Глава 1.
— ... предатель, который является в дом моей хозяйки, когда ему заблагорассудится. Кричер знает, что он предал Темного Лорда, но он не может помешать ему войти в дом, о нет, не тогда, когда хозяин позволяет ему — грязный, позорящий род ублюдок, недостойный носить благородное имя «Блэк». Он вернулся из Азкабана, где ему было самое место, чтобы вместе с кучей предателей крови и полукровок осквернять дом своей матери. О, его бедная матушка, как...
— Silencio.
Холодный бархатный голос оборвал бормотание домового эльфа, который в ужасе прижал руки к широко открытому рту, выпучив бесцветные глаза.
— Я найду дорогу, так что больше нет необходимости тебя беспокоить, — спокойно сказал Северус Снейп, размашистыми шагами направляясь к двери кухни. — Полагаю, твой... хозяин здесь, ищет утешения в компании Старого Огденского и наслаждается обществом своего дружка Флетчера. — И с самым зловещим выражением лица он распахнул дверь.
Его грозный взгляд, однако, был потрачен впустую на нескольких докси, изгнанных из верхних комнат, оккупировавших кухню, и теперь воюющих за лучшие места гнездования в старых вытертых шторах. Снейп неприязненно разглядывал их целое мгновение.
— Убожество, — пробормотал он, отворачиваясь. — Эльф! Проводи меня к своему хозяину. И прекрати корчить гримасы, иначе я сделаю заглушающие чары постоянными, — добавил он, с отвращением глядя на перепуганного Кричера, который корчился на полу, судорожно открывая и закрывая рот, словно вытащенная из воды рыба.
Направив палочку на эльфа, Снейп пробормотал:
— Finite Incantatem, — и ткнул Кричера кончиком палочки. — Ну? И чего ты ждешь? Веди меня к своему хозяину. Быстро!
Кричер молча кивнул и поспешил вверх по лестнице. Снейп не отставал ни на шаг; развевающиеся полы его мантии взметнули с пола целую тучу скопившейся за десятилетия пыли.
Путь до убежища Клювокрыла в старой спальне миссис Блэк был проделан в полной тишине, и удовлетворение от преподанного эльфу урока почти заставило Снейпа улыбнуться. Однако вместо этого он ограничился привычной презрительной усмешкой, когда Кричер распахнул перед ним дверь и заторопился прочь, снова принимаясь бормотать ругательства, едва только решил, что находится за пределами слышимости.
Сладковатая вонь гниющего мяса и крови ощутимо ударила ему в ноздри, и Снейп закашлялся, борясь с подкатывающей к горлу тошнотой. Однако же, быстро взяв себя в руки, он постарался придать лицу самое надменное выражение, прежде чем перешагнуть порог некогда величественной, а ныне обветшавшей комнаты. Гиппогриф лежал на кровати, наполовину скрытый остатками полога, а рядом с волшебным зверем улегся... ну, еще один зверь. Бродяга свернулся в клубок, прижавшись к боку гиппогрифа, и Снейпу в кои-то веки подвернулась уникальная возможность бросить в лицо Блэку оскорбление, отметив тот факт, что он спит, уткнувшись носом в собственную задницу, когда собака подняла голову и вскочила с кровати, прямо в прыжке плавно превращаясь в человека.
— Das also ist des Pudels Kern*, — процитировал Снейп при виде бледного мужского лица в обрамлении растрепанных темных волос. Глубоко запавшие глаза Блэка мрачно сверлили собеседника, и весь его внешний вид, действительно, чем-то напоминал Мефистофеля.
— Кого ты назвал пуделем? — хрипло прорычал он.
Верхняя губа Снейпа презрительно дрогнула.— Мне следовало знать, что ты вряд ли знаком с лучшими образцами мировой литературы, — вкрадчиво отозвался он. — Хотя можно было бы предположить, что ей, — он обвел комнату широким жестом, намекая на ее бывшую хозяйку, — следовало бы разработать более комплексный подход к твоему образованию, и как минимум попытаться воспитать своего старшего сына подлинным джентльменом.
Блэк молча зыркнул в ответ, и несколько мгновений мужчины меряли друг на друга злобными взглядами. Их немой бой прервал Клювокрыл, издав странный, напоминающий чихание звук, который заставил обоих подскочить на месте, подняв палочки.
Блэк заговорил первым:
— Уверен, ты почтил меня своим присутствием не для того, чтобы обсудить со мной шедевры мировой литературы, Снейп. Что случилось на этот раз? Ты здесь, чтобы поплакаться о том, что вынужден общаться со своими дружками-Пожирателями — единственными друзьями, которые когда-либо были в твоей жизни, я мог бы добавить — и как сильно отравляют тебе жизнь твои давние знакомые? Или есть по-настоящему серьезная причина, чтобы побеспокоить меня?
— Поверь, мне на ум приходит сотня других мест, в которых я предпочел бы оказаться вместо этого... логова, — Снейп огляделся с отвращением, — но, к сожалению, пока ты с комфортом проводишь время в уединении и безопасности, я ежедневно рискую жизнью, чтобы собрать информацию, которая поможет Дамблдору. — Он замолчал при виде побледневшего пустого лица Блэка, который шел на него, держа палочку в вытянутой руке.
— О, избавь меня от своих нотаций! — выплюнул Блэк. — Просто скажи мне, в чем дело, и убирайся из моего дома! В отличие от тебя, у меня никогда не было друзей среди сторонников Волдеморта, которые могли бы спасти мою задницу от его гнева!
— Верно, никогда, — вкрадчиво промурлыкал Снейп, его взгляд замер на кончике палочки Блэка, рассыпавшей красные искры. — Твои друзья всегда были выше всяких подозрений. О, совсем забыл, — он наклонил голову и посмотрел прямо в глаза Блэка, — однажды вы заподозрили оборотня, не так ли? И решили вместо него довериться своему другу Петтигрю. Должно быть, вы с Поттером безмерно гордились своим собственным умом — около десяти минут!
В следующее мгновенье Снейп откинул назад голову, уходя от брошенного Блэком проклятья. Его собственная палочка в одно мгновение оказалась в руке, и его Expelliarmus отшвырнул Блэка, заставив растянуться на полу. Несмотря на это, тот успел вцепиться в мантию Снейпа, утягивая его за собой. Они приземлились на пол в облаке пыли.
