло на шес­том кур­се?

— Ну, ты пе­рес­тал пре­пода­вать Зелья.

При этих сло­вах гла­за муж­чи­ны за­мет­но ок­ругля­ют­ся:
— Дамб­лдор за­менил ме­ня?

— Да... ну, нет.

Снейп де­ла­ет глу­бокий вдох и зак­ры­ва­ет гла­за. Его че­люс­ти сжа­ты; он яв­но пы­та­ет­ся ус­ми­рить свой нрав.

— Крас­но­речи­вы, как всег­да, мис­тер Пот­тер, — ши­пит он сквозь зу­бы. — По­жалуй­ста, пос­та­рай­тесь объ­яс­нить.

— Дамб­лдор су­мел уго­ворить Слаг­хорна вер­нуть­ся на дол­жность про­фес­со­ра зель­ева­рения.

— Слаг­хорна? — от не­дове­рия Се­верус да­же по­выша­ет го­лос. — Го­рация Слаг­хорна?

— Ага.

— Он ушел на пен­сию еще до то­го, как я на­чал пре­пода­вать. Он, дол­жно быть, сов­сем стар.

— Впол­не, я бы ска­зал.

Вы­раже­ние ли­ца Сней­па поч­ти ко­мич­но (смесь не­дове­рия и ис­крен­не­го не­годо­вания).

— В ка­чес­тве уте­шения, — про­дол­жа­ет Гар­ри, без­мерно за­бав­ля­ясь, — Дамб­лдор поз­во­лил те­бе вес­ти ЗО­ТИ.

— ЗО­ТИ, — мед­ленно пов­то­ря­ет Се­верус. — Я всег­да об этом меч­тал.

— Я в кур­се. Но ты не зна­ешь всей прав­ды, — Гар­ри по­качи­ва­ет­ся на пят­ках, нас­лажда­ясь до­садой на ли­це Сней­па. Он зна­ет, все, что тот мо­жет сде­лать — по­пытать­ся не на­орать на не­го, а тер­пе­ливо дож­дать­ся объ­яс­не­ния. — Дол­жность учи­теля ЗО­ТИ прок­ля­та. Раз­ве ты не за­мечал, что ник­то и ни­ког­да не за­нимал ее доль­ше го­да?

Про­фес­сор ки­ва­ет и ждет, ког­да Гар­ри про­дол­жит.

— Риддл прок­лял ее дав­ным-дав­но, ког­да Дамб­лдор от­ка­зал­ся дать ему эту ра­боту.

— И он, на­конец, поз­во­лил мне за­нять эту дол­жность, ког­да вы учи­лись на шес­том кур­се, по­тому что знал, что уми­ра­ет, и я не смо­гу ос­тать­ся в шко­ле пос­ле то­го, как…

Снейп за­мол­ка­ет, и Гар­ри тя­нет­ся к не­му, слов­но пы­та­ясь обод­ря­юще кос­нуть­ся его ру­ки, но не­реши­тель­но опус­ка­ет ру­ку. Мо­лодой маг смот­рит на не­го с не­чита­емым вы­раже­ни­ем, а за­тем под­ни­ма­ет свою па­лоч­ку и при­зыва­ет нес­коль­ко пред­ме­тов из шкаф­чи­ка с ин­гре­ди­ен­та­ми.

Гар­ри наб­лю­да­ет, как тот рас­чи­ща­ет прос­транс­тво для ра­боты точ­ны­ми, ску­пыми дви­жени­ями.

— Вот, — го­ворит он че­рез нес­коль­ко ми­нут, — пок­ро­шите эти ко­ренья и пос­та­рай­тесь ни­чего не взор­вать в про­цес­се.

Ус­мехнув­шись, Гар­ри на­чина­ет на­резать кор­ни, ра­ду­ясь, что Снейп боль­ше ни­чего не спра­шива­ет про Дамб­лдо­ра.

— А ты за­бав­ный.

Се­верус не под­ни­ма­ет взгляд:
— Без сом­не­ния, нет.

— Нет, прав­да. Я прос­то ни­ког­да не за­мечал это­го рань­ше.

Они ра­бота­ют мол­ча ка­кое-то вре­мя. И вне­зап­но Гар­ри ос­тро осоз­на­ет при­сутс­твие ря­дом это­го муж­чи­ны. Нес­мотря на то, что они не соп­ри­каса­ют­ся, Гар­ри ощу­ща­ет теп­ло те­ла Сней­па. Слы­шит звук его ды­хания. Ви­дит, как иг­ра­ют от­блес­ки све­чей на блед­ной ко­же его за­пяс­тий. Все это по­сыла­ет, нель­зя ска­зать, что неп­ри­ят­ную дрожь по его спи­не, а собс­твен­ное ды­хание пе­рех­ва­тыва­ет в гор­ле.

— Мы не... ла­дили преж­де, — че­рез мгно­вение про­из­но­сит Се­верус. Сло­ва зву­чат мяг­ко, не­реши­тель­но.

Гар­ри нем­но­го при­нуж­денно сме­ет­ся:
— На са­мом де­ле мы от­кро­вен­но не­нави­дели друг дру­га.

— По­нимаю, — го­лос Сней­па зву­чит поч­ти ра­зоча­рован­но. Это стран­но.

— Я на­поми­нал те­бе мо­его от­ца.

Про­фес­сор смот­рит на не­го, взгляд тем­ных глаз аб­со­лют­но не­чита­емый:
— Да, вы по­хожи, — нем­но­го не­уве­рен­ным дви­жени­ем он от­ки­дыва­ет чел­ку со лба Гар­ри. Его паль­цы мяг­кие и теп­лые, и вне­зап­но Гар­ри по­нима­ет, что ему ста­ло труд­но ды­шать, — но вы сов­сем не та­кой, как ваш отец.

При этих сло­вах Пот­тер нем­но­го хму­рит­ся, и Снейп опус­ка­ет ру­ку.

— Ну, вы, бес­спор­но, уп­ря­мы. Са­мона­де­ян­ны. Без­рассуд­ны до неп­ри­личия.

Гар­ри уг­ро­жа­юще щу­рит­ся, и ли­цо Се­веру­са смяг­ча­ет­ся:
— Од­на­ко вы спо­соб­ны со­вер­шить неч­то го­раз­до бо­лее важ­ное, чем ког­да-ли­бо су­мел бы ваш отец.

— Мой отец умер, за­щищая ме­ня, — его го­лос су­ров, но ему ни­ког­да не нра­вилось, ког­да Снейп го­ворил о его от­це.

— Да, это так, — лег­ко сог­ла­ша­ет­ся тот, — и это де­ла­ет ему честь. Му­жес­твен­ный шаг — но не боль­ше, чем лю­бой отец сде­лал бы для сво­его ре­бен­ка.

Гар­ри от­кры­ва­ет рот, но тут же сно­ва зах­ло­пыва­ет его. Снейп, без сом­не­ния, прав.

— Но вы, — мед­ленно про­дол­жа­ет тот, — вы спо­соб­ны на пос­тупки, о ко­торых Джей­мс Пот­тер ни­ког­да и не меч­тал. В кон­це кон­цов, вы вер­ну­лись на­зад во вре­мени; рис­кну­ли всем, что­бы спас­ти че­лове­ка, к ко­торо­му пи­та­ете от­вра­щение.

Гар­ри чувс­тву­ет, что его ще­ки пы­ла­ют:
— Я боль­ше не чувс­твую к те­бе не­навис­ти, Снейп.

— Не мо­гу да­же вы­разить все об­легче­ние, ко­торое ис­пы­тал от этих слов, — его ли­цо аб­со­лют­но бесс­трас­тно, а го­лос зву­чит ров­но, не­выра­зитель­но, но по­том он улы­ба­ет­ся (а точ­нее, кри­вит гу­бы, что выг­ля­дит нем­но­го не­умес­тно, но так он ста­новит­ся боль­ше по­хож на се­бя преж­не­го).

Гар­ри ух­мы­ля­ет­ся, а за­тем Снейп тя­нет­ся к не­му, прос­ле­жива­ет паль­цем очер­та­ния ще­ки юно­ши:
— У те­бя...

— Я знаю, — пе­реби­ва­ет его Гар­ри, по­тому что по­чему-то от­ча­ян­но не хо­чет слы­шать о жен­щи­не, ко­торую лю­бит Се­верус, — я знаю. У ме­ня гла­за мо­ей ма­тери.

Снейп хму­рит­ся, боль­шой па­лец сколь­зит вдоль ску­лы Гар­ри.

— Нет, — го­ворит он поч­ти ше­потом, — у те­бя чу­дес­ная ко­жа.

В эту ночь, впер­вые за все вре­мя, что он здесь, мыс­ли Гар­ри не воз­вра­ща­ют­ся к его преж­ней жиз­ни, к друзь­ям, ко­торых он по­терял — все­му то­му, к че­му он, воз­можно, ни­ког­да не вер­нется.
Вмес­то это­го его ру­ка сколь­зит вниз по жи­воту, ны­ря­ет в пи­жам­ные шта­ны, ог­ла­живая член. Он пы­та­ет­ся во­об­ра­зить, ка­ково это: поп­ро­бовать на вкус ды­хание Сней­па, по­чувс­тво­вать его ру­ки на сво­ей ко­же (сколь­зя­щие вниз по его гру­ди, по бед­рам, меж­ду ног). Он пред­став­ля­ет, как Снейп на­виса­ет над ним, паль­цы про­водят по влаж­ной от по­та ко­же, собс­твен­ные но­ги ту­го об­ви­ва­ют­ся вок­руг бе­дер муж­чи­ны. Он сто­нет и, креп­ко заж­му­рив­шись, тол­ка­ет­ся бед­ра­ми в свою ру­ку.

И про­вали­ва­ет­ся в ор­газм поч­ти мгно­вен­но.

Часть его ду­ма­ет, что он, на­вер­ное, дол­жен ис­пы­тывать от­вра­щение. В кон­це кон­цов, это Снейп. Но на са­мом де­ле, это не так — сов­сем не так. Этот муж­чи­на ин­те­рес­ный, и ум­ный, и сме­лый (да­же ес­ли он сам еще это­го не осоз­на­ет).

Ког­да он вспо­мина­ет Джин­ни, он бе­зум­но по ней ску­ча­ет (слов­но кто-то вы­резал ту часть его сер­дца, ко­торая при­над­ле­жит ей), но он аб­со­лют­но точ­но уве­рен, что ее при­кос­но­вения ни­ког­да не дей­ство­вали на не­го так, как единс­твен­ное не­весо­мое ка­сание паль­цев Сней­па. И, да­же ког­да они це­лова­лись, он не ис­пы­тывал та­кого силь­но­го бо­лез­ненно­го воз­бужде­ния, как тем ве­чером, ког­да он прос­то ра­ботал вмес­те со Сней­пом в ла­бора­тории.

На­вер­ное, он дол­жен был уди­вить­ся силь­нее. Он всег­да счи­тал, что ему нра­вят­ся де­вуш­ки. Ему нра­вилась Чжоу, в кон­це-то кон­цов; ему нра­вит­ся Джин­ни. Все жда­ли, что они по­женят­ся и соз­да­дут семью. Но из-за хор­крук­сов, Тем­но­го Лор­да и вой­ны у Гар­ри ни­ког­да не бы­ло вре­мени ра­зоб­рать­ся и по­нять, че­го он на са­мом де­ле хо­чет. А те­перь ему ка­жет­ся, что он во­об­ще ни в чем не уве­рен.

Глава 5.

Но­вая вре­менная ли­ния. 7 мая 1997, Шес­той курс

Седь­мо­го мая Пот­тер чуть не убил млад­ше­го Мал­фоя в убор­ной для маль­чи­ков на шес­том эта­же. Это его собс­твен­ная ви­на, по­лага­ет Снейп. Он ведь знал, что Гар­ри рас­ко­пал эту чер­то­ву кни­гу. Но за всем эти­ми хор­крук­са­ми, Неп­ре­лож­ным Обе­том и их без­рассуд­но-по­роч­ной страстью он ка­ким-то об­ра­зом умуд­рился за­быть о пред­сто­ящем ин­ци­ден­те с Sectumsempra.

Снейп спас Дра­ко, но ус­пел ед­ва-ед­ва. У маль­чиш­ки ос­та­нут­ся шра­мы, это не­из­бежно.

Он наз­на­чил Пот­те­ру от­ра­бот­ки до кон­ца го­да. Он, ко­неч­но, не смог про­иг­но­риро­вать по­куше­ние на убий­ство, но по­руча­ет маль­чиш­ке са­мую прос­тую ра­боту, ко­торую толь­ко мо­жет при­думать, и всег­да ос­тавля­ет дверь от­кры­той, и из­бе­га­ет смот­реть ему в гла­за.

Че­рез пять дней Пот­тер прек­ра­ща­ет по­пыт­ки за­гово­рить с ним.
И что-то, по­хожее на лед, да­ет тре­щину в гру­ди Сней­па (пря­мо за реб­ра­ми, ря­дом с его сер­дцем).

* * * * *

Пре­дыду­щая вре­менная ли­ния. 2 ап­ре­ля 1983, Хог­вартс

Они сно­ва в ла­бора­тории. Снейп поз­во­лил Гар­ри по­мочь с при­готов­ле­ни­ем ос­но­вы для не­кото­рых мик­стур ма­дам Пом­фри, в ко­торых нуж­да­ет­ся боль­нич­ное кры­ло. Он на­реза­ет ко­рень жень­ше­ня для Пе­реч­но­го, тща­тель­но сле­дя, что­бы каж­дое его дви­жение бы­ло точ­ным и ак­ку­рат­ным. Снейп сто­ит с дру­гой сто­роны сто­ла и с по­мощью па­лоч­ки от­ме­ря­ет ин­гре­ди­ен­ты, не­об­хо­димые для Зелья Жи­вой Смер­ти.