Голова Блэка встретилась с паркетом с громким треском, но, в отличие от Снейпа, после двух лет в бегах он привык отражать физические атаки и среагировал мгновенно и совершенно инстинктивно. Напрягая все мышцы, он оттолкнулся от пола и, извернувшись, подмял под себя Снейпа. Голова Северуса болезненно столкнулась с ножкой кровати, заставив Клювокрыла раздраженно вскинуть голову с тихим квакающим звуком. Обглоданные крысиные кости свалились с постели, приземлившись рядом с лицом Снейпа.
— Обедал из одной тарелки со зверем? — выдохнул Снейп скрипучим голосом, ему не хватало воздуха, поскольку на его грудь всем весом давил Блэк. — С другой стороны — о твоей любви к монстрам всегда ходили легенды...
Блэк левой рукой вцепился в грязные волосы Снейпа и резко дернул, словно пытаясь разбить его череп об пол, но в этот самый момент оглушительный вопль нарушил молчание: ожил портрет старой Вальбурги Блэк.
Они были слишком далеко, чтобы различить отдельные слова, но пронзительный крик, легко проникающий в более чувствительные уши гиппогрифа, заставил Клювокрыла подскочить на кровати и сердито завизжать.
С немного смущенным видом Блэк ослабил свою хватку и медленно поднялся на ноги. Снейп с трудом сел, со страдальческим видом потирая локоть, и его взгляд упал на дверной проем. Он замер.
Блэк резко обернулся и увидел Ремуса Люпина и Кингсли Бруствера, застывших в дверях и уставившись на открывшуюся им сцену с одинаково недоверчивым выражением лиц.
Снейп пошевелился первым. Неуловимым, каким-то змеиным движением он скользнул на ноги и отряхнулся, откидывая с лица черные волосы, сжав губы и молча. Люпин прочистил горло.
— Какого черта вы тут делаете? — одновременно поинтересовались Блэк и Люпин. Рот Бруствера подозрительно дрогнул.
— Мы услышали крики и то, что по звукам напоминало серьезную битву, — пояснил Люпин, в то время как Блэк повернулся к Клювокрылу, удерживая его за кожаный ошейник и успокаивающе поглаживая его шею. — Мы же не знали, что вы двое ведете тут дружескую беседу. — Блэк кинул на него злобный взгляд.
— Если вы закончили, — бросил Снейп, проносясь мимо Бруствера, который все еще молча стоял в дверях, — я бы предпочел поговорить внизу. Это касается и тебя тоже, — он кивнул Люпину и исчез в темном коридоре.
Когтистые лапы Клювокрыла оглушительно заскребли по полу в тщетной попытке гиппогрифа освободиться из рук Блэка.
— Убирайтесь отсюда! — сердито зарычал Сириус Кингсли и Люпину, которые шагнули было к нему, чтобы помочь справиться со зверем. Портрет на лестнице все еще вопил и надрывался голосом, от которого кровь стыла в жилах, и вдобавок к этому, во всеобщее безумие внезапно решил внести свою лепту Кричер, появившийся в зале, бормоча под нос оскорбления. Блэк не выдержал.
— Убирайтесь отсюда! Вон! Вон! — заревел он, и лицо его исказилось от ярости. Он все еще удерживал гиппогрифа за ошейник, одновременно свободной рукой пытаясь вытолкать Ремуса и Кингсли из комнаты. Клювокрыл встал на дыбы, и потертая кожа лопнула. Его смертоносные когти вспороли воздух, а мощные распростертые крылья беспомощно цеплялись за потолок и стены. Блэк сильно толкнул Люпина в грудь, и тот едва не сбил с ног Бруствера, который уже успел отступить к двери, подняв обе руки в примирительном жесте.
Глаза оборотня сверкнули. Он прыгнул вперед, с глухим стуком впечатывая Сириуса в стену.— Послушай меня! Не смей выплескивать на нас свое разочарование! — Его голос был едва ли громче шепота, однако он несколько раз приложил Блэка об обшитую деревянными панелями стену с силой, которая грозила травмами спине.
Никто из них не заметил, когда ушел Кингсли.
_________________
*Das also ist des Pudels Kern (нем.) - Ага, так вот в чём пуделя секрет! («Фауст» И. Г. Гете)
Глава 2.
Северус Снейп стоял у кухонного стола, и его чересчур прямая осанка и нескрываемое отвращение на лице со всей очевидностью свидетельствовали, что он боится запачкаться, даже случайно коснувшись любого предмета обстановки кухни Блэка. Даже его дыхание было поверхностным: словно он полагал, будто сам окружающий воздух может быть ядовитым. Кингсли устроился возле камина, его высокая, задрапированная в темную мантию фигура почти полностью растворилась в полумраке. Оба мужчины подчеркнуто не обращали внимания друг на друга.
Люпин и Блэк появились через несколько минут. Сириус демонстративно позволил своим длинным растрепанным волосам падать на лицо, и только глаза сверкали из-под этой темной вуали, в то время как Люпин высоко держал голову, а лицо — нарочито бесстрастным. Выражение лица Снейпа сделалось еще более кислым.
— Сядьте, — процедил он сдавленным голосом и с гримасой, призванной показать, что разговор с ними причиняет ему физическую боль; он едва разжимал зубы. Блэк стиснул челюсти и расправил плечи, однако промолчал. И не сел, разумеется.
Люпин и Кингсли аналогичным образом решили, что, усевшись, создадут излишне дружескую атмосферу. Несколько мгновений все четверо молчали, обмениваясь враждебными, оценивающими взглядами.
— Ну, что ж, — наконец начал Снейп, — как все вы прекрасно знаете, Дамблдор попросил меня возобновить кое-какие старые связи, которые позволят мне собирать информацию о ходе подготовки операций в резиденции Темного Лорда.
— Шпионить, ты имеешь в виду. Мы знаем это слово, ты, подлый ублюдок! Интересно, сколько раз ты менял сторону? И сколько еще поменяешь?
Снейп решил высокомерно проигнорировать замечание Блэка, однако его правая рука подозрительно дернулась в сторону кармана, где лежала палочка.
— Пока что удалось узнать не так уж много. Однако, я выяснил, что Пожиратели абсолютно точно в курсе непревзойденно удачной маскировки, которой он столь успешно пользовался все это время, — он кивнул в сторону Блэка. — Поэтому, считаю, что для него будет неразумным покидать этот дом — разумеется, если он не хочет в конечном итоге попасть в лапы тех, кто с удовольствием передаст его либо Фаджу, либо Тому-Кого-Нельзя-Называть, и обе эти альтернативы, несомненно, будут весьма неприятными.