Гар­ри чувс­тву­ет се­бя здесь ком­фор­тно, не­зави­симо от то­го, ка­ким бы стран­ным это ни ка­залось (Мер­лин, прос­то по­думай­те, что ска­зал бы Рон). Ему нра­вит­ся об­щес­тво Сней­па, и, су­дя по то­му, как спо­кой­но тот пе­рено­сит его не­из­менное при­сутс­твие, Гар­ри по­лага­ет, что он то­же ни­чего не име­ет про­тив.

— Ты лю­бил мою ма­му? — Гар­ри не зна­ет точ­но, по­чему за­да­ет этот воп­рос, но вне­зап­но по­нима­ет, что ему важ­но знать. Ко­неч­но, он ви­дел вос­по­мина­ния Сней­па, но все же мно­гого до сих пор не по­нима­ет.

Снейп опус­ка­ет па­лоч­ку и по­вора­чива­ет­ся к не­му ли­цом.

— Да, — спо­кой­но от­ве­ча­ет он, — очень силь­но, — он вы­гиба­ет бровь. — Но не так, как — я уве­рен— вы ду­ма­ете.

Гар­ри вер­тит в ру­ках нож; лез­вие поб­лески­ва­ет в мер­ца­ющем не­ров­ном све­те све­чей:
— Что ты име­ешь в ви­ду? Ты спал с ней? — ему хо­чет­ся ла­донью за­жать се­бе рот. Он не мо­жет по­верить, что от­ва­жил­ся спро­сить та­кое.

Ще­ки Сней­па але­ют. Его гла­за опас­но свер­ка­ют, и на мгно­вение Гар­ри ка­жет­ся, что он не от­ве­тит. Но за­тем он де­ла­ет мед­ленный вдох и ка­ча­ет го­ловой:
— Нет.

— Но ты лю­бил ее? — пов­то­ря­ет Гар­ри.

— Да. Она бы­ла мо­им луч­шим дру­гом. Я го­тов был же­нить­ся на ней…

Хоть Гар­ри и по­доз­ре­вал неч­то по­доб­ное, спо­кой­ное за­яв­ле­ние Се­веру­са при­водит его в шок. В кон­це кон­цов, ес­ли бы Снейп же­нил­ся на его ма­тери... Он тря­сет го­ловой, как буд­то пы­та­ясь из­ба­вить­ся от вне­зап­ной мыс­ли; все это слиш­ком стран­но, что­бы об этом ду­мать.

— … нес­мотря на то, что на­ши от­но­шения ни­ког­да не но­сили ро­ман­ти­чес­кий ха­рак­тер.

— Она от­ка­залась с то­бой встре­чать­ся? — пы­та­ет­ся уга­дать Гар­ри, не слиш­ком уди­вив­шись.

Снейп хму­рит­ся:
— Нет. Я аб­со­лют­но уве­рен, что она бы сог­ла­силась.

— Я не по­нимаю.

Муж­чи­на фыр­ка­ет, за­катив гла­за. От­кро­вен­но го­воря, Гар­ри удив­лен, что он до сих пор не прок­лял его.

— Я не был за­ин­те­ресо­ван в... та­кого ро­да от­но­шени­ях с Ли­ли.

— Но ты ска­зал, что же­нил­ся бы на ней!

— Так и есть. В лю­бой мо­мент.

Гар­ри от­кры­ва­ет рот, что­бы спро­сить, где же тут ло­гика, но Снейп взды­ха­ет и прик­ры­ва­ет гла­за, яв­но ра­зоча­рован­но, — Толь­ко по­тому, что я бы же­нил­ся на ней не оз­на­ча­ет, что я ис­пы­тывал к ней сек­су­аль­ное вле­чение... или к лю­бой дру­гой жен­щи­не, ес­ли уж на то пош­ло.

— Ох. Ох. Ты... — по ка­кой-то при­чине Гар­ри не мо­жет зас­та­вить се­бя про­из­нести это сло­во.

Снейп сно­ва за­катил гла­за:
— Да, Пот­тер. Я гей.

— У ме­ня бы­ла де­вуш­ка. В мо­ем вре­мени.

— О, дай­те мне ми­нут­ку, что­бы свя­зать­ся с «Ежед­невным Про­роком», — сар­казм ка­па­ет с язы­ка муж­чи­ны, и Гар­ри шут­ли­во пи­ха­ет его лок­тем.

— Пе­рес­тань. Я не это имел в ви­ду. Я хо­тел ска­зать, что она мне, ко­неч­но, нра­вит­ся…

— В этом нет ни­чего стран­но­го, — Снейп смот­рит на не­го так, слов­но пе­ред ним один из са­мых ту­пых сту­ден­тов.

— Нет, нет, — пы­та­ет­ся объ­яс­нить Гар­ри, но сло­ва по­чему-то не идут с язы­ка, — я люб­лю ее, но я не уве­рен, что дей­стви­тель­но люб­лю ее... ну, в та­ком смыс­ле, по­нима­ешь?

— Учи­тывая ва­ши крас­но­речи­вые объ­яс­не­ния? Нет, не уве­рен, что по­нимаю.

— Уб­лю­док, — бор­мо­чет Гар­ри се­бе под нос, и Се­верус, как ни стран­но, сме­ет­ся (глу­бокий, теп­лый звук), — ты хо­чешь зас­та­вить ме­ня про­из­нести это, не так ли?

— По­лагаю, это мог­ло бы пос­по­собс­тво­вать на­шему вза­имо­пони­манию, — с ух­мылкой от­ве­ча­ет Снейп.

— Прек­расно. Я люб­лю ее, но она мне как сес­тра, — он про­водит ру­кой по во­лосам и смот­рит на Се­веру­са. Вы­раже­ние ли­ца муж­чи­ны аб­со­лют­но не­чита­емое. — Все ждут, что мы в кон­це кон­цов бу­дем вмес­те, но бо­юсь, что мысль быть с ней нра­вит­ся мне го­раз­до боль­ше, чем на са­мом де­лебыть с ней.

— По­нимаю, — бес­по­мощ­но про­из­но­сит Снейп.

— И ког­да я це­лую ее, — Гар­ри при­кусы­ва­ет гу­бу, не зная, как объ­яс­нить, — ког­да я це­лую ее, это боль­ше по­хоже на то…

— … как буд­то вы це­лу­ете сес­тру?

— Точ­но! — ки­ва­ет он, на­де­ясь, что Се­верус его по­нима­ет.

— У ме­ня нет род­ных сес­тер, — го­ворит тот че­рез мгно­вение, — но я аб­со­лют­но уве­рен, что по­целуй дол­жен ощу­щать­ся со­вер­шенно не так.

— Да. Я то­же так ду­маю.

— Вы за­думы­вались, ко­го вы мог­ли бы пред­по­честь? — воп­рос Сней­па зву­чит не­уве­рен­но, од­на­ко про­низан под­тек­стом, ко­торый Гар­ри не мо­жет не уло­вить. Он чувс­тву­ет стран­ный тре­пет внут­ри.

— Нет. Не сов­сем.

Се­верус под­ни­ма­ет бровь.

— Я имел в ви­ду, — Гар­ри по­кусы­ва­ет но­готь боль­шо­го паль­ца и не смот­рит на Сней­па, — сов­сем не­дав­но я по­чувс­тво­вал то, че­го ни­ког­да не ис­пы­тывал рань­ше. Ни с Джин­ни. Ни с кем.

Паль­цы Сней­па сжи­ма­ют край сто­ла так силь­но, что бе­ле­ют кос­тяшки. Гар­ри де­ла­ет глу­бокий вдох и по­вора­чива­ет­ся к не­му ли­цом:
— Я не по­нимаю, что про­ис­хо­дит, — его го­лос зву­чит сов­сем ти­хо.

— Вре­мена­ми я и сам не знаю, че­го мож­но ждать, — Снейп тя­нет­ся к не­му, и Гар­ри ждет, за­та­ив ды­хание, ког­да тон­кий па­лец очер­чи­ва­ет ску­лу, спус­ка­ет­ся вниз по его гор­лу. Он чувс­тву­ет, как пульс сту­чит в ушах (при­ток кро­ви заг­лу­ша­ет все ос­таль­ные зву­ки), — от сер­дца, — прос­то го­ворит он, и Гар­ри ки­ва­ет.

Од­но мгно­вение он сом­не­ва­ет­ся, что и в са­мом де­ле со­бира­ет­ся сде­лать это. Не­уже­ли он дей­стви­тель­но хо­чет по­цело­вать Сней­па? А в сле­ду­ющее — скло­ня­ет го­лову, и мяг­кие, су­хие гу­бы при­жима­ют­ся к его собс­твен­ным: он сде­лал это. Он ждет, что ра­ци­ональ­ная часть его моз­га при­кажет ему прек­ра­тить, по­тому что это неп­ра­виль­но. Его не прив­ле­ка­ют муж­чи­ны, и, уж ко­неч­но, его не прив­ле­ка­ет Снейп.

Но его ра­зум мол­чит.

Их по­целуй не­весо­мый, сдер­жанный. Гар­ри чувс­тву­ет не­уве­рен­ность, ос­то­рож­ность, ко­торые вне­зап­но сме­ня­ют­ся прор­вавшим­ся на по­вер­хность же­лани­ем, от­ча­ян­ной жаж­дой (об­жи­га­юще-го­рячей и ос­ле­питель­но изыс­канной).

Гар­ри сто­нет, при­от­крыв рот, об­во­дит язы­ком гу­бы Сней­па. Он чувс­тву­ет, как пы­ла­ет ог­нем при­жатое к не­му те­ло. Край сто­ла боль­но впи­ва­ет­ся в его бед­ро, но это сов­сем не­важ­но, по­тому что при­жима­ющий­ся к не­му Се­верус ощу­ща­ет­ся так хо­рошо, так пра­виль­но (твер­дый там, где Джин­ни бы­ла мяг­кой). Он воз­бужден так силь­но, как ни­ког­да преж­де, и он трет­ся бед­ра­ми, вжи­ма­ясь в пах Сней­па. Муж­чи­на сто­нет, сколь­зит ру­кой по его спи­не, ог­ла­жива­ет по­яс­ни­цу. Гар­ри ждет, что его те­ло осоз­на­ет, чем он за­нят, и по­пыта­ет­ся выр­вать­ся, но и это­го не про­ис­хо­дит. Снейп прос­то вы­дыха­ет ему в рот, вкли­нив­шись бед­ром меж­ду его ног, а дав­ле­ние и тре­ние при­чиня­ют поч­ти бо­лез­ненное удо­воль­ствие.

— О, Бо­же, Снейп, я…

А за­тем гла­за муж­чи­ны вне­зап­но ши­роко рас­па­хива­ют­ся, и он отс­тра­ня­ет­ся, при­жимая ла­донь к гу­бам:
— Я не мо­гу. Мы не дол­жны, — шеп­чет он че­рез мгно­вение, ко­торое все тя­нет­ся и тя­нет­ся — бес­ко­неч­но. Гар­ри уве­рен, что вся его все­лен­ная в этот миг ка­тит­ся в про­пасть. — Я не дол­жен был при­касать­ся к те­бе.

— Нет, я… по­жалуй­ста... — он тя­нет­ся к Сней­пу, пос­коль­ку язык от­ка­зыва­ет­ся ему по­вино­вать­ся.

— Я — твой учи­тель.

— На са­мом де­ле — нет.

— Я был им, — муж­чи­на опус­ка­ет гла­за, му­читель­но крас­нея.

— Да, но те­перь уже нет, — Гар­ри про­водит паль­ца­ми по за­пястью Сней­па; тот не уби­ра­ет ру­ку.

— Я слиш­ком стар для те­бя.

Гар­ри сме­ет­ся:
— Мне поч­ти во­сем­надцать. Пять лет ни­чего не зна­чат.

— Мо­жет быть, но в тво­ем вре­мени...

Гар­ри сно­ва при­жима­ет­ся к гу­бам Сней­па, что­бы зас­та­вить его за­мол­чать. От муж­чи­ны пах­нет гвоз­ди­кой и спе­ци­ями.

— Мы не в мо­ем вре­мени.

В кон­це кон­цов Гар­ри ока­зыва­ет­ся при­жатым спи­ной к сте­не, и хо­лод­ный ка­мень впи­ва­ет­ся ему в ло­пат­ки. Он как уто­па­ющий хва­та­ет­ся за пле­чи Се­веру­са, а тот кон­чи­ками паль­цев неж­но пог­ла­жива­ет его ли­цо. Но сто­ит муж­чи­не сколь­знуть ру­кой ни­же, по­ложив ла­донь на вы­пук­лость меж­ду его ног, как Гар­ри при­ходит к фи­нишу в ту же се­кун­ду, бес­по­мощ­но вздра­гивая и спря­тав ли­цо на гру­ди Сней­па.

Се­верус ти­хо сме­ет­ся. Он выг­ля­дит весь­ма са­модо­воль­но, но Гар­ри не мо­жет не за­метить, как силь­но тот воз­бужден.

— Я так по­нимаю, у те­бя нет та­кого опы­та.

— Те­перь есть.

Снейп сно­ва сме­ет­ся, и этот низ­кий, чувс­твен­ный звук по­сыла­ет по спи­не Гар­ри стаи му­рашек.

— Ты го­тов к боль­ше­му?

Гар­ри ози­ра­ет­ся вок­руг. Его спи­на все еще боль­но при­жата к сте­не, но при сло­вах Сней­па его член опять на­чина­ет твер­деть.

— Я не имел в ви­ду здесь, — Се­верус ух­мы­ля­ет­ся, но его го­лос зву­чит не­ожи­дан­но мяг­ко, — В мо­их ком­на­тах.

— Дамб­лдор... — как бы силь­но ему не хо­телось про­дол­же­ния, Гар­ри прек­расно соз­на­ет, что ста­рый маг всег­да в кур­се все­го, что про­ис­хо­дит в зам­ке.

— Вер­но, — Снейп нас­мешли­во кри­вит гу­бы, — те­перь ты вдруг оза­ботил­ся тем, что по­дума­ет ди­рек­тор.

Уже поч­ти рас­све­ло, ког­да Гар­ри воз­вра­ща­ет­ся в спаль­ню сли­зери­на. Ког­да он вхо­дит, Бег­гинс, пе­река­тив­шись в кро­вати, сон­но смот­рит на не­го, но ни­чего не го­ворит, и Гар­ри бла­года­рен, что тот не за­да­ет воп­ро­сов. Он ло­жит­ся в пос­тель, но да­же не пы­та­ет­ся зас­нуть. Вмес­то это­го он вспо­мина­ет ох­ва­тывав­шую его дрожь, ког­да паль­цы Сней­па сколь­зи­ли вдоль его ре­бер. Ли­цо Гар­ри пы­ла­ет да­же в хо­лоде под­зе­мелий, а на гу­бах все еще го­рят по­целуи Се­веру­са (об­жи­га­юще-жар­кие и аб­со­лют­но бес­стыд­ные).

* * * * *

Но­вая вре­менная ли­ния. 31 мая 1997, Шес­той курс

Око­ло по­луно­чи Пот­тер сту­чит в его дверь. Снейп по­нятия не име­ет, по­чему впус­ка­ет его, но, по­лага­ет он, по­хоже, что у не­го дав­но уже нет вы­бора.

— Что ты здесь де­ла­ешь, Гар­ри? — сло­во выс­каль­зы­ва­ет, преж­де чем он ус­пе­ва­ет ос­та­новить его, но ему уже все рав­но.

— Дамб­лдор уз­нал, где на­ходит­ся еще один хор­крукс. Зав­тра ночью он пла­ниру­ет от­пра­вить­ся за ним.

Снейп тя­жело взды­ха­ет. Он знал, что ста­рик близ­ко по­доб­рался к оче­ред­но­му крес­тра­жу.

— И Дра­ко поч­ти за­вер­шил свое за­дание, — гла­за маль­чиш­ки ка­жут­ся сов­сем круг­лы­ми за его не­лепы­ми оч­ка­ми. — Это все про­ис­хо­дит на са­мом де­ле, вер­но?

— Бо­юсь, что так, — Снейп с си­лой трет ли­цо; весь его мир раз­ва­лива­ет­ся на час­ти (та­ет, рас­па­да­ясь на блед­ные ни­ти).

— По­жалуй­ста, поз­воль мне ос­тать­ся се­год­ня, — го­лос Пот­те­ра зву­чит мяг­ко, поч­ти умо­ля­юще.

— И за­чем же, ска­жи на ми­лость?

Пот­тер улы­ба­ет­ся (ро­зовый ру­мянец за­лива­ет блед­ные ще­ки).

— Для то­го, кто так чер­тов­ски умен, ты иног­да прос­то не­веро­ят­но ту­пишь.

— Не ду­маю, что это бу­дет ра­зум­но.

Гар­ри сно­ва улы­ба­ет­ся:
— Ра­зуме­ет­ся, нет. Я аб­со­лют­но уве­рен, что этим мы на­рушим как ми­нимум с де­сяток пра­вил, — он под­хо­дит бли­же; Сней­пу ка­жет­ся, что он чувс­тву­ет ды­хание Пот­те­ра на сво­ей ко­же, — но это не име­ет зна­чения.

Ког­да он при­тяги­ва­ет маль­чиш­ку к гру­ди, Гар­ри ти­хо сто­нет, при­жима­ясь гу­бами к шее Се­веру­са. Снейп лас­ка­ет его во­лосы: они ка­жут­ся та­кими мяг­ки­ми под его паль­ца­ми.

Он бе­рет в ла­дони ли­цо Пот­те­ра, скло­ня­ясь к не­му, и маль­чиш­ка про­водит язы­ком по пе­ресох­шим гу­бам. Зре­лище нас­толь­ко чувс­твен­ное и эро­тич­ное, что Снейп спра­шива­ет се­бя, как он мог пы­тать­ся прог­нать его прочь.

В сво­ей гос­ти­ной он наб­лю­да­ет, как Пот­тер сто­ит пе­ред ка­мином и раз­де­ва­ет­ся (ма­лень­кие паль­цы пу­та­ют­ся в кро­шеч­ных пу­гови­цах). Он стя­гива­ет ру­баш­ку с плеч, и она ак­ку­рат­ной лу­жицей рас­те­ка­ет­ся на по­лу у его ног. Грудь маль­чиш­ки без­во­лосая и глад­кая. Гла­за Сней­па, не от­ры­ва­ясь, сле­дят за иг­рой све­та и те­ни, ког­да пла­мя иг­ра­ет на его блед­но-зо­лотис­той ко­же. Ру­ки Пот­те­ра за­мира­ют на та­лии, и он в не­реши­тель­нос­ти при­кусы­ва­ет гу­бу.

Снейп ки­ва­ет:
— Да­вай. Я хо­чу ви­деть те­бя, — Гар­ри крас­не­ет и опус­ка­ет гла­за, но его паль­цы пос­лушно рас­прав­ля­ют­ся с рем­нем, про­тяги­вая по­тер­тую ко­жу сквозь пряж­ку и пет­ли. Он дро­жит, рас­сте­гивая мол­нию, но уже за­мет­но воз­бужден, ког­да тя­нет свои брю­ки вниз.

Пот­тер за­мира­ет на мес­те, ус­та­вив­шись в пол; ру­ки са­ми тя­нут­ся, пы­та­ясь прик­рыть­ся.

— Бо­же, ты прек­ра­сен, — го­ворит Се­верус, по­тому что это прав­да. Пот­тер под­ни­ма­ет на не­го взгляд, по­розо­вев и ши­роко рас­крыв гла­за, но не от­во­дит их под прис­таль­ным взгля­дом Сней­па. — Иди ко мне.

Маль­чиш­ка крас­не­ет еще боль­ше, но де­ла­ет два не­уве­рен­ных ша­га впе­ред и вста­ет пе­ред ним, на­тяну­тый, как стру­на, нап­ря­жен­ный и кра­сивый, кра­сивый. Муж­чи­на от­ки­дыва­ет­ся на спин­ку ди­вана и прос­то смот­рит, бла­годар­ный за то, что его эрек­цию скры­ва­ет собс­твен­ная ман­тия. Пот­тер дро­жит и так силь­но воз­бужден (ис­те­ка­ющий предъ­э­яку­лятом член при­жима­ет­ся к его жи­воту), что Се­верус на мгно­вение за­да­ет­ся воп­ро­сом, смо­жет ли он кон­чить без еди­ного при­кос­но­вения. Мысль ка­жет­ся не­веро­ят­но за­ман­чи­вой, но он сом­не­ва­ет­ся, что у не­го са­мого хва­тит тер­пе­ния.

Снейп, об­хва­тив его за бед­ра, при­тяги­ва­ет маль­чиш­ку к се­бе; вос­хи­ща­ясь ощу­щени­ями теп­лой и мяг­кой ко­жи под сво­ими ла­доня­ми. Он лас­ка­ет кон­чи­ками паль­цев вы­пира­ющие та­зовые кос­точки, нас­лажда­ясь тем, как Пот­тер из­ви­ва­ет­ся под его при­кос­но­вени­ями. Ког­да он сжи­ма­ет паль­цы на воз­бужден­ном чле­не Гар­ри, тот за­дыха­ет­ся и кри­чит. Снейп смот­рит, как пуль­си­ру­ют мыш­цы его жи­вота, как он нап­ря­га­ет­ся, кач­нувшись впе­ред на пят­ках, тол­ка­ет­ся в лас­ка­ющую его ру­ку. Собс­твен­ный член но­ет, ког­да он нес­коль­ки­ми раз­ма­шис­ты­ми дви­жени­ями до­водит Пот­те­ра до пи­ка.

Го­лова маль­чиш­ки бес­силь­но зап­ро­кину­та; в ши­роко рас­пахну­тых си­яющих гла­зах зас­ты­ло изум­ле­ние, а лоб блес­тит от пок­ры­ва­ющих его ка­пелек по­та.

— О, Бо­же, Снейп... — сто­нет Гар­ри, сно­ва тол­ка­ясь бёд­ра­ми ему в ла­донь, — Я поч­ти...

— Я знаю, — от­ве­ча­ет Се­верус, плав­но дви­гая за­пясть­ем вверх-вниз. И в сле­ду­ющее мгно­венье Пот­тер, за­дыха­ясь и вздра­гивая всем те­лом, из­ли­ва­ет­ся в лас­ка­ющую его ру­ку, заб­рызгав се­менем собс­твен­ный жи­вот и пол. Ко­лени маль­чиш­ки под­ги­ба­ют­ся, и Снейп ус­пе­ва­ет под­хва­тить его за бед­ра, при­дер­жи­вая, по­могая ус­то­ять на но­гах, раз­ма­зывая бе­лесую вла­гу по глад­кой ко­же.

Пот­тер нак­ло­ня­ет­ся, упи­ра­ясь лбом в пле­чо Сней­па. Тот чувс­тву­ет теп­ло его рва­ного ды­хания (влаж­ное на его ще­ке), наб­лю­дая, как под­ни­ма­ет­ся и сно­ва опа­да­ет его грудь.

Спус­тя дол­гое мгно­венье Гар­ри сколь­зит ру­кой вниз по его гру­ди и за­мира­ет, что­бы ощу­тить раз­ме­рен­ный стук сер­дца Сней­па под сво­ей ла­донью. Се­верус ед­ва мо­жет ды­шать, ког­да ру­ка маль­чи­ка спус­ка­ет­ся ни­же. Он лас­ка­ет твер­дый член сквозь слои тка­ни, изу­чая его раз­мер и фор­му. Ру­ка Гар­ри та­кая теп­лая, и муж­чи­на сто­нет, ког­да ма­лень­кие паль­цы прос­ле­жива­ют очер­та­ния его эрек­ции, ос­то­рож­но сжи­мая, на­дав­ли­вая.

— Бо­же, ты дей­стви­тель­но хо­чешь ме­ня, вер­но?

Про­фес­со­ру хо­чет­ся рас­хо­хотать­ся в го­лос: все-та­ки маль­чиш­ка умуд­рился ляп­нуть ред­кую глу­пость. Он зак­ры­ва­ет гла­за от из­бытка ощу­щений (ды­хание Гар­ри на ще­ке; пог­ла­жива­ющая, лас­ка­ющая его ру­ка), и ду­ма­ет: воз­можно, это прос­то сон. На са­мом де­ле он не сде­лал ни­чего, что­бы зас­лу­жить по­доб­ное. И, ко­неч­но, все это неп­ра­виль­но — он дол­жен отос­лать маль­чиш­ку прочь, на­зад в баш­ню Гриф­финдо­ра, к его друзь­ям. Но, нес­мотря на то, что Сней­па ед­ва ли мож­но уп­рекнуть в сла­бос­ти, он не нас­толь­ко си­лен (и ни­ког­да не был дос­та­точ­но си­лен), что­бы сде­лать это. По­это­му он лишь сно­ва сто­нет, нак­ры­ва­ет ру­ку Пот­те­ра сво­ею и, при­под­няв бед­ра, вжи­ма­ет­ся в ла­донь маль­чи­ка.

— Я хо­чу... — он за­дыха­ет­ся, удив­ля­ясь, что во­об­ще спо­собен про­из­нести хоть сло­во.

Пот­тер си­дит на нем вер­хом, ко­лени плот­но сжи­ма­ют его бед­ра, и трет­ся о не­го. Снейп цеп­ля­ет­ся за его пле­чи, гла­дит мяг­кую глад­кую ко­жу спи­ны (ко­жа маль­чиш­ки со­вер­шенная, со­вер­шенная), и Гар­ри взды­ха­ет, сколь­зит гу­бами вдоль ли­нии его че­люс­ти, при­кусы­ва­ет ка­дык.

Он сно­ва воз­бужден. Ру­баш­ка Сней­па пе­репач­ка­на под­сохшим се­менем, и это са­мо по се­бе нас­толь­ко не­ре­аль­но, так умо­пом­ра­читель­но-эро­тич­но, что он сно­ва сто­нет, при­жимая бед­ра маль­чиш­ки к се­бе, соз­на­вая, что до­вес­ти их обо­их до ор­газма в этом спу­тан­ном клуб­ке ко­неч­ностей и одеж­ды не зай­мет мно­го вре­мени.

— Пой­дем в кро­вать, — шеп­чет он, сам точ­но не зная, воп­рос это или при­каз. Но Пот­тер улы­ба­ет­ся ку­да-то в моч­ку его уха и под­ни­ма­ет­ся на но­ги.

Снейп сле­ду­ет за ним в спаль­ню с мыслью, что прош­ло поч­ти пят­надцать лет с тех пор, как кто-то был здесь вмес­те с ним.

Пот­тер са­дит­ся на край кро­вати (сму­щен­ный, вос­хи­титель­ный и воз­бужден­ный) и наб­лю­да­ет, как раз­де­ва­ет­ся Се­верус. Его паль­цы ме­тодич­но рас­прав­ля­ют­ся с мно­гочис­ленны­ми зас­тежка­ми и пу­гови­цами, и он не смот­рит на маль­чиш­ку, по­ка из­бавля­ет­ся от одеж­ды (ак­ку­рат­но раз­ве­сив ее на спин­ке сту­ла).

Огонь до­гора­ет в ка­мине, и Снейп бла­года­рен за тем­но­ту и те­ни. Он ни­ког­да не был кра­сив; он зна­ет это. И го­ды не бы­ли доб­ры к не­му. Его блед­ная ко­жа ис­черче­на шра­мами: и близ­ко ни­чего по­хоже­го на Гар­ри (мо­лоч­но­го цве­та ко­жа, бе­лая как снег, как ро­зовые слив­ки). Се­верус зна­ет, что Пот­тер ви­дит каж­дое реб­ро, каж­дый выс­ту­па­ющий поз­во­нок, ког­да он по­вора­чива­ет­ся, что­бы уб­рать одеж­ду в шкаф.