— Ты хочешь, чтобы я продолжал прятаться здесь, в этой убогой дыре, в то время как все остальные будут трудиться на благо Ордена? — недоверчиво хмыкнул Блэк.
— Я не говорил ничего подобного, — голос Снейпа стал завораживающим, сладким, как мед. — Это желание Дамблдора: тебе следует оставаться в безопасном месте. Мерлин знает, почему, — добавил он себе под нос. — Судя по всему, он считает, что в конечном итоге ты сможешь оказаться полезным, так или иначе. Кроме того, он, кажется, полагает, что мальчишке-Поттеру не помешает общение с э-э... ответственным наставником, который сможет заменить ему отца.
— Все это прекрасно, — заметил Люпин, прервав вкрадчивое злорадство Снейпа. — Но, уверен, это не та причина, из-за которой ты назначил эту встречу. Для этих новостей было бы достаточно совы!
— Ваш общий друг Петтигрю, по всей видимости, начал небольшую — ну, полагаю, подходящим словом будет «охоту» — желая избавиться от всех, кто знал о его анимагической форме… и не смотрите на меня так, — резко добавил он, когда Люпин открыл рот, собираясь что-то сказать. — Похоже, что Петтигрю так и не научился хранить секреты. Он хвастался своему брату, что может превращаться в крысу, и Мерлин знает, кому в свою очередь успел проговориться этот парень. Я не смог вычислить, кто еще знает о собачьих талантах Блэка, но велик риск того, что Петтигрю не стал хранить молчание и по этому поводу.
— Итак, его брат, — разнесся по комнате глубокий успокаивающий голос Кингсли. — Не думаю, что у него была возможность поделиться информацией с большим числом людей. Мы следили за ним после побега Сириуса. Он казался вероятной жертвой, — пояснил он ровным голосом, уверенно встретив взгляд Блэка, — по общему мнению ты был не в себе и жаждал мести.
Губы Сириуса дрогнули в краткой безрадостной улыбке.
— Он ведь сквиб, не так ли, — задумчиво протянул Люпин. — В любом случае, маловероятно, что кто-то поверит в его историю. — Насколько я знаю, он живет среди магглов и работает таксистом. Его отец так и не оправился от шока.
— Откуда ты все это знаешь? — изумленно спросил Блэк. Люпин улыбнулся.
— Я всегда прислушивался к Питеру, ты же знаешь, Сириус, — спокойно ответил он.
— Недостаточно хорошо, по-видимому, — ощетинился на невысказанный упрек Блэк. — Тебе бы следовало уделять больше внимания что и кому он говорит…
— Как ни увлекательно принять участие в вашем вечере воспоминаний, — вмешался Снейп, — но сейчас не до этого. Уверен, позже у вас будет предостаточно времени для дружеской беседы.
— Как я уже говорил, брат Петтигрю был в курсе его тайны. Поэтому он должен был умереть, ведь с точки зрения вашего друга было бы крайне неразумно позволить ему остаться в живых… Его могли привлечь в качестве свидетеля, и снять с Блэка все обвинения.
— Если ты сию же секунду не прекратишь называть его нашим другом, клянусь, я скормлю твой грязный язык Клювокрылу, — очень тихим и очень ровным голосом пригрозил Блэк.
— Когда-нибудь, — голос Люпина звучал нехарактерно-ядовито, — Я с удовольствием посмотрю, как вы двое наброситесь друг на друга. На данный момент, однако, мы не можем позволить себе потерять любого из вас, так что не могли бы вы держать свою вражду в узде — насколько это возможно?
Кингсли поднял бровь, удивившись нехарактерной несдержанности Люпина, и повернулся к Снейпу, — Ты говорил об «охоте». Означает ли это, что есть еще кто-то, кого Петтигрю хочет заставить молчать?
— Как я уже сказал, мне пока не удалось собрать больше информации о предполагаемых жертвах. Но я подумал, что будет разумным, не дожидаясь следующего заседания Ордена сообщить вам, что анимагическая тайна Блэка более таковой не является. Кое-кто, — презрительный взгляд в сторону Сириуса, — как известно, привык действовать импульсивно и может соблазниться ненужным риском. А нам нужно придумать план, который поможет спасти людей, вся вина которых состоит лишь в том, что они стали невольными хранителями тайны Петтигрю. Вы можете припомнить кого-то, с кем он поддерживал связь?
Снейп и Люпин обменялись долгим взглядом. Блэк поерзал, вздохнул и тяжело сел, прижав ладони к исцарапанной столешнице, — Я не знаю. В школе у него было не так уж много друзей, а позже… Мы почти не общались, по правде говоря, только через Орден. Думаю, маловероятно, что он сказал кому-нибудь из членов Ордена, особенно если он уже работал на Волдеморта. Ты лучше информирован, Ремус, ты можешь припомнить кого-то, кому он мог бы рассказать?
Люпин покачал головой и последовал примеру Блэка, усевшись возле стола, — Полагаю, о членах Ордена не может быть и речи. Мы ничего не знаем о его контактах среди сторонников Темного Лорда, они же наверняка в курсе анимагической тайны Бродяги и Хвоста. И он встречался с девушкой — еще до того, как я отправился на континент — помните, по поручению Дамблдора — но я не помню, как ее звали, кажется, Кларисса… нет, Ларисса.
— Хвост встречался с девушкой? Вот это новость! — Блэк даже не попытался скрыть сарказм в голосе. — Наверняка он не превращался при ней в крысу, если, конечно, пытался произвести на нее впечатление. Это было бы весьма контрпродуктивным.
— Поверил ли Волдеморт в историю, которую Кингсли скормил Ежедневному Пророку — о том, что Сириуса видели в этом… Гонолулу? — быстро вмешался Люпин, прежде чем Снейп успел открыть рот, чтобы полить Блэка ядом.
— Думаю, вряд ли. Верите или нет, Блэк не является основной проблемой Темного Лорда. И его не слишком заботит, чем именно он занят.
— Я постараюсь разузнать о контактах Петтигрю. После его мнимой смерти Министерство собирало о нем сведения, и я уверен, что смогу получить к ним доступ, — сказал Бруствер.