Но маль­чиш­ка не вздра­гива­ет, не от­во­дит взгляд. Вмес­то это­го он тя­нет­ся к не­му и шеп­чет:
— Иди сю­да, — и Снейп под­чи­ня­ет­ся, по­тому что на са­мом де­ле у не­го нет вы­бора.

Он ло­жит­ся ря­дом с Гар­ри, поз­во­ля­ет ему при­кос­нуть­ся, сколь­знуть кон­чи­ками паль­цев вверх-вниз по его ру­кам, ог­ла­дить би­цеп­сы, из­гиб его лок­тя. Снейп зна­ет, что Тем­ная Мет­ка урод­ли­во вы­деля­ет­ся на его пред­плечье, но Пот­тер, ка­жет­ся, ни­чего не име­ет про­тив. Его гу­бы пов­сю­ду, а бед­ра бе­зос­та­новоч­но и не­тер­пе­ливо трут­ся о его пах. Се­верус чувс­тву­ет, как твер­дый член маль­чиш­ки сколь­зит по его жи­воту, ос­тавля­ет влаж­ное пят­но на его бед­ре.
— Бо­же, Снейп, ты пот­ря­са­ющий, — шеп­чет Пот­тер, ед­ва не за­та­ив ды­хание, и муж­чи­не хо­чет­ся рас­сме­ять­ся, так не­лепо это зву­чит. Но Гар­ри вы­гиба­ет­ся и кри­чит (гу­бы у его вис­ка, воз­ле его ще­ки), и он чувс­тву­ет, как воз­бужден маль­чиш­ка, ког­да тот сно­ва при­жима­ет­ся к не­му.

По­целуй та­кой об­жи­га­ющий, что Сней­пу ка­жет­ся, что он прос­то сго­рит. Он уве­рен: прос­то не бы­ва­ет, что­бы бы­ло так хо­рошо. И от прос­то­го при­кос­но­вения (его гу­бы, при­жатые к гу­бам маль­чиш­ки) слов­но язы­ки пла­мени сколь­зят вверх-вниз по его поз­во­ноч­ни­ку.

Он лас­ка­ет за­тылок Гар­ри: тем­ные во­лосы под его паль­ца­ми мяг­кие, как шелк.

Се­верус тя­жело ды­шит, ши­пит, пы­та­ясь удер­жать крик, ког­да Гар­ри вы­лизы­ва­ет его шею, прос­ле­жива­ет гу­бами ли­нию че­люс­ти. Ему хо­чет­ся про­вес­ти язы­ком по его гру­ди, сколь­знуть ру­ками меж­ду блед­ных бе­дер. Он чувс­тву­ет, как Гар­ри пот­ря­хива­ет от его при­кос­но­вений.

Ко­жа Пот­те­ра слиш­ком мяг­кая, слиш­ком глад­кая, что­бы дер­жать се­бя в ру­ках, и при­от­крыв рот, он про­пус­ка­ет внутрь язык маль­чиш­ки, не­тороп­ли­во по­сасы­вая, лас­кая его (неж­ный, слад­кий, как мед). Он вы­дыха­ет, по­чувс­тво­вав, как од­на но­га вкли­нива­ет­ся меж­ду его собс­твен­ны­ми.

— Трах­ни ме­ня, по­жалуй­ста, — умо­ля­ет Гар­ри, — про­шу. Не знаю, что я сде­лаю, ес­ли ты от­ка­жешь­ся.

— Я... лад­но, — Снейп сог­ла­ша­ет­ся, по­тому что на са­мом де­ле не мо­жет ска­зать «нет». — Про­шу, ска­жи, что уже де­лал это рань­ше, — про­сит он, хо­тя и сам зна­ет от­вет. Пот­тер крас­не­ет, пря­ча ли­цо в из­ги­бе его шеи. Снейп уже за­давал ког­да-то тот же са­мый воп­рос.

— Нет. Ни­ког­да, — ды­хание маль­чи­ка об­жи­га­ет впа­дин­ку на его шее, — А ты? — нем­но­го нап­ря­жен­но ин­те­ресу­ет­ся Гар­ри. — Прос­ти...

— Ты име­ешь пра­во спро­сить, — от­ве­ча­ет Снейп, це­луя его лоб ря­дом со шра­мом. — У ме­ня был кое-кто од­нажды. Уже дав­но.

Ли­цо Пот­те­ра мрач­не­ет, но он ки­ва­ет:
— Ты лю­бил его?

Воп­рос зас­тавля­ет Сней­па чуть вздрог­нуть, хо­тя, вро­де бы, не дол­жен. Он ви­дел, как это сло­во по­яв­ля­лось в мыс­лях маль­чиш­ки.

— Я не уве­рен, — чес­тно от­ве­ча­ет он, и Гар­ри хму­рит­ся, — но это уже не важ­но.

— Что с ним слу­чилось? — спра­шива­ет Пот­тер че­рез мгно­вение.

— Он ушел.

— Хо­рошо.

Снейп ро­ет­ся в тум­бочке в по­ис­ках смаз­ки (он не смо­жет сей­час вос­поль­зо­вать­ся ма­ги­ей, ес­ли по­пыта­ет­ся). Фла­кон пок­рыт пылью, од­на­ко гла­за маль­чиш­ки ши­роко (так ши­роко) от­кры­ва­ют­ся, ког­да он вы­нима­ет проб­ку, и проз­рачная вяз­кая жид­кость ль­ет­ся на его паль­цы. Нес­коль­ко ка­пель по­пада­ет на бе­лые хлоп­ко­вые прос­ты­ни.

— Иди сю­да, — он не уз­на­ет свой го­лос: он слиш­ком низ­кий, слиш­ком за­пыхав­ший­ся. — Пе­ревер­нись. Так бу­дет лег­че.

— Нет, не так, — Пот­тер ка­ча­ет го­ловой, ши­ре раз­во­дя но­ги.

И Снейп вспо­мина­ет по­хожую сцен­ку из дру­гой жиз­ни. («Нет, я хо­чу те­бя ви­деть»). Ес­ли чес­тно, Снейп ни­ког­да не мог по­нять, по­чему.

— Хо­рошо, — пок­ла­дис­то сог­ла­ша­ет­ся он. В кон­це кон­цов, он ни­ког­да и ни в чем не мог от­ка­зать Гар­ри.

Пот­тер не сво­дит с не­го глаз (опи­ра­ет­ся на лок­ти, еще ши­ре раз­ве­дя бед­ра), ког­да Се­верус об­во­дит влаж­ны­ми паль­ца­ми звез­дочку его ану­са. Гла­за Гар­ри тем­не­ют, ког­да один сколь­зкий па­лец про­ника­ет внутрь. Он та­кой же го­рячий и уз­кий, как пом­нит Снейп (вос­по­мина­ния на­каты­ва­ют вол­ной). Ка­кое-то мгно­вение он тре­вожит­ся, что мо­жет на са­мом де­ле кон­чить толь­ко от ощу­щения глад­ких тес­ных сте­нок и от то­го, как сколь­зит его па­лец внут­ри.

— О, Бо­же, Снейп, — вы­дыха­ет маль­чиш­ка, сжи­ма­ясь еще силь­нее.

— Се­верус, — го­ворит он, об­ра­ща­ясь к клю­чице Пот­те­ра, и ста­ра­ет­ся не ду­мать, что по­чувс­тву­ет, ког­да его член ока­жет­ся внут­ри. — Зо­ви ме­ня «Се­верус».

— Хо­рошо, — серь­ез­но ки­ва­ет Гар­ри, тол­ка­ясь впе­ред. — Силь­нее, по­жалуй­ста.

Ко­жа маль­чиш­ки блес­тит, и Снейп об­ли­зыва­ет ос­трый ро­зовый со­сок (слад­ко-со­леный на вкус), до­бав­ляя еще один па­лец. Пот­тер что-то ши­пит сквозь зу­бы; Се­верус чувс­тву­ет, как он нап­ря­жен, и зас­тавля­ет се­бя сох­ра­нять не­под­вижность, вы­жидая, ког­да он дос­та­точ­но рас­сла­бит­ся и при­вык­нет к втор­же­нию.

— Да­вай, — вы­дыха­ет Пот­тер пос­ле дол­гой па­узы (Снейп уве­рен, что он ви­дит, как его сер­дце ко­лотит­ся в гру­ди), — я го­тов. Хо­чу те­бя.

— Ты уве­рен? — он дол­жен знать, нес­мотря на то, что паль­цы сколь­зят внут­ри со­вер­шенно сво­бод­но. Он раз­ма­зыва­ет ос­татки мас­ла по сво­ему чле­ну.

— Да, про­шу, — прос­то го­ворит Гар­ри, и Сней­пу нра­вит­ся, что то­му да­же в го­лову не при­ходит сты­дить­ся то­го, что они со­бира­ют­ся сде­лать.

— Бо­же, ты ве­лико­лепен.

— Как и ты, — сме­ет­ся Снейп, по­тому что на са­мом де­ле это пол­ная не­лепи­ца. («Гос­по­ди, ты та­кой го­рячий, Снейп. Не знаю, как я рань­ше это­го не за­мечал». Ру­ки Пот­те­ра, его гу­бы пов­сю­ду; и что-то по­хожее на па­нику за­кипа­ет внут­ри. «Бе­зус­ловно, нет». Од­на­ко маль­чиш­ка прос­то ух­мы­ля­ет­ся и тя­нет­ся ру­кой к его чле­ну. «Прос­то трах­ни ме­ня, лад­но?»)

Опи­ра­ясь на од­ну ру­ку, вто­рой Снейп от­бра­сыва­ет во­лосы с ли­ца Пот­те­ра и нап­равля­ет се­бя.

— О... о, — вы­дыха­ет Гар­ри, ког­да муж­чи­на сколь­зит внутрь (од­ним мед­ленным слит­ным дви­жени­ем) и за­мира­ет не­под­вижно, не ре­ша­ясь дви­гать­ся. Но маль­чиш­ка об­ни­ма­ет его за пле­чи и об­ви­ва­ет од­ну но­гу вок­руг его бед­ра, при­тяги­вая бли­же. И Снейп кри­чит, прос­каль­зы­вая глуб­же в его тес­но­ту и жар. Его бед­ра тес­но при­жаты к бед­рам Пот­те­ра, ког­да он при­под­ни­ма­ет­ся на ру­ках и с но­вым тол­чком пог­ру­жа­ет­ся в по­дат­ли­вое те­ло.

Гла­за Гар­ри ши­роко рас­пахну­ты, ис­ку­сан­ные и за­цело­ван­ные гу­бы — яр­ко-ро­зовые. Его паль­цы впи­ва­ют­ся в пле­чи Сней­па; но­ги креп­ко сжа­ты вок­руг его бе­дер. И Се­верус не мо­жет по­верить, что он ока­зыва­ет на маль­чиш­ку та­кой эф­фект — что мо­жет зас­та­вить его ис­пы­тывать столь силь­ное же­лание. Он сколь­зит ру­кой меж­ду их жи­вота­ми, смы­кая паль­цы вок­руг чле­на Пот­те­ра, и Гар­ри хрип­ло сто­нет и дер­га­ет­ся, сби­вая ритм. Снейп чувс­тву­ет, как нас­лажде­ние стре­митель­ной спи­ралью рас­кру­чива­ет­ся внут­ри.

— О Бо­же, Се­верус, ес­ли ты не ос­та­новишь­ся, я сей­час... — хрип­ло вы­дыха­ет Гар­ри, его за­пыхав­ший­ся го­лос зву­чит неп­ри­выч­но гру­бо. От за­топив­ше­го ра­дуж­ку зрач­ка гла­за маль­чиш­ки ста­ли поч­ти чер­ны­ми, и его паль­цы до бо­ли впи­ва­ют­ся в ру­ки Сней­па.

— Да, кон­чи для ме­ня. Хо­чу ви­деть те­бя, — про­сит муж­чи­на, и Гар­ри зас­ты­ва­ет под ним. Теп­лая вла­га вып­лески­ва­ет­ся меж­ду их те­лами, проз­рачные кап­ли ок­ропля­ют его грудь, сте­ка­ют на жи­вот. Снейп зак­ры­ва­ет гла­за и в нес­коль­ко рез­ких тол­чков то­же при­ходит к фи­нишу.

Он опи­ра­ет­ся лбом о лоб Пот­те­ра, с нас­лажде­ни­ем пе­реби­ра­ет его во­лосы. Маль­чиш­ка опус­ка­ет на пос­тель ши­роко раз­ве­ден­ные но­ги, тя­жело и рва­но ды­шит ему в шею.

— Ух ты, — вы­да­ет Пот­тер спус­тя нес­коль­ко дол­гих мгно­вений, и Снейп, пе­река­тив­шись и ус­тро­ив­шись ря­дом, наб­лю­да­ет, как под­ни­ма­ет­ся и опа­да­ет грудь маль­чиш­ки, ког­да он изо всех сил пы­та­ет­ся пе­ревес­ти дух. Сов­сем ско­ро все из­ме­нит­ся; Снейп зна­ет об этом, но на мгно­вение поз­во­ля­ет се­бе за­быть.

Глава 6.

Пре­дыдущая вре­мен­ная ли­ния. 18 ап­ре­ля 1983, Хог­вартс

— Пот­тер... Гар­ри, ос­та­новись. Ты же дол­жен по­нимать: ты не мо­жешь из­ме­нить все. Я не при­пом­ню ни од­но­го вол­шебни­ка, ко­торый ввя­зал­ся в иг­ры со вре­менем и су­мел бы из­бе­жать пос­ледс­твий. Каж­дая спа­сен­ная то­бой жизнь мо­жет стать при­чиной чь­ей-то смер­ти.

Они в ка­бине­те про­фес­со­ра. Ког­да он при­шел, Снейп при­жал его к сте­не и це­ловал до тех пор, по­ка он ед­ва не кон­чил в шта­ны. А те­перь они у­ют­но ус­тро­ились на ди­ване. Од­ной ру­кой Се­верус пог­ла­жива­ет бед­ро Гар­ри, дру­гая — за­пута­лась в его во­лосах.

Гар­ри хму­рит­ся.
— Но Сед­рик… ему все­го шес­тнад­цать. И Фред У­из­ли…

Од­на­ко Снейп ка­ча­ет го­ловой:
— До­воль­но. Дол­жен быть ба­ланс. Ес­ли мы поп­ро­бу­ем слиш­ком силь­но из­ме­нить то, че­му из­ме­нить­ся не суж­де­но, то рис­ку­ем унич­то­жить все, что пы­та­ем­ся спас­ти. Бо­юсь, ты и так уже ска­зал мне слиш­ком мно­го. Уже сей­час, воз­можно, у те­бя ма­ло шан­сов вер­нуть­ся в свою вре­менную шка­лу.

Гар­ри зна­ет, что Се­верус прав, но он не­нави­дит это чувс­тво бес­си­лия. Му­читель­но труд­но знать, что про­изой­дет, и не иметь воз­можнос­ти ис­пра­вить хоть что-то.

— Пос­коль­ку ты уже по­бедил Тем­но­го Лор­да в сво­ем вре­мен­ном от­резке, ко­торый, — Снейп под­ни­ма­ет ру­ку, пре­дуп­реждая воз­ра­жения Пот­те­ра, — ко­торый — нес­мотря на твои не­лепые воз­ра­жения — яв­ля­ет­ся единс­твен­ным ве­ро­ят­ным ис­хо­дом, я не хо­чу пы­тать­ся из­ме­нить слиш­ком мно­гое.

Гар­ри из­во­рачи­ва­ет­ся в его объ­яти­ях так, что­бы ви­деть его ли­цо.
— Но что, ес­ли бы мне уда­лось убить его рань­ше? Тог­да бы по­гиб­ло го­раз­до мень­ше лю­дей?

— А ес­ли ме­няя что-то сей­час, ты сок­ра­тишь или вов­се унич­то­жишь свои шан­сы по­бедить его в бу­дущем?

Юно­ша хму­рит­ся, ка­чая го­ловой, но Снейп про­дол­жа­ет преж­де, чем тот ус­пе­ва­ет воз­ра­зить.

— Гар­ри, в этот раз ты дол­жен пре­дус­мотреть все воз­можные пос­ледс­твия. Ты ввя­зал­ся в опас­ную иг­ру. Лю­бое твое дей­ствие в этой вре­мен­ной шка­ле мо­жет нап­ря­мую пов­ли­ять на твой ус­пех в бу­дущем. Что, ес­ли он уз­на­ет, что мы сде­лали? Что, ес­ли он пред­при­мет до­пол­ни­тель­ные ме­ры пре­дос­то­рож­ности, нап­ри­мер, за­щитит ос­тавши­еся крес­тра­жи так, что вы не смо­жете най­ти и унич­то­жить их? Ес­ли за­хочет соз­дать еще боль­ше хор­крук­сов, вза­мен тех, что мы ус­тра­ним? Воз­можнос­ти без­гра­нич­ны, и мы не мо­жем рис­ко­вать.

Гар­ри са­дит­ся.

— Но что, ес­ли мы унич­то­жим их все? Ес­ли сде­ла­ем это сей­час, преж­де чем у Вол­де­мор­та по­явит­ся шанс вер­нуть­ся?

Снейп раз­дра­жен­но взды­ха­ет и при­жима­ет паль­цы к вис­кам.
— Ты так быс­тро за­был, что ты — седь­мой крес­траж? Тот са­мый, ко­торый дол­жен унич­то­жить сам Вол­де­морт?

Ох. Бе­зус­ловно, он прав. Гар­ри крас­не­ет, нем­но­го сму­ща­ясь, что мог за­быть та­кую важ­ную де­таль.

— Тем­ный Лорд дол­жен вер­нуть­ся и по­пытать­ся убить те­бя, что в ко­неч­ном сче­те поз­во­лит те­бе по­бедить его.

— Я знаю.

— И, пос­коль­ку один раз ты уже су­мел пре­ус­петь в поч­ти не­воз­можной за­даче, я не поз­во­лю те­бе со­вер­шить ни­чего, что мог­ло бы пос­та­вить под уг­ро­зу твою по­беду.

— От­лично. То есть ос­та­ют­ся змея и ди­аде­ма. По край­ней ме­ре, их мы мо­жем унич­то­жить.

Снейп ки­ва­ет:
— Да. На­гай­на и ди­аде­ма Ра­вен­кло. Имен­но эти два хор­крук­са при­вели к... жер­твам, — пос­леднее сло­во он про­из­но­сит так, слов­но про­бу­ет кон­чи­ком язы­ка что-то мер­зкое. Гар­ри уве­рен, что он пред­став­ля­ет в этот мо­мент собс­твен­ную ужас­ную смерть. — Мы унич­то­жим их.

* * * * *

Но­вая вре­менная ли­ния. 1 и­юня 1997, Шес­той курс

От­сутс­твие Дамб­лдо­ра и Гар­ри за ужи­ном сле­ду­ющим ве­чером бро­са­ет­ся в гла­за; и, хо­тя Снейп знал, что это не­из­бежно, не­от­вра­тимость то­го, что им пред­сто­ит, на­пол­ня­ет его стра­хом (как кис­ло­та, как яд в его кро­ви).

Дра­ко вы­пол­нил за­дание Лор­да по по­чин­ке Ис­че­затель­но­го Шка­фа, и Сней­пу как ни­ког­да хо­чет­ся свер­нуть маль­чиш­ке шею («Ты иди­от, глу­пый-прег­лу­пый ма­лень­кий маль­чик. Зна­ешь, что ты сде­лал? Поз­во­лил убий­цам про­ник­нуть в шко­лу…»)

Эта мысль зас­тавля­ет Сней­па чувс­тво­вать се­бя боль­ным, но Дра­ко ни­ког­да не вол­но­вала ничья судь­ба, кро­ме сво­ей собс­твен­ной, и Снейп пок­лялся за­щищать его. Он пре­дуп­ре­дит Ор­ден Фе­ник­са. Это са­мое мень­шее, что он мо­жет сде­лать, хо­тя он поч­ти уве­рен, что это при­ведет к его собс­твен­ной смер­ти, ког­да он…

Нет. Что сде­лано, то сде­лано. Он не ста­нет ме­нять эту часть пла­на.

Снейп не мо­жет есть. Вся еда име­ет вкус пеп­ла, од­на­ко, нес­мотря на то, что его же­лудок пуст, его вы­вора­чива­ет на собс­твен­ную ман­тию, ког­да он воз­вра­ща­ет­ся об­ратно в свои ком­на­ты.

(Вос­по­мина­ния, как за­рос­ли еже­вики: оп­ле­та­ют и ко­лют сво­ими ши­пами.)

* * * * *

Пре­дыду­щая вре­менная ли­ния. 28 ап­ре­ля 1983, Хог­вартс

Гар­ри снят­ся кош­ма­ры. (Бе­шено ко­лотя­ще­еся сер­дце, влаж­ные от по­та сбив­ши­еся прос­ты­ни). Он про­сыпа­ет­ся, весь дро­жа, и по­дол­гу не мо­жет прий­ти в се­бя, по­ка его ра­зум пы­та­ет­ся по­нять, что ре­аль­но, а что — нет.

Иног­да ему снит­ся Вол­де­морт, все еще жи­вой, вну­ша­ющий ужас.

В дру­гие но­чи ему чу­дит­ся, что он сно­ва на Ас­тро­номи­чес­кой баш­не. (Зе­леная вспыш­ка, взмах па­лоч­ки Сней­па, па­дение Дамб­лдо­ра).

А по­том он ви­дит ли­ца сво­их дру­зей. Джин­ни и Рон. Лу­на и Не­вилл. Фред и Тонкс. Он ви­дит их ок­ро­вав­ленные, из­ло­ман­ные те­ла и кри­чит, умо­ляя ко­го-то или что-то спас­ти их. И у не­го всег­да ухо­дит мно­го вре­мени, что­бы ра­зоб­рать­ся, что ре­аль­ность, а что — кош­мар. Что­бы по­нять, кто из них все еще жив — нес­мотря на то, что он зна­ет, что ни­ког­да не уви­дит их сно­ва. И каж­дый раз про­ходит уй­ма вре­мени, преж­де чем Гар­ри мо­жет сно­ва зас­нуть.

Но его шрам боль­ше не бо­лит.

Он про­сыпа­ет­ся с кри­ком. Ос­татки сна до сих пор мель­ка­ют пе­ред гла­зами; он про­водит ру­кой по во­лосам и пы­та­ет­ся от­ды­шать­ся.

Снейп пе­река­тыва­ет­ся на бок, кон­чи­ками паль­цев про­водит по его пле­чу.

— Те­бе сно­ва сни­лись кош­ма­ры.

Это не воп­рос, но Гар­ри все рав­но ки­ва­ет го­ловой, удив­ля­ясь, по­чему он не чувс­тву­ет се­бя не­лов­ко, приз­на­ва­ясь Сней­пу в по­доб­ном.

— Что ты ви­дел?

— Вол­де­мор­та — по боль­шей час­ти. И мо­их дру­зей, — он по­вора­чива­ет­ся, при­жима­ясь гу­бами к ще­ке Сней­па. От не­го пах­нет по­том, теп­лом и сек­сом (влаж­ный и кис­ло-слад­кий вкус на его язы­ке). — Я ску­чаю по ним.

— У ме­ня они то­же бы­ва­ют, — про­из­но­сит че­рез мгно­вение Снейп. — Кош­ма­ры.

Гар­ри пе­реп­ле­та­ет их паль­цы. Се­верус не пы­та­ет­ся от­дернуть ру­ку. Вмес­то это­го он сжи­ма­ет ее, боль­шим паль­цем пог­ла­живая ла­донь Гар­ри.

— Что те­бе снит­ся?

Снейп ни­чего не го­ворит, и на мгно­вение Гар­ри ка­жет­ся, что он не от­ве­тит.

Но по­том он ти­хо про­из­но­сит:
— Тем­ный Лорд, вре­мена­ми. Но в ос­новном... твоя ма­ма.

— Мне то­же иног­да снит­ся та ночь, — он ос­тавля­ет еще один по­целуй на шее Сней­па.

Се­верус при­под­ни­ма­ет­ся на лок­те и смот­рит на не­го; тем­ные во­лосы па­да­ют на гла­за, но он не пы­та­ет­ся их уб­рать.

— Как? Ты ведь не мо­жешь это­го пом­нить.

— Вер­но. Но я ви­дел это. В ра­зуме Вол­де­мор­та, ког­да он еще был частью ме­ня.

Снейп вздра­гива­ет, мед­ленно вы­дыхая.

— Прос­ти.

— Рань­ше я слы­шал, как они кри­чат. Каж­дый раз, ког­да встре­чал­ся с де­мен­то­рами.

Се­верус не мо­жет по­шеве­лить­ся. Не сме­ет ды­шать.

— Жер­тва мо­ей ма­мы поз­во­лила мне по­бедить его. Их смер­ти бы­ли не нап­расны.

— Нет, — шеп­чет Снейп.

— Я боль­ше не ви­ню те­бя, — Гар­ри ед­ва мо­жет ра­зоб­рать собс­твен­ный го­лос, но по быс­тро­му вдо­ху по­нима­ет, что Снейп ус­лы­шал его. — Ка­кое-то вре­мя я во всем об­ви­нял те­бя. Но те­перь я знаю, что это сде­лал Пет­тигрю. В ко­неч­ном ито­ге имен­но он не­сет за это от­ветс­твен­ность. Прос­ти, что не до­верял те­бе рань­ше.

Снейп ка­ча­ет го­ловой:
— Это был не я.

— Да, вер­но, — Гар­ри улы­ба­ет­ся, при­жима­ясь к бо­ку Сней­па. — Тог­да это был не ты.

Они до­воль­но дол­го ле­жат ря­дом, го­лова Гар­ри по­ко­ит­ся на гру­ди Сней­па. Ему так у­ют­но, спо­кой­но, что он (в ко­торый уже раз) спра­шива­ет се­бя: воз­можно, бы­ло бы лег­че прос­то ос­тать­ся здесь нав­сегда.

— Что же бу­дет с на­ми? — ти­хо спра­шива­ет он, хо­тя не уве­рен, что хо­чет ус­лы­шать от­вет.

Снейп от­во­рачи­ва­ет­ся, от­го­ражи­ва­ясь во­рохом из­мя­тых прос­ты­ней, и зак­ры­ва­ет гла­за.

Гар­ри вне­зап­но ощу­ща­ет, как на не­го по­ве­яло хо­лодом.

Муж­чи­на взды­ха­ет, очень ус­та­ло.

— Не бу­дет ни­каких «нас», Пот­тер. Уве­рен, да­же ты это по­нима­ешь.

Сло­ва мо­гут ра­нить не ху­же но­жа, и иног­да Гар­ри удив­ля­ет­ся, по­чему язык Сней­па не ос­тавля­ет шра­мов. Уже нес­коль­ко не­дель он не на­зывал его в пос­те­ли ина­че, чем «Гар­ри».

— Но че­рез во­семь лет я пос­туплю в Хог­вартс.