— Именно поэтому я и хотел поставить в известность Аврорат — вы можете действовать там, где не может ни один из нас. Я счел важным сообщить вам об опасности, угрожающей хранителям секрета Петтигрю, и выполнил просьбу Альбуса, который хотел убедиться, что Блэк осознает, чем рискует, если попытается выйти из дома, однако, все остальное может подождать до следующего собрания. Нет ничего больше, что касалось бы непосредственно вас.
Кингсли кивнул, коротко попрощался и вышел, следуя по пятам за Снейпом, который не упустил возможности бросить на Блэка последний презрительный взгляд. Люпин и Блэк остался одни.
— Сириус...
— Избавь меня, Рем. Просто... пощади! — Блэк подскочил так внезапно, что его стул грохнулся на пол. — Пора кормить Клювокрыла.
Дверь кухни захлопнулась за ним. Люпин остался сидеть в одиночестве, уставившись в подкрадывающуюся темноту невидящим взором.
Глава 3.
— О. Гляньте-ка, кого эльф притащил.
— А уж я-то как рад. Как ты понимаешь, я не слишком заинтересован в том, чтобы задерживаться в этом доме хоть на секунду дольше необходимого. Я только напишу отчет для Альбуса и уйду.
Снейп бесцеремонно ворвался на кухню и сел за стол, откуда сверху вниз глянул на Блэка, полулежавшего на коврике перед камином с бокалом виски в руке. Хозяин дома проигнорировал его.
В течение нескольких минут единственным звуком в комнате был скрип пера по пергаменту. Снейп быстро писал, а Блэку открывался отличный вид на его профиль с длинным крючковатым носом и решительным подбородком. Мягкое звяканье кубиков льда по стеклу нарушило тишину.
Сириус только что долил себе виски и отодвинул бутылку, когда Снейп заговорил голосом, полным притворно-сладкой заботы:— Как тебе хватает сил так долго сидеть без дела, уничтожая запасы огневиски своей матушки — вот, что выше моего понимания.
— Так же, как тебе удается столько времени не мыть голову, наверное, — Блэк был достаточно пьян, чтобы высказать оскорбление абсурдно-вежливым тоном. Он немного передвинулся, опираясь на локти, и, откинув назад голову, наблюдал за Снейпом сквозь полуприкрытые веки.
Тонкая, жестокая усмешка появилась на губах Северуса.— Твои волосы также едва ли выиграют приз на конкурсе красоты, — прошептал он. — Я помню, что раньше они выглядели по-другому. Скажи мне, Блэк, каково это: видеть в зеркале свой опустошенный, обессиленный призрак?
— Гляньте-ка, кто спрашивает. Ты прекрасно знаешь ответ на этот вопрос, Снейп.
— Вполне может быть. Хоть я, в отличие от тебя, никогда не был эталоном красоты, я все же понимаю, что такая потеря может оказаться довольно тяжелой. — С этими словами Снейп наклонился вперед — так, что пола его мантии скользнула по ноге Блэка. Босой ноге Блэка, которая теперь пинала ножку стула, на котором сидел Снейп. Сириус коротко хохотнул и вернул ноги на пол, расставив их чуть шире, чем раньше. Снейп бесстрастно смотрел на него.
— Не желаешь выпить?
— Прости?
— Хочешь выпить? Уверен, ты не откажешься он бокала доброго старого Огденского?
— С чего бы мне с тобой пить?
— А с кем же еще?
Странное выражение промелькнуло на лице Снейпа, и Блэк понял, что он был прав.
Снейп пожал плечами:— Ладно, — он проследил, как Сириус призвал чистый стакан и налил в него виски, прежде чем снова заговорить: — Ты, должно быть, совсем отчаялся, если готов пить со мной. Люпин не появлялся?
Лицо Блэка окаменело.— Оставь в покое Ремуса. Это только наше с ним дело.
— Отлично. У меня нет ни малейшего желания говорить об оборотне сегодня вечером. — Он выжидательно глянул на Блэка, — Ну?
— Что — ну?
— Ты не передашь мне стакан?
— Тебе придется самому подойти и взять его.
Снейп насмешливо фыркнул:— Если ты этого ждешь… — он прервал издевку Блэка и протянул руку. Сириус снова отодвинулся, вытянувшись во весь рост, и его рука с бокалом переместилась за пределы досягаемости Снейпа
Северус принял вызов. Он соскользнул со стула и, перенеся вес на левую руку, захватил стакан правой рукой. Он забрал бокал, но не предпринял ни малейших усилий, чтобы подняться с пола. Вместо этого он по-прежнему нависал над Блэком.
Сириус лениво наблюдал за ним. Он не отвел взгляд, когда Снейп опрокинул свой стакан, и еще сильнее запрокинул голову, слегка приоткрыв губы.
— Не желаешь поддержать тост?
Черные глаза Снейпа злобно сощурились.— Вижу, ты совсем отчаялся, — очень тихо сказал он, и в его голосе явственно послышалось торжество. — Любопытно, чего еще ты захочешь от меня?
Медленно, осторожно он придвинулся еще ближе, пока его худое тело полностью не нависло над Блэком, однако же, не касаясь его; пока он не увидел, как бешено бьется пульс на бледной обнаженной шее. Сириус молчал и только лихорадочно сверкал глазами.
— Я почувствовал тебя тогда, ты же знаешь, — продолжил Снейп тем же тихим и, как ни странно, мягким тоном.
Блэк глотнул из своего стакана.— Почувствовал меня? Что ты имеешь в виду?
— В тот день, когда мы боролись. Я почувствовал твое возбуждение, — он насмешливо фыркнул. — Мерлин, до какой же степени может довести отчаяние?
Сириус поерзал, внезапно осознав, что он оказался в ловушке, и что, едва пошевелившись, он коснется Снейпа, чье худощавое тонкое тело излучало слишком много тепла.
— Не уверен… — его сентенция утонула в полувздохе-полустоне, когда Северус отставил прочь свой стакан, а его ладонь накрыла пах Блэка, не слишком нежно сжав его.
— Кто бы мог подумать, что Сириус Блэк так сильно жаждет человеческого прикосновения, что у него встал на Северуса Снейпа, — отметил вышеупомянутый Снейп, задумчиво подвигав рукой.
— Не провоцируй меня, Снейп, — предупредил Блэк сквозь зубы.