Снейп сме­ет­ся: рез­кий, жес­то­кий, ла­ющий звук:
— Вер­но. Те­бе бу­дет один­надцать. Мне бу­дет трид­цать один. Ког­да, по-тво­ему, я дол­жен пред­ло­жить те­бе пе­рес­пать? Пос­ле пер­во­го же уро­ка зель­ева­рения, быть мо­жет? Или мне сто­ит по­дож­дать год или два, преж­де чем по­пытать­ся соб­лазнить те­бя?

— Нет, ко­неч­но, нет. Я не это имел в ви­ду. Я прос­то…

— Что? — в тус­клом све­те ком­на­ты гла­за Сней­па чер­ны, как ночь. — Будь же ра­ци­она­лен, Пот­тер. Нет ни­како­го «нас» в тво­ей вре­мен­ной шка­ле. Ты вер­нешь­ся к преж­ней жиз­ни, ис­полнишь роль ге­роя, же­нишь­ся на кра­сивой де­вуш­ке. А я... я всег­да бу­ду По­жира­телем, ко­торый убил Аль­бу­са Дамб­лдо­ра.

— Нет... — Гар­ри от­ча­ян­но тря­сет го­ловой; он чувс­тву­ет, как го­рячая вла­га со­бира­ет­ся в угол­ках его глаз, но его это не вол­ну­ет. — Это не то, че­го я хо­чу.

— Иног­да мы не по­луча­ем то, что хо­тим.

Гар­ри ярос­тно трет гла­за, злясь на се­бя за эти сле­зы, но Снейп неж­но про­водит кон­чи­ком паль­ца по его ще­ке, со­бирая со­леные кап­ли. Это на удив­ле­ние ин­тимный жест.

— Пе­рес­тань. Мы еще да­же не при­дума­ли, как от­пра­вить те­бя об­ратно.

— Я вер­нусь к те­бе. В мо­ем вре­мени.

— Я... все хо­рошо, — Снейп при­тяги­ва­ет Гар­ри к се­бе, пог­ла­живая ру­кой по спи­не, об­ни­мая его за пле­чи. Гар­ри зна­ет, что он не ве­рит ему, но не пы­та­ет­ся воз­ра­зить. И это что-то да зна­чит.

* * * * *

Но­вая вре­менная ли­ния. 2 и­юня 1997, Шес­той курс

Ко­неч­но же, Снейп пре­дуп­ре­дил Дамб­лдо­ра, что­бы тот не пы­тал­ся доб­рать­ся до ме­даль­она — ска­зал, что до не­го дош­ли слу­хи и на­меки, что тот вов­се не в пе­щере («Ду­маю, Ре­гулус Блэк на­шел его и пе­ред смертью ус­пел где-то спря­тать»).

Но ста­рый вол­шебник, ка­залось, не слы­шал ни еди­ного сло­ва из то­го, что он го­ворил («Ерун­да, Се­верус. Чес­тно го­воря, не имею ни ма­лей­ше­го по­нятия, о чем это ты. Ли­мон­но­го шер­бе­ту?»)

Вмес­то это­го он по­кинул Хог­вартс, взяв с со­бой на эту са­мо­убий­ствен­ную мис­сию маль­чиш­ку. Он вер­нулся (Снейп знал, что так и бу­дет) от­равлен­ным и по­лумер­твым. Так что, ког­да Дра­ко, на­конец, су­мел впус­тить По­жира­телей в за­мок, смер­тель­ный план Дамб­лдо­ра (при­веден­ный в дви­жение нес­коль­ко ме­сяцев на­зад), на­конец-то, прет­во­рил­ся в жизнь.

Пот­тер наз­вал его тру­сом.

И Снейп ду­ма­ет: воз­можно, так и есть. Трус, по­тому что не смог под­вести Аль­бу­са. Трус, по­тому что не ска­зал «нет». В кон­це кон­цов маль­чиш­ка (тот ре­бенок-иде­алист, ко­торым он был) ве­рил, что дол­жен быть дру­гой путь.

И хо­тя Снейп ви­дит Пот­те­ра пла­чущим впер­вые за мно­го лет, он на­де­ет­ся, что в кон­це кон­цов тот су­ме­ет по­нять, что у не­го не бы­ло вы­бора.

* * * * *

Пре­дыду­щая вре­менная ли­ния. 6 мая 1983, Хог­вартс

Гар­ри за­пыхал­ся, по­ка до­бирал­ся до ком­нат Сней­па.

Муж­чи­на выг­ля­дит так, слов­но го­тов прок­лясть сту­ден­та, пос­мевше­го прер­вать его от­дых пос­ле тя­жело­го ра­боче­го дня, од­на­ко вы­раже­ние его ли­ца слег­ка смяг­ча­ет­ся, ког­да он ви­дит Гар­ри.

— О, Пот­тер, что стряс­лось?

— Я на­шел кое-что!

Снейп за­бира­ет у не­го из рук кни­гу и прос­матри­ва­ет из­ло­жен­ное на от­кры­той стра­нице зак­ли­нание, ве­дя по строч­кам ста­рин­но­го тек­ста длин­ным тон­ким паль­цем.

— В этом есть смысл, — приз­на­ет он пос­ле дол­гой па­узы. — Что на­тол­кну­ло те­бя на мысль ис­кать в прос­транс­твен­ной ма­гии, а не во вре­менной?

Гар­ри ус­ме­ха­ет­ся, уса­жива­ясь на по­тер­тый ди­ван Сней­па.

— Твои собс­твен­ные сло­ва, на са­мом де­ле.

Муж­чи­на под­ни­ма­ет бровь, но ждет, ког­да Гар­ри про­дол­жит.

— О том, что прос­транс­тво и вре­мя в ма­гии не­раз­де­лимы. Та­ким об­ра­зом, я пред­по­ложил, что, ес­ли эти две си­лы дей­стви­тель­но нас­толь­ко вза­имос­вя­заны, то я дол­жен рас­ши­рить сфе­ру сво­их по­ис­ков. Воз­можно, то, что поз­во­ля­ет ма­гам на­рушать прос­транс­твен­ные за­коны — как ап­па­рация, нап­ри­мер — мож­но ис­поль­зо­вать так­же и для то­го, что­бы пре­одо­леть вре­менные гра­ницы.

Снейп ки­ва­ет:
— Дол­жен приз­нать­ся, что я весь­ма удив­лен, но это мо­жет ре­аль­но сра­ботать. Очень ум­но, на са­мом де­ле.

— Ес­ли не счи­тать тво­его пол­ней­ше­го от­сутс­твия ве­ры в мои ис­сле­дова­тель­ские спо­соб­ности, спа­сибо... на­вер­ное.

Муж­чи­на кри­вит гу­бы; гри­маса мог­ла бы сой­ти за улыб­ку, вот толь­ко она не до­ходит до его глаз.

— От­лично. Итак, что нам де­лать?

Се­верус сно­ва смот­рит в кни­гу.

— Сей­час ты ни­чего не смо­жешь пред­при­нять. Сле­ду­ющее пол­но­луние — че­рез три не­дели. К это­му вре­мени я ус­пею за­кон­чить зелье. И ког­да ты выпь­ешь его, те­бе при­дет­ся од­новре­мен­но про­читать зак­ли­нание, зак­ру­тить Хро­ново­рот и ди­зап­па­риро­вать, — он смот­рит на Гар­ри по­верх кон­чи­ка но­са. — Да­же ты, по­лагаю, су­ме­ешь с этим спра­вить­ся.

— Ну, лад­но, — от­ве­ча­ет Пот­тер, пог­ла­живая ла­донью ре­мень Сней­па, и пы­та­ет­ся при­тянуть его к се­бе за шлев­ки в по­ясе, но тот от­ска­кива­ет, как ош­па­рен­ный.

— Ес­ли дру­гих воп­ро­сов нет, мис­тер Пот­тер, я пред­по­чел бы на этом за­кон­чить.

Гар­ри хму­рит­ся.
— Я ду­мал, мы мог­ли бы от­праздно­вать.

— Что имен­но, поз­воль­те уз­нать? — го­лос муж­чи­ны зву­чит от­чужден­но, хо­лод­но. Гар­ри ка­жет­ся, буд­то что-то сжи­ма­ет­ся в гру­ди.

— Я... Я не по­нимаю.

Гу­бы Сней­па кри­вят­ся с от­вра­щени­ем, и Гар­ри ощу­ща­ет се­бя так, слов­но его уда­рили в жи­вот.

— По прав­де го­воря, — не­воз­му­тимо про­дол­жа­ет про­фес­сор, — я не ви­жу ни­каких при­чин под­держи­вать и даль­ше на­шу связь.

— Н-но... — Гар­ри с ужа­сом слы­шит, как ло­ма­ет­ся его го­лос. — Но я хо­чу. Ты ва­жен для ме­ня. Я... — юно­ша тя­жело сгла­тыва­ет и, креп­ко заж­му­рив­шись, пы­та­ет­ся сдер­жать сле­зы.

Муж­чи­на сме­ет­ся (звук ре­жет Гар­ри, как нож):
— На­де­юсь, ты не во­об­ра­зил се­бе, что меж­ду на­ми су­щес­тву­ет неч­то вро­де ис­тинной люб­ви?

— Я... Нет, ко­неч­но, нет, — Гар­ри так боль­но, что он уве­рен, вот-вот пой­дет кровь. Да­же Cruciatusне при­чиня­ет та­ких му­чений. — Я прос­то ду­мал… — он умол­ка­ет, по­тому что на са­мом де­ле так ду­мал. На­де­ял­ся, что меж­ду ни­ми есть что-то, что поз­во­лит Сней­пу и даль­ше за­ботить­ся о нем... Он ка­ча­ет го­ловой и го­ворит се­бе, что не бу­дет пла­кать.

— А те­перь, ес­ли это все, мис­тер Пот­тер, мне нуж­но ра­ботать, — Снейп воз­вра­ща­ет­ся к сво­ему сто­лу, не до­бавив боль­ше ни сло­ва и не удос­то­ив Гар­ри ни еди­ным взгля­дом.

Гар­ри пы­та­ет­ся убе­дить се­бя, что все в по­ряд­ке. В кон­це кон­цов, он ни­ког­да и не ожи­дал, что их от­но­шения (ес­ли они дей­стви­тель­но не бы­ли пло­дом его во­об­ра­жения) прод­лятся и даль­ше. Это же Снейп. И он со­бира­ет­ся до­мой, на­зад в свою вре­мен­ную ли­нию, и к Сней­пу, ко­торый вов­се не этотСнейп.

Тем не ме­нее, он си­дит и смот­рит на огонь, по­ка не кон­ча­ет­ся ночь. Он зна­ет, что не смо­жет зас­нуть. Се­верус пов­сю­ду. Он ощу­ща­ет его под ко­жей, на гу­бах и в сво­ем ра­зуме. И это ка­жет­ся од­новре­мен­но па­рали­зу­ющим, раз­ру­шитель­ным и по-нас­то­яще­му пу­га­ющим.

Мас­тер зе­лий не слиш­ком при­ят­ный че­ловек. Гар­ри зна­ет это и всег­да знал, но по­чему-то по-преж­не­му чувс­тву­ет го­ловок­ру­жение и дрожь и спра­шива­ет се­бя, смо­жет ли он ког­да-ни­будь пе­ревес­ти дух. Все вок­руг чу­дит­ся ис­ка­жен­ным, с ос­тры­ми кра­ями, при­тор­ным, и все­го это­го поч­ти слиш­ком мно­го, что­бы вы­нес­ти. И Гар­ри зна­ет, что он дол­жен не­нави­деть его (воз­можно, сей­час да­же силь­нее, чем ког­да-ли­бо). Он со­вер­шил глу­пость, пос­та­вив се­бя в по­доб­ное по­ложе­ние. Поз­во­лив Сней­пу при­чинить се­бе боль.

Но да­же ис­пы­тав жгу­чее уни­жение (ког­да сто­ял пе­ред ним, у­яз­ви­мый, от­вер­гну­тый и сму­щен­ный), Гар­ри все рав­но не мо­жет не вспо­минать их но­чи.

Он ни­чего не мо­жет по­делать и пред­став­ля­ет его ла­дони на сво­их бед­рах, его ды­хание на сво­ей ко­же, и как он за­дыхал­ся с каж­дым дви­жени­ем его ру­ки.

Все бы­ло нам­но­го про­ще, ког­да он прос­то не­нави­дел Се­веру­са Сней­па.

* * * * *

Но­вая вре­менная ли­ния. 26 де­каб­ря 1997, Лес Дин

Прош­ло нес­коль­ко ме­сяцев с тех пор, как он в пос­ледний раз ви­дел Пот­те­ра. И хо­тя до не­го пе­ри­оди­чес­ки до­лета­ли но­вос­ти о прод­ви­жени­ях тро­ицы (мед­ленных и не­лов­ких), до тех пор, по­ка Фи­не­ас Блэк не су­мел под­слу­шать их в ле­су Дин, у Сней­па не бы­ло точ­ных све­дений об их мес­то­нахож­де­нии.

Сле­дуя ука­зани­ям Аль­бу­са, он бе­рет меч Гриф­финдо­ра, со­бира­ясь от­пра­вить со­об­ще­ние с по­мощью Пат­ро­нуса. В кон­це кон­цов, он не зна­ет, как от­ре­аги­ру­ет на его по­яв­ле­ние Пот­тер. Нес­мотря на то, что маль­чиш­ка дав­но знал, что ему при­дет­ся сде­лать, и по­нимал обя­затель­ства, на­лага­емые Неп­ре­лож­ным Обе­том — знать что-то в те­ории и стать оче­вид­цем убий­ства — аб­со­лют­но раз­ные ве­щи. И не сто­ит за­бывать, что Пот­тер не один. Грей­нджер, бе­зус­ловно, прок­ля­нет его в тот же са­мый мо­мент, как уви­дит, а У­из­ли, не­сом­ненно, по­пыта­ет­ся.

Но Пот­тер при­ходит один, то­пая и соз­да­вая боль­ше шу­ма, чем це­лое ста­до гип­погри­фов. И Снейп ни­чего не мо­жет по­делать.

Он вы­ходит из сво­его ук­ры­тия и сни­ма­ет де­зил­лю­мина­ци­он­ные ча­ры. Маль­чиш­ка за­мира­ет на мгно­вение; Се­верус слы­шит гром­кий вздох. Пот­тер смот­рит на не­го, ши­роко рас­крыв гла­за, а Снейп ждет — ждет, что же бу­дет даль­ше. Ему все рав­но, да­же ес­ли Пот­тер на­падет на не­го, или по­пыта­ет­ся убить или ра­нить, ос­та­вив ис­те­кать кровью пря­мо на зем­ле. Этот маль­чиш­ка всег­да был всем для не­го, и нич­то, ка­жет­ся, не из­ме­нилось.

Но Пот­тер да­же не вы­тас­ки­ва­ет па­лоч­ку.

Он идет навс­тре­чу (три ша­га меж­ду уда­рами сер­дца) и за­мира­ет, вце­пив­шись в ман­тию Сней­па.

Се­верус не­реши­тель­но бе­рет в ла­дони ли­цо маль­чиш­ки (ще­ки шер­ша­вые от от­росшей ще­тины), и Пот­тер при­жима­ет­ся лбом к его гру­ди и вы­дыха­ет. Снейп слы­шит, как его сер­дце ко­лотит­ся в гру­ди; он не сме­ет ды­шать.

— Ты жив, — го­ворит Пот­тер пос­ле дол­гой па­узы, и его го­лос зву­чит не­уве­рен­но и ти­хо.

— Как и ты, я ви­жу, — Се­верус уби­ра­ет прядь от­росших тем­ных во­лос с ли­ца маль­чи­ка, — но увы, не бла­года­ря собс­твен­ной ос­то­рож­ности или скрыт­ности. Я слы­шал те­бя за ми­лю.

У Пот­те­ра хва­та­ет со­вес­ти выг­ля­деть сму­щен­ным:
— Мы скры­ли весь рай­он ча­рами не­нахо­димос­ти.

— Не сом­не­ва­юсь.

А за­тем маль­чиш­ка це­лу­ет его, и его гу­бы та­кие теп­лые и слад­кие — имен­но то, че­го Се­веру­су не хва­тало все эти ме­сяцы. Пот­тер воз­бужда­ет­ся так быс­тро, что Снейп поч­ти уве­рен, что он дол­жен по­чувс­тво­вать го­ловок­ру­жение, но он вкли­нива­ет­ся од­ним бед­ром меж­ду его ног и поз­во­ля­ет ему те­реть­ся о не­го до тех пор, по­ка Гар­ри не на­чина­ет за­дыхать­ся и дро­жать, ед­ва не кон­чив в шта­ны.

Ког­да Снейп отс­тра­ня­ет­ся, Пот­тер ску­лит, жар­ко ды­шит ему в шею.

— О, Бо­же, Се­верус, хо­чу те­бя, — сло­ва сколь­зят как мед по его ко­же.

— Да, — сог­ла­ша­ет­ся Снейп, сколь­знув меж­ду ни­ми ру­кой и нак­ры­вая ла­донью его эрек­цию, чувс­твуя, как маль­чиш­ка при­жима­ет­ся к не­му, — вот толь­ко мес­то не сов­сем под­хо­дящее, сог­ла­сен?

Пот­тер ог­ля­дыва­ет­ся вок­руг так, слов­но со­бира­ет­ся воз­ра­зить, но Се­верус при­жима­ет па­лец к гу­бам, пре­секая лю­бые про­тес­ты:
— Ш-ш. Пой­дем со мной. У ме­ня есть кое-что для те­бя.

Его па­лат­ка выг­ля­дит пот­ре­пан­ной и сов­сем ма­лень­кой, но по­ход­ная кро­вать теп­лая и су­хая, и нич­то боль­ше не име­ет зна­чения, ког­да они, спо­тыка­ясь, вва­лива­ют­ся внутрь, цеп­ля­ясь друг за дру­га.

— Раз­день­ся для ме­ня, — шеп­чет Снейп, дав­но от­ча­яв­ший­ся сно­ва уви­деть маль­чиш­ку. Пот­тер за­мерз и дро­жит, стя­гивая сви­тер: Се­верус ви­дит му­раш­ки на его ко­же. Хо­чет­ся кос­нуть­ся их паль­ца­ми, язы­ком.

Паль­цы Пот­те­ра за­мира­ют на рем­не, и Снейп ки­ва­ет. Во рту пе­ресох­ло:
— Да­вай, — при­каз по­виса­ет меж­ду ни­ми, спи­ралью скру­чива­ясь вок­руг его бе­дер, при­чиняя боль. Снейп не пом­нит, что­бы так же силь­но же­лал ко­го-то рань­ше, и от этой мыс­ли па­ника за­кипа­ет внут­ри. Он у­яз­вим: это пу­га­ет и воз­бужда­ет од­новре­мен­но.

Паль­цы Пот­те­ра на­шари­ва­ют мол­нию, и он дер­га­ет ее вниз, стя­гивая брю­ки вмес­те с бель­ем и пи­ная их в сто­рону, на пол. Те­перь он пол­ностью об­на­жен, и Се­верус не мо­жет отор­вать от не­го глаз. Маль­чиш­ка крас­не­ет, но тя­нет­ся, пог­ла­живая ли­нию че­люс­ти, гор­ло Сней­па од­ним паль­цем.

Ощу­щения и неп­ри­выч­ные, и стран­но зна­комые. В па­мяти Сней­па мель­ка­ют (от­ры­воч­но и вспыш­ка­ми) сце­ны из прош­лых ме­сяцев и лет (он сам на кро­вати, го­лый и аб­со­лют­но неп­ри­нуж­денный).

— Ты прек­ра­сен, — го­ворит он, — и так тверд для ме­ня.

Пот­тер ки­ва­ет:
— Я меч­тал об этом, — он при­жима­ет­ся гу­бами к из­ги­бу пле­ча Сней­па, — о том, что­бы сно­ва быть с то­бой. Это единс­твен­ное, что по­мога­ло мне про­дол­жать по­ис­ки все это вре­мя.

У Сней­па пе­рех­ва­тыва­ет ды­хание; он нак­ло­ня­ет­ся, и Пот­тер при­жима­ет­ся к не­му всем те­лом. Он гла­дит маль­чиш­ку по спи­не, чувс­твуя кон­чи­ками паль­цев каж­дый поз­во­нок. Ко­жа да кос­ти. Од­на­ко, ког­да зу­бы Се­веру­са сколь­зят по его шее, при­кусы­вая неж­ное гор­ло, Пот­тер сто­нет:
— О... О, Бо­же. Сде­лай так еще раз.

Се­верус по­сасы­ва­ет мяг­кую ко­жу над клю­чицей, ощу­щая гу­бами, как бе­зум­но ко­лотит­ся пульс. Ког­да Гар­ри смот­рит на не­го, его ще­ки пок­ры­ты ру­мян­цем, гу­бы при­пух­ли, и он прек­ра­сен. Маль­чиш­ка (нет, дав­но уже не маль­чиш­ка) вы­гиба­ет­ся, ста­ра­ясь ос­та­вать­ся на мес­те. Он сох­ра­ня­ет кон­троль, нес­мотря на то, что его сер­дце бе­шено ко­лотит­ся, а ды­хание учас­ти­лось. Он под­ни­ма­ет взгляд, по-преж­не­му при­жима­ясь к Сней­пу. Их те­ла тес­но пе­реп­ле­тены, шер­стя­ная ткань чер­ной ман­тии ца­рапа­ет блед­ную ко­жу, а воз­бужден­ный член Сней­па вжи­ма­ет­ся в его пах.

Ши­роко рас­кры­тые гла­за Пот­те­ра ка­жут­ся поч­ти чер­ны­ми.

А за­тем он впи­ва­ет­ся в гу­бы Се­веру­са и, пе­река­тив­шись, са­дит­ся, осед­лав его бед­ра.

— Пот­тер... — вы­дыха­ет Снейп, но Гар­ри уже рас­пахнул его ман­тию и ус­пел рас­стег­нуть брю­ки.

Пот­тер сто­нет и скло­ня­ет­ся над ним, при­жима­ясь гу­бами к влаж­но­му хлоп­ку:
— Гар­ри. Ме­ня зо­вут Гар­ри.

Снейп ки­ва­ет, впле­та­ясь паль­ца­ми в тем­ные во­лосы.

— При­под­ни­мись, — бор­мо­чет юный маг где-то в рай­оне его бе­дер, и он охот­но под­чи­ня­ет­ся, хва­тая воз­дух ртом, ког­да Гар­ри сдер­ги­ва­ет его брю­ки вмес­те с бель­ем.

Снейп ша­рит под кро­ватью, пы­та­ясь на ощупь отыс­кать в по­ход­ной ап­течке тю­бик с мазью, ко­торая, он зна­ет, там есть.

— Вот, — го­ворит он, при­тяги­вая Пот­те­ра к се­бе на ко­лени. Тот ши­ре раз­во­дит но­ги, наб­лю­дая, как Снейп раз­ма­зыва­ет проз­рачную жид­кость по кон­чи­кам паль­цев. Он ши­пит в от­вет на хо­лод­ное жа­лящее при­кос­но­вение, од­на­ко сам по­да­ет­ся навс­тре­чу, вы­дыхая, ког­да один па­лец про­ника­ет внутрь. Маль­чиш­ка за­кусы­ва­ет гу­бы; он пок­раснел и дро­жит. Кап­ля по­та ска­тыва­ет­ся с его шеи; Снейп тя­нет­ся к ней язы­ком.

— Бо­же, — сто­нет Гар­ри и, опус­тив гла­за, наб­лю­да­ет за ру­кой Сней­па; смот­рит, как его паль­цы дви­га­ют­ся меж­ду его ног, — взгля­ни-ка на это.

— Те­бе нра­вит­ся, не так ли? — спра­шива­ет Снейп.

— Да... Бо­же, да, — Пот­тер на­сажи­ва­ет­ся на его паль­цы, тол­ка­ет­ся навс­тре­чу. А по­том Се­верус пе­рево­рачи­ва­ет его, ук­ла­дывая на кро­вать, уби­ра­ет паль­цы. Ру­ки Пот­те­ра… Гар­ри цеп­ля­ют­ся за его пле­чи, при­тяги­ва­ют его на се­бя:
— Да­вай, Се­верус, сей­час... — вы­дыха­ет он ему в шею, раз­во­дя бед­ра ши­ре.

И Снейп вхо­дит со сто­ном. Гар­ри ту­гой (та­кой ту­гой), он с глу­хим сту­ком от­ки­дыва­ет го­лову на по­душ­ку, ца­рапа­ет ног­тя­ми спи­ну Сней­па и об­ви­ва­ет­ся од­ной но­гой вок­руг его бед­ра:
— Еще…

Се­верус на­виса­ет над ним, пы­та­ясь сох­ра­нять не­под­вижность, пы­та­ясь прод­ви­гать­ся мед­ленно, пы­та­ясь сдер­жать собс­твен­ную дрожь. Но Гар­ри вы­гиба­ет­ся, при­жав пле­чи к пос­те­ли:
— Бо­же, прос­то трах­ни ме­ня уже, — тре­бу­ет он, рыв­ком по­дава­ясь вверх.

И он сно­ва тол­ка­ет­ся впе­ред, нак­ло­ня­ет­ся, при­жима­ясь гу­бами к гу­бам Гар­ри. По­целуй вы­ходит не­ук­лю­жим, но бед­ра юно­го ма­га дви­жут­ся навс­тре­чу его тол­чкам. Рас­ки­нув ру­ки, маль­чиш­ка цеп­ля­ет­ся за прос­ты­ни, от­ры­вая их от тон­ко­го мат­ра­са, и Сней­пу при­ходит­ся пос­та­рать­ся, что­бы прос­коль­знуть меж­ду ни­ми ру­кой и об­хва­тить паль­ца­ми сто­ящий ко­лом член Гар­ри. Он го­рячий, и влаж­ный, и твер­дый в его ла­дони, и Гар­ри ши­пит и ру­га­ет­ся, мо­тая го­ловой из сто­роны в сто­рону, ког­да Снейп сжи­ма­ет его чуть силь­нее.

Его гу­бы ро­зовые и влаж­ные; Се­верус про­водит по ним язы­ком, и Гар­ри шеп­чет его имя, сно­ва и сно­ва.

С рез­ким кри­ком Гар­ри при­ходит к фи­нишу, его но­ги вжи­ма­ют­ся в мат­рас, а мыш­цы жи­вота сок­ра­ща­ют­ся, по­ка паль­цы Сней­па раз­ма­зыва­ют проз­рачные кап­ли по его чле­ну.

Еще па­ра тол­чков, и Се­верус ощу­ща­ет при­лив ис­ступ­ленно­го нас­лажде­ния; эй­фо­рия ох­ва­тыва­ет его, скру­чива­ясь вок­руг бе­дер, пуль­си­руя сквозь все те­ло. Он не мо­жет сдер­жать­ся и кри­чит, из­ли­ва­ясь в го­рячей глу­бине, и ва­лит­ся в объ­ятия маль­чиш­ки, чувс­твуя под со­бой жар его те­ла. Гар­ри пок­ры­ва­ет по­целу­ями его шею, ще­ки; паль­цы Пот­те­ра блуж­да­ют по его спи­не.

Че­рез нес­коль­ко дол­гих мгно­вений Снейп выс­каль­зы­ва­ет, и они вы­тяги­ва­ют­ся бок о бок на уз­кой кой­ке.

— Ты в по­ряд­ке? — на­конец, спра­шива­ет он, по­тому что дол­жен убе­дить­ся.

Гар­ри смот­рит на не­го (его гла­за не­веро­ят­но зе­леные) и ки­ва­ет:
— Да.