— По-моему, это не я провоцирую, — с мрачной улыбкой отозвался тот, — а ты.
Слишком поздно Сириус понял, что его бедра по собственной воле толкаются навстречу твердой ладони.
В следующее мгновенье у Северуса вырвался сдавленный стон, когда Блэк неожиданно перевернулся, уложив его на спину и зафиксировав широко разведенные ноги, с проворством, равно неожиданным и ужасающим у человека, чей вид говорил о принадлежности скорее к миру мертвых, чем живых. Правое предплечье Блэка сдавило горло Снейпа, а левая рука лихорадочно сражалась с застежкой его мантии, вырывая половину пуговиц «с мясом». Сириус стремительно скользнул ниже, сжимая горло Снейпа мертвой хваткой, не давая сдвинуться с места, и, взяв сразу на всю глубину, почувствовал, как стремительно оживает во рту мягкая плоть.
Руки Северуса, зарывшиеся в волосы Блэка в тщетной попытке оттолкнуть его прочь, вдруг безвольно упали, когда Сириус пропустил его член в самое горло, мгновенно добившись полной болезненной твердости.
Блэк чуть приподнял голову.— Наслаждаешься, ты, ублюдок? — сумел он прорычать вокруг головки члена Снейпа.
— Блэк. А-ах... Перестань!
— Не очень-то убедительно, прости, — пробормотал Сириус, снова опуская голову. Его язык проскользил вниз вдоль пульсирующей венки до чувствительной тыльной стороны, и Снейп не сдержал длинный, дрожащий, сдавленный стон.
Блэк рыкнул в ответ, посылая еще больше мурашек по телу любовника. Он действовал напористо, почти яростно, не позволяя тому опомниться и перевести дух. Когда его зубы царапнули нежную кожу, послышался резкий вдох и короткий вскрик, который недвусмысленно дал понять, что он причинил боль Снейпу, и Блэк удвоил свои усилия.
Свободной рукой он обхватил основание члена Снейпа, в то время как другой все это время продолжал сжимать его горло в такт с ласкающими движениями собственного рта. Его пальцы стали скользкими от слюны, а горький вкус во рту со всей очевидностью дал понять, что член Снейпа просто сочится предъэкулятом, стекающим на пальцы Блэка, его запястье, и исчезающим в темных волосах внизу живота.
Северус хрипло, загнано дышал; наконец, его бедра невольно дернулись один раз, другой, прежде чем Блэк почувствовал, как горячая, горькая влага выплеснулась ему в рот, и поспешно отстранился, вытирая рукой губы, одновременно освобождая из захвата горло Снейпа. Немного спермы попало ему в рот, и он сплюнул ее, пока Северус приходил в себя после оргазма. Тонкая, липкая ниточка потянулась от его подбородка, приклеив прядь волос к лицу. Блэк поспешно стер ее.
Придушенные стоны превратились в сухой кашель, и Снейп сел, борясь с головокружением и потирая горло со страдальческой гримасой на лице. Сириус сидел на пятках, пристально разглядывая его.
— Что все это значит, Блэк? — выплюнул Снейп, его трясло в равной степени от гнева и болезненного кашля; темные отметины от пальцев Блэка еще больше потемнели, выделяясь на бледной коже.
Сириус встал и налил себе стакан воды.
— Не то, чтобы я ожидал милой посткоитальной беседы, — заметил он, с удовольствием отмечая, как свежая прохладная вода смывает все следы горького вкуса, — однако некоторая ответная благодарность была бы весьма кстати, тебе не кажется?
— Благодарность?! Ты высокомерный ублюдок, ты... ты использовал меня как средство для удовлетворения своих порочных желаний и ждешь от меня благодарности? Да как ты смеешь?
Снейп, наконец, поднялся на ноги, поправляя брюки. Взмахом палочки удалил с одежды прозрачные потеки и восстановил оторванные пуговицы. Молчаливый кашель по-прежнему заставлял его вздрагивать всем телом, а синяки, кажется, стали еще заметней.
— Я думаю, что ты больной извращенец, чей уровень развращенности вполне соответствует моему, если учесть, что ты кончил на полу кухни, — Блэк почувствовал, как в нем невольно вспыхивает гнев. Он с грохотом поставил стакан на стол, заставив воду выплеснуться через край. — Не говори мне, что ты не хотел этого. Не говори, что ты схватил мой член, потому что он вызывает у тебя отвращение.
Снейп призвал стакан воды, оставленный Сириусом, и встал.— Ты мне отвратителен, Блэк, — прошептал он, прищурившись. — А теперь прошу меня извинить, мне нужно дописатьотчет. У некоторых есть работа, которую нужно закончить.
Не сказав больше ни слова, Блэк развернулся на каблуках и вышел из кухни, заботливо убедившись, что дверь за ним захлопнется с громким треском.
Передвигаясь по лестнице короткими рывками, он поднялся наверх, слегка запыхавшись, и освободил свой член из брюк еще до того, как оказался в своей комнате. Он тяжело прислонился к запертой двери, прижавшись лбом к предплечью и наблюдая, как рука жестко и быстро ласкает собственный член, а когда, наконец, мучительно и беззвучно кончил, быстро выдыхая через нос, все, о чем он мог думать, было: «Снейп, Снейп, Снейп, Снейп».
Глава 4.Губы Снейпа скривились в мрачной, безрадостной усмешке, когда он направлялся к дверям маленького грязного паба в Тейдон Буа. Присутствовала какая-то извращенная ирония судьбы в том, что он решил вернуться в этот проклятый городок, который, кроме всего прочего в данный момент служил приютом для оборотня, всего клана Уизли, а в последнее время — и для этой раздражающей девчонки, Грейнджер.
И все же, этой душной августовской ночью, когда почти невозможно дышать липким гнетущим воздухом, он поймал себя на мысли, что скучает по прохладному полумраку кухни Блэка. Но, конечно же, он не скучал по самому Блэку. Его вполне устраивало, что они видятся лишь изредка, на собраниях Ордена, и никогда — наедине. Хвала Мерлину, с той роковой, сокрушительной, отвратительной ночи пять недель назад возможности для встречи тет-а-тет больше не представлялось.
Ему пришлось выдержать настоящий бой, когда Альбус попросил — приказал — попытаться выяснить местонахождение Питера Петтигрю, предположив, что, захватив эту крысу, им, возможно, удастся найти способ добраться также и до Темного Лорда. Дополнительным бонусом — согласно альбусовской весьма сомнительной точке зрения — служил тот факт, что свидетельства Петтигрю будет достаточно для снятия с Блэка всех обвинений.
Долгих несколько недель он терпеливо прочесывал свою сеть осведомителей: бывших сторонников Волдеморта; жаждущих мести членов семей экс-Пожирателей, попавших в немилость к Темному Лорду и убитых им — людей, у которых были все основания ненавидеть Того-Кого-Нельзя-Называть еще более пылко, чем у лицемерных праведников, окружавших Блэка, Поттера и оборотня, чья напускная добродетель казалась даже более тошнотворной, чем жестокие манипуляции Люциуса Малфоя — пока он, наконец, не получил подсказку.
На этот паб ему указала вдова человека, павшего страшной смертью от рук Розье, и она была готова поклясться, что Петтигрю часто видели там как раньше, так и в последнее время, в качестве мальчика-на-побегушках, вербовавшего потенциальное пушечное мясо для армии Темного Лорда. Снейп ничуть не удивился, когда в ответ на его сообщение о нескольких тщетных визитах в эту дыру, Блэк насмешливо фыркнул и сказал, что Петтигрю вряд ли осмелится появиться в общественном месте. Оборотень, однако же, чье несомненное наличие здравого смысла Снейп был вынужден неохотно признать, заметил на это, что человек, объявленный мертвым пятнадцать лет назад и изменившийся за эти годы до неузнаваемости, может спокойно войти в паб, в котором большинству посетителей есть что скрывать — свою личность или свое прошлое.
Снейп явился в паб в достаточно угрюмом и безнадежном настроении. За исключением одной-двух порций дрянного пойла, по недоразумению именуемого здесь виски, он ничего не получит от этого визита. Информация, полученная от той женщины, была весьма ненадежна, и только неистребимый оптимизм Альбуса вынуждал его торчать тут дважды в неделю: в те ночи, когда не было собраний Ордена и когда он не был обязан присутствовать на встрече с Пожирателями.
Однако же в тот момент, когда он занял место за барной стойкой, поглубже надвинув на лицо капюшон плаща, он почувствовал странное покалывание в левом предплечье, означавшее, что поблизости находится еще один человек с активной Темной Меткой.
Снейп не дрогнул. Он невозмутимо принял из рук бармена бокал дешевого виски, глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и, словно невзначай, обернулся, внимательно разглядывая ближайшее окружение на предмет выявления вероятного Пожирателя. Он был уверен, что тот испытывает те же ощущения, но ни один из клиентов паба не выказывал необычного возбуждения или настороженности. Конечно, кем бы ни был второй носитель Темной Метки, у него было значительное преимущество перед Снейпом, поскольку он видел, кто вошел в зал, и знал, что именно вызвало реакцию.
Его длинные пальцы сжимали стакан; сам же он лениво кружил в бокале янтарную жидкость, а его взгляд притворно-бесцельно блуждал по комнате. Внезапное движение в левом углу, как раз за стойкой бара, привлекло его внимание. Снейп резко повернул голову, как раз вовремя, чтобы успеть заметить съежившуюся фигуру человека, пытавшегося улизнуть незамеченным.
Стакан зазвенел, разлетаясь на осколки, когда Снейп неожиданно выпустил его из рук. Он соскользнул со стула и метнулся к выходу, взмахнув мантией.
Задняя дверь мягко захлопнулась, и шпион заскользил, бесшумно, как призрак, прячась в тени высоких деревьев. Все его чувства обострились до предела, и он скорее ощутил, чем увидел, мимолетное движение в кустах ежевики, как будто кто-то стремительно улепетывал прочь. Мгновенно среагировав, он ткнул палочкой в том направлении и прошептал: «Stupefy!»
Ничего не произошло. Несколько мгновений спустя Снейп осторожно вышел из тени и в три длинных шага преодолел расстояние до куста. Он замер, пригнувшись и, вызвав Lumos, направил узкий луч света на землю.
Удар последовал неожиданно.
Снейпа сшибло с ног, а воздух выбило из легких силой удара, прилетевшего неизвестно откуда. Его правое колено столкнулось с землей весьма болезненным образом, а лицо угодило в грязь, однако он не потерял контроля над своей палочкой и, направив ее назад, через плечо, выкрикнул: «Stupefy!» Тело позади него безвольно шлепнулось на землю.
Снейпу потребовалось несколько секунд, чтобы стереть залепившую глаза грязь и подняться на ноги. Когда же ему это удалось сделать это, его взгляду предстала бессознательная фигура Сириуса Блэка, лежавшего, распластавшись, на земле. Снейп удивленно уставился на него.
Одно мгновение внутренний слизеринец призывал его пренебречь всеми правилами приличий и просто пнуть беззащитного Блэка по почкам. Изо всех сил. Однако все же более гуманные инстинкты выиграли короткую внутреннюю схватку, и следующим встал вопрос «какого черта Блэк тут делает?» Только сам Бродяга мог бы дать на него ответ, и Снейп не вполне уверенно пробормотал себе под нос: «Finite Incantatem».
— Какого черта ты тут делаешь, Блэк?
Снейп язвительно выплюнул вопрос на все еще ошеломленного Сириуса, который выглядел очень смущенным. Тот поднял голову, и его лицо омрачилось.
— О. Это ты.
— Да, Блэк, это я. В отличие от тебя, я и должен быть здесь. Альбус объяснял тебе это. Помнишь?
Сириус слегка озадаченно уставился на собеседника, которого просто трясло от ярости.
— Мне пришлось аппарировать на твой след, — он выдал короткий, лающий смешок. — Ха! Кажется, в конечном итоге я всегда сверху, не так ли?
Северус уставился на него. Уже готовая сорваться оскорбительная речь неожиданно застыла на его устах, и он только беззвучно шевельнул губами. Блэк злобно усмехнулся:
— Видел бы ты сейчас свое лицо, — он выпрямился и двинулся на Снейпа, используя преимущество в росте, чтобы эффектно нависнуть над вторым магом, который выглядел так, словно готов был его убить.
Шорох в кустах ежевики заставил их вздрогнуть, и они обернулись в направлении звука. Ремус Люпин выступил из тени, держа за хвост приличных размеров крысу. Он слегка нахмурился при виде столь явного конфликта, но его голос прозвучал тихо и вежливо, как и всегда.
— Добрый вечер, Северус. Сириус, выглядит так, словно Питер решил вернуться к прежним делам. Я нашел его, он просто лежал в траве.
— Я оглушил его, — отозвался Снейп сквозь зубы. Его лицо было мертвенно бледным.
— Это ты сделал? Спасибо, Северус. Думаю, теперь мы можем вернуться на Гриммо.
— Я нашел его. Я оглушил его, — Снейп практически брызгал слюной, — Вам тут нечего делать.
Люпин не ответил, а Блэк ткнул в свисающую вниз головой крысу пальцем и заметил с нескрываемым сарказмом в голосе:
— Очень мило с твоей стороны, Снейп, уверен, ты вполне можешь этим гордиться, мы же забираем Хвоста с собой.
Снейп глубоко, прерывисто вздохнул. Его плотно стиснутые челюсти дрогнули, однако он сумел восстановить контроль, и, когда он заговорил, его голос звучал достаточно спокойно, — Ты же знаешь, Блэк, есть причина, по которой Альбус попросил меня разыскать Петтигрю и присмотреть за крысой. Помимо своего нелепого желания уберечь тебя, он прекрасно понимает, что не следует ожидать от тебя разумных действий и что ты, скорее всего, прикончишь Петтигрю прежде, чем он сможет принести хоть какую-то пользу Ордену.
— Думаю, это не твоя забота, Снейп, что я собираюсь делать с крысой! — тихо сказал Блэк. — Если бы я хотел убить его…
— … ты, безусловно, сделал бы это. Мы в курсе, что тебе не свойственна излишняя щепетильность, — ядовито перебил его Снейп. — Ты мог бы попытаться опять использовать в качестве орудия убийства своего друга, как ты уже...
Оставшаяся часть фразы затерялась в стоне, когда Блэк снова выбил из него весь воздух, развернувшись и шарахнув Снейпа о ближайшее дерево.
— Ты, сволочь, — прорычал Бродяга тем же угрожающе-тихим тоном. — Ты больной ублюдок! Ты наслаждаешься этим, не так ли? Испытываешь кайф от одной мысли, что причиняешь кому-то боль? Оставь Ремуса в покое, слышишь?
Правая рука Блэка прижимала к стволу вооруженную палочкой руку Снейпа, а левая — вцепилась в воротник его мантии, скрутив его удушающей хваткой. Они, тяжело дыша, уставились друг на друга. И внезапно обоим бросилось в глаза несомненное сходство с их последним рандеву на кухне Блэка.
Неожиданно Снейп освободил руку и с силой, удивительной для человека, который проводит большую часть жизни в лаборатории и за письменным столом, оттолкнул Блэка прочь, а затем нанес тяжелый удар по подбородку, так что голова Бродяги запрокинулась назад, и едва не сломав ему шею.

Прежде чем противники успели перейти к новому раунду и возобновить атаку, в свободное пространство между их телами влился Ремус Люпин, который, двигаясь с почти кошачьей грацией, оказался между ними и оттолкнул их в разные стороны.
Ему потребовалось для этого лишь небольшое усилие, а Снейп и Блэк внезапно осознали тот часто упускаемый из виду факт, что Люпин, на самом деле, не человек. Его физическая сила, как правило скрытая под покровами худощавого тела, просторной мантии и хороших манер, проявилась в полную мощь, когда он отодвинул их стороны одним плавным, почти небрежным движением. Тем не менее, он дрожал от ярости.
— Вам обоим не поздоровится, — прошептал он. — Вы же знаете, верно?
Вибрирующая напряженность внезапно исчезла из тела Блэка. Он глянул вниз, на руку своего друга, решительно упиравшуюся ему в грудь. Пальцы Люпина были слегка скрючены, а ногти больно впились в грудь Бродяги. Сириус прикусил нижнюю губу. И, поколебавшись, отступил.
Что-то напоминающее торжество вспыхнуло в глазах Снейпа. Уголок его рта подозрительно дернулся, но в этот момент Люпин направил свой пылающий взгляд на него, и Северус замер, выпрямившись во весь рост, и вытянул руку, сжав пальцами запястье Люпина. У него за спиной было дерево — так что он не мог отступить, как это сделал Блэк. Вместо этого он медленно опустил вниз руку Ремуса — осторожно, как человек, встретивший опасного хищника.
Они ни на секунду не разрывал зрительный контакт, пока рука оборотня не покинула его личное пространство. Черные глаза Снейпа коротко вспыхнули, а губы дрогнули. Тем не менее, он ничего не сказал.
— Не смей впутывать меня, когда демонстрируешь собственную жестокость, — послышался в темноте хриплый голос Люпина.
Глава 5.
Они аппарировали к Визжащей Хижине. Снейп решительно возражал против того, чтобы Блэк сопровождал их, но тот уперся и продолжал настаивать. Когда спор начал угрожать выйти из-под контроля, Люпин решил вопрос, просто дизаппарировав, и им пришлось последовать его примеру. По молчаливому соглашению Люпин нес Петтигрю, предварительно наложив на него заклинание, которое эффективно препятствовало возвращению в человеческую форму, и вдобавок связав его магическими путами. После печального опыта двухлетней давности, ни один из них не пожелал идти на ненужный риск.
Потайной ход, ведущий к Дракучей Иве, был все еще открыт, что немало удивило оборотня. Он ожидал, что после того, как Блэк использовал туннель, чтобы проникнуть в Хогвартс, директор школы постарается предотвратить любые такие попытки в будущем. Тем не менее, Снейп уверенно спустился по лестнице, за ним проследовал слегка изумленный Люпин, Бродяга же замыкал их скромную процессию; его низкий, угрожающий рык отражался от узких стен и низкого потолка. Когда они, наконец, добрались до кабинета директора, каждый из них настолько устал от присутствия своих спутников, что даже предложенный Дамблдором чай с лимонными дольками был в этот раз воспринят с нетерпением и даже некоторым облегчением.
— Итак, он здесь, — тихо заметил директор, когда обмякшая тушка крысы оказалась на его столе. — Твой путь к свободе, Сириус. — Он поднял глаза и немного печально улыбнулся. Край его забавной остроконечной шляпы сдвинулся на лоб, когда он наклонился, чтобы рассмотреть Петтигрю ближе. Белизна его волос и черты лица казались более выразительными, чем когда-либо, а морщинистая рука, которой он осторожно дотронулся до Питера, слегка дрожала. Блэк тяжело вздохнул, а Люпин и Снейп обменялись быстрым нервным взглядом, прежде чем смущенно отвести глаза.
— Ну, думаю, мне следует поставить в известность Корнелиуса, — добавил Дамблдор тем же тихим, ровным тоном. — Северус, Ремус, пойдете со мной? Сириус, тебе, конечно, придется вернуться в штаб-квартиру. Есть значительный риск, что в Министерстве нам придется столкнуться с излишним энтузиазмом авроров.
Он не упомянул о том, что Блэк пошел против его воли, покинув дом на Гриммо, а также не задал ни единого вопроса о причинах, которые свели всех троих вместе.
Блэк, который на протяжении всего пути к замку извелся, пытаясь придумать оправдания и отговорки, почувствовал себя странно лишним, когда понял, что они не понадобятся.
Снейп, однако, не сдался без боя:
— Директор, уверен, вы помните: это было моей задачей и моей ответственностью поймать Петтигрю, внезапное же появление Люпина и Блэка могло поставить под удар все предприятие, — тихо сказал он, едва разжимая зубы, как если бы не хотел, чтобы Ремус и Бродяга услышали его. — Мне удалось оглушить Питера, когда они оба аппарировали, и Блэк сбил меня с ног. Блэк, который, если мне будет позволено напомнить, не должен был покидать дом своей матери.
— Северус, вы трое уже не школьники, а Сириус не на привязи. Я не могу посадить его под замок только потому, что его жизни угрожает...
— ... он подверг опасности мою жизнь, — выплюнул Снейп. — Разве она по-прежнему ничего не стоит?
— Северус, — тяжело вздохнул Дамблдор, — Северус. Твоя жизнь для меня бесценна. Как и жизнь Сириуса. И даже, — он многозначительно поднял указательный палец, — жизнь Питера.
Дамблдор воспользовался наступившей тишиной и вытащил из ящика стола два странных предмета, — Сириус, этот портключ вернет тебя на Гриммо, — он протянул Блэку обрывок старого кухонного полотенца, который по виду напоминал кусок одеяния домового эльфа. — А этот — для нас. Мы переместимся в Министерство и переговорим с Корнелиусом Фаджем.
— А если он не захочет нас слушать? — тихо спросил Люпин.
— Ему придется, — яростно отозвался Блэк.
— Ему придется, — повторил Дамблдор.
После того, как остальные ушли, Сириус остался стоять в центре комнаты, разглядывая узоры на ковре и ритмично постукивая по полу носком тяжелого ботинка.
— По правде говоря, нет никакой нужды размазывать грязь по ковру Альбуса, — послышался аристократически-изысканный, надменно тянущий слова голос Финеаса Найджелуса Блэка. Сириус развернулся лицом к портрету своего прапрадеда, который изящно облокотился на край рамы, обмахиваясь шелковыми перчатками. — Не его вина, что все идет не так. Он старается изо всех сил, бедолага.
— Не все, — многозначительно отозвался Сириус.
— Прости?
— Не все идет не так. Сегодня мы схватили Хвоста — я уверен, что вы подслушивали наш разговор — так что в ближайшее время меня оправдают.
Найджелус изящно выгнул бровь, но промолчал.
Сириус потянулся за портключом.— Что ж. Увидимся на Гриммо, я полагаю, — едко добавил он и сжал кухонное полотенце.
Глава 6.
Сириус решил, что спиртного ему и так уже достаточно, и вернул бутылку огневиски обратно на полку. Целый час и двенадцать минут он нетерпеливо метался по комнате Клювокрыла, ожидая... ожидая чего угодно. Хоть малейшего знака, что они благополучно прибыли, и что Дамблдор ведет переговоры о новом слушании по его делу. По делу Питера.
Беспокойно вышагивая, он изредка останавливался, каждый раз злобно пиная шкаф, ножку стола или стену, пока, наконец, не разозлил животное так сильно, что гиппогриф сердито взъерошил перья и затряс головой.
— Прости, Клювокрыл, — Сириус подошел и сел рядом с гиппогрифом, успокаивающе поглаживая лоснящуюся шею волшебного существа. — Я знаю, что раздражаю тебя. Обещаю, как только верну себе свободу, я прослежу, чтобы ты тоже оказался на воле. А пока можно время от времени выбираться в сад.
Гиппогриф щелкнул могучим клювом в ответ.
Сириус вздохнул и прижался лбом к шее Клювокрыла, — Я знаю, как трудно тебе сидеть тут взаперти. Но мы ничего не можем сделать. Я ничего не могу сделать, а больше никого это и не волнует.
Клювокрыл издал тихий горловой звук и, закрыв глаза, вытянул шею, лениво подставляясь под нежные поглаживания Сириуса.
Краткий момент тишины и покоя был грубо прерван громким взрывом отборной брани внизу, и Сириус дернулся.— Они вернулись, — прошептал он. Его пальцы невольно сжались, выдернув несколько перьев, и гиппогриф протестующе заворчал. — Прости, — Сириус вскочил на ноги. — Прости, Клювокрыл, мне надо идти!
Проследовав в сторону кухни, краем глаза он успел заметить, как нервная и взволнованная Молли Уизли выпроваживает детей прочь. Он остановился перед дверью, отбросил волосы с лица, и, сделав глубокий вдох, толкнул дверь.
Сириус рассмеялся бы при виде открывшейся перед ним живописной картины, если бы ситуация не была настолько серьезной. Все словно бы застыли на середине шага. Люпин стоял так близко к двери, что Сириус едва не врезался в него, когда вошел на кухню. Через плечо Ремуса он разглядел маленькое бледное лицо Тонкс, которая посмотрела на него с опаской. Бруствер и Грюм тоже стояли там, замерев в неудобном положении, словно бы приклеенные к месту внезапным появлением Сириуса. Снейп, вполне ожидаемо, выглядел невозмутимо и холодно, застыв возле камина на том самом месте, где... Где это произошло. Сириус встретился взглядом со Снейпом и отвернулся.
— Я как раз собирался пойти и позвать тебя, Сириус, — сказал Ремус, шагнув в сторону и освобождая Блэку дорогу. Словно бы по волшебству, все пришли в движение. Грозный Глаз передал чашку с чаем, которую держал в руке, Кингсли, который передал ее Тонкс, которая передала ее Снейпу, который поставил