А по­том ка­кое-то вре­мя они ле­жат, тес­но при­жав­шись друг к дру­гу. Снейп наб­лю­да­ет, как под­ни­ма­ет­ся и опа­да­ет грудь Гар­ри, прис­лу­шива­ет­ся к би­ению его сер­дца в такт с его собс­твен­ным. Он ду­ма­ет, что мог бы при­вык­нуть к это­му (ко­жа, при­жатая к его ко­же; го­рячее те­ло маль­чиш­ки ря­дом с его собс­твен­ным).

Од­но мгно­вение он ду­ма­ет: воз­можно, он влюб­лен. Но нет. Он от­талки­ва­ет эту мысль преж­де, чем у нее по­яв­ля­ет­ся хоть ма­лей­ший шанс ма­тери­али­зовать­ся. Маль­чиш­ка здесь не за этим. И лю­бовь не для убийц, По­жира­телей Смер­ти и шпи­онов.

— Как ты? — спра­шива­ет он, спря­тав ли­цо в без­на­деж­но рас­тре­пан­ные во­лосы Гар­ри.

— Снос­но, я по­лагаю. Иног­да го­лода­ем. Рон ушел.

Его от­вет при­чиня­ет Се­веру­су боль, слов­но кто-то пы­та­ет­ся выр­вать боль­ной зуб, но это не име­ет зна­чения. Он здесь, и он жив.

— А хор­крук­сы?

— У нас есть ме­даль­он, — Гар­ри ки­ва­ет на гру­ду одеж­ды на по­лу. — Он ока­зал­ся в до­ме на Грим­мо, как ты и го­ворил. Прав­да, нам не уда­лось его унич­то­жить. Нич­то его не бе­рет.

Снейп пе­рево­рачи­ва­ет­ся и тя­нет­ся за брю­ками. Пот­тер сто­нет, но са­дит­ся. Он дол­жен вер­нуть­ся к де­вуш­ке, преж­де чем она его хва­тит­ся.

— Ду­маю, что смо­гу по­мочь вам с этим, — го­ворит Се­верус, вста­вая.

— О?

Они быс­тро оде­ва­ют­ся, и Снейп ма­шет па­лоч­кой за уг­лом па­лат­ки. Воз­дух ко­рот­ко мер­ца­ет (бе­лый свет с при­месью ма­гии), и в во­де по­яв­ля­ет­ся меч Гриф­финдо­ра.

— За­меча­тель­но, — ух­мы­ля­ет­ся Пот­тер и тя­нет­ся к не­му, но Снейп хва­та­ет его за за­пястье.

— Нет. Ты смо­жешь взять его в ру­ки, толь­ко со­вер­шив сме­лый и силь­ный пос­ту­пок.

Гар­ри за­каты­ва­ет гла­за, но сно­ва по­вора­чива­ет­ся к Сней­пу:
— И что ты пред­ла­га­ешь?

Снейп наб­лю­да­ет, как Пот­тер опять раз­де­ва­ет­ся (вы­зыва­ющая оз­ноб об­на­жен­ная ко­жа ка­жет­ся ль­дис­то-блед­ной в хо­лод­ном све­те Лу­ны), и, преж­де чем он ус­пе­ва­ет ос­та­новить его, иди­от-гриф­финдо­рец ны­ря­ет, не сняв с шеи чер­тов крес­траж. К счастью, У­из­ли по­яв­ля­ет­ся в тот са­мый мо­мент, ког­да Снейп уже го­тов прыг­нуть в во­ду вслед за ним, и у не­го нет вы­бора, кро­ме как сно­ва ис­чезнуть в ле­су Дин.

* * * * *

Пре­дыду­щая вре­менная ли­ния. 25 мая 1983, Хог­вартс

— Зав­тра — пол­но­луние.

Снейп смот­рит на не­го с опас­кой, од­на­ко от­кры­ва­ет дверь ка­бине­та и поз­во­ля­ет Гар­ри вой­ти.

— Я прек­расно пом­ню об этом, Пот­тер. Зелье го­тово. Вам не о чем бес­по­ко­ить­ся.

— Я здесь не за этим, — и сно­ва Гар­ри ощу­ща­ет, слов­но весь его мир раз­ва­лива­ет­ся вок­руг не­го, раз­ле­та­ет­ся на ос­колки, сов­сем кро­шеч­ные, ни на что не по­хожие.

— Я за­нят, Пот­тер, — су­хо го­ворит Снейп. — У ме­ня нет вре­мени на…

— Нет, про­шу, ты дол­жен ме­ня выс­лу­шать, — в его го­лосе слы­шит­ся от­ча­яние, но это не име­ет зна­чения. Не сей­час. Боль­ше — нет. — Все те сло­ва, что ты го­ворил о нас, о на­ших от­но­шени­ях... — на пос­леднем сло­ве Снейп под­ни­ма­ет бровь, но ни­чего не го­ворит, и Гар­ри про­дол­жа­ет: — Это все неп­равда. Мне все рав­но, что ты ду­ма­ешь. Но это... — он бес­по­мощ­но ма­шет ру­кой, объ­еди­няя се­бя со Сней­пом, — …это что-то да зна­чит. Я уве­рен.

Гар­ри де­ла­ет шаг впе­ред, взвол­но­ван­ный тем, что Се­верус не пы­та­ет­ся от­шатнуть­ся. Мед­ленно, не­уве­рен­но он тя­нет­ся к Сней­пу, про­водит кон­чи­ками паль­цев по его ще­ке.

— Ког­да я с то­бой, я счас­тлив. Это глу­по; и я знаю, что это не име­ет ни­како­го смыс­ла, но это — прав­да.

Муж­чи­на под­ни­ма­ет ру­ку, что­бы нак­рыть ла­донь Гар­ри сво­ей собс­твен­ной и не отс­тра­ня­ет­ся.

— Иног­да я ду­маю, что бы­ло бы луч­ше, ес­ли бы я прос­то ос­тался здесь.

Снейп нак­ло­ня­ет­ся и ук­ла­дыва­ет под­бо­родок на ма­куш­ку Гар­ри.

— Это не­лепо. Слиш­ком мно­гое пос­тавле­но на кар­ту, — он пог­ла­жива­ет Гар­ри по спи­не.

— Я знаю. Но я счас­тлив здесь. Счас­тлив с то­бой, — его го­лос пре­рыва­ет­ся, а гла­за на­чина­ет щи­пать от слез, но те­ло Сней­па ка­жет­ся та­ким теп­лым ря­дом с ним.

— Пой­дем в пос­тель, — пред­ла­га­ет Се­верус пос­ле дол­гой па­узы, — ес­ли хо­чешь.

Гар­ри ки­ва­ет.

У прос­ты­ней Сней­па та­кой зна­комый за­пах, и Гар­ри обе­ща­ет се­бе, что не поз­во­лит се­бе за­быть, что он чувс­тву­ет сей­час. Он обо­жа­ет жар при­жатой к не­му ко­жи Сней­па; вкус со­ли на язы­ке. И ощу­щение те­ла это­го муж­чи­ны на нем, внут­ри не­го, вок­руг не­го. Ког­да Се­верус сод­ро­га­ет­ся, дос­тигнув пи­ка нас­лажде­ния, Гар­ри за­да­ет­ся воп­ро­сом, бу­дет ли он ког­да-ни­будь ощу­щать се­бя так же пра­виль­но.

Поз­же они дол­го ле­жат, креп­ко об­нявшись, пе­реп­ле­та­ясь ко­неч­ностя­ми. Гар­ри пог­ла­жива­ет кон­чи­ками паль­цев уз­кое пле­чо Сней­па и наб­лю­да­ет, как те­ни иг­ра­ют на блед­ной ко­же.

— Иног­да я не уве­рен, что смо­гу сде­лать это, — мед­ленно го­ворит он, — что я дос­та­точ­но си­лен, что­бы вер­нуть­ся и пе­режить все это сно­ва.

Снейп чуть нап­ря­га­ет­ся, но тут же при­жима­ет­ся гу­бами к его вис­ку:
— Ты до сих пор не по­нима­ешь. Ес­ли зак­ли­нание сра­бота­ет, ес­ли мы все сде­ла­ем пра­виль­но, те­бе не при­дет­ся про­ходить че­рез все это сно­ва. Ты вер­нешь­ся в тот же са­мый мо­мент, ког­да ты ушел.

— Но это бу­дет не то же са­мое, — Гар­ри нуж­но, что­бы его ус­по­ко­или. — В этот раз все бу­дет по-дру­гому.

— Да. Те­перь, ког­да я знаю, все бу­дет по-дру­гому.

— А змея?

— Обе­щаю при­думать что-ни­будь нас­чет этой чер­то­вой реп­ти­лии.

Гар­ри пы­та­ет­ся улыб­нуть­ся, но он не мо­жет сдер­жать вне­зап­ный при­лив па­ники, вы­рас­та­ющей (как при­лив­ная вол­на) внут­ри не­го, и он тя­нет­ся, от­ча­ян­но нуж­да­ясь по­чувс­тво­вать ря­дом теп­ло Се­веру­са, его плоть и кровь ря­дом с ним.

— Все бу­дет хо­рошо, — шеп­чет Снейп, за­рыва­ясь ру­кой в во­лосы Гар­ри и при­жима­ясь гу­бами к его лбу.

— Но я счас­тлив здесь, — счас­тлив, счас­тлив...

И на это Се­веру­су сов­сем не­чего от­ве­тить.

* * * * *

1 мая 1998, Бит­ва за Хог­вартс

Гар­ри при­зем­ля­ет­ся с рез­ким тол­чком.

Воз­дух ка­жет­ся тя­желым из-за гус­то­го ды­ма. Он как-то смут­но зна­комо цеп­ля­ет­ся за одеж­ду, за ко­жу, за во­лосы. Пот­тер ви­дит фи­гуры, кра­дущи­еся сквозь те­ни, ра­зыс­ки­ва­ющие мер­твых и ра­неных.

Гар­ри об­хо­дит их сто­роной и нап­равля­ет­ся в сто­рону зам­ка.

Ко­ридо­ры выг­ля­дят так же, как он пом­нит, но для не­го это ста­новит­ся нас­то­ящим шо­ком. С тех пор прош­ло столь­ко вре­мени; он поч­ти за­был мас­шта­бы раз­ру­шений (ка­тас­тро­фичес­кие пос­ледс­твия бит­вы). За­та­ив ды­хание, он сво­рачи­ва­ет к под­зе­мель­ям. Он дол­жен кое-что сде­лать.

Ему тре­бу­ют­ся все си­лы и все му­жес­тво, что­бы пос­ту­чать в дверь. Его сер­дце от­ча­ян­но, бо­лез­ненно ко­лотит­ся в гру­ди, и Гар­ри ду­ма­ет, что он, воз­можно, бо­лен.

Но тут дверь от­кры­ва­ет­ся — Снейп сто­ит и смот­рит на не­го сво­ими тем­ны­ми гла­зами; пос­та­рев­ший, он, ка­жет­ся, выг­ля­дит на каж­дый из сво­их трид­ца­ти вось­ми лет. Но он жив, жив, жив.

Гар­ри сто­ит нап­ро­тив нес­коль­ко бес­ко­неч­но дол­гих мгно­вений и не сме­ет ды­шать. Ему хо­чет­ся про­тянуть ру­ку и при­кос­нуть­ся; при­жать­ся ртом к гор­лу муж­чи­ны и по­чувс­тво­вать его пульс под сво­ими гу­бами. Но все, что он мо­жет сде­лать, это зас­тыть и слу­шать, как в ушах сту­чит кровь. В кон­це кон­цов, это не его Снейп; воз­можно, он ни­ког­да и не был им.

А за­тем муж­чи­на улы­ба­ет­ся (скри­вив тон­кие гу­бы) и тя­нет­ся к не­му. Гар­ри сле­ду­ет за ним че­рез его ка­бинет в его ком­на­ты.

— Ты жив, — шеп­чет он, и Снейп ки­ва­ет.

— Вы­ходит, мис­тер Пот­тер, мы оба жи­вы, — и в сле­ду­ющий миг Гар­ри ока­зыва­ет­ся в его объ­яти­ях, чувс­тву­ет теп­лое ды­хание Сней­па на сво­ем ли­це, гор­ле, сво­ей ко­же. Се­верус поз­во­ля­ет ему обер­нуть ру­ки вок­руг сво­ей та­лии и скло­нить­ся бли­же. Поз­во­ля­ет сто­ять, при­жима­ясь ще­кой к его гру­ди; кон­чи­ками паль­цев пог­ла­жива­ет Гар­ри по спи­не.

— Ка­кое се­год­ня чис­ло? — спра­шива­ет Гар­ри, прос­то что­бы удос­то­верить­ся.

— Пер­вое мая ты­сяча де­вять­сот де­вянос­то вось­мо­го, — от­ве­ча­ет Снейп в его во­лосы, — По­лагаю, ты толь­ко что по­бедил Вол­де­мор­та.

— А ты…

— А я не дал сож­рать се­бя его змее.

Гар­ри сме­ет­ся, вплес­ки­вая все нер­вное нап­ря­жение, воз­бужде­ние и об­легче­ние. Ре­аль­ность про­ис­хо­дяще­го сжи­ма­ет его грудь, его лег­кие; ус­по­ка­ива­ющей тя­жестью опус­ка­ет­ся меж­ду ло­пат­ка­ми и по­селя­ет­ся в са­мом сер­дце. Это да­же близ­ко не так му­читель­но, как он ду­мал. Ско­рее, это нем­но­го на­поми­на­ет счастье и нем­но­го — лю­бовь.

— И что мы те­перь бу­дем де­лать? — спра­шива­ет он, а Снейп бе­рет его ли­цо в ла­дони и скло­ня­ет­ся к не­му.

— Те­перь, по­лагаю, мы бу­дем жить даль­ше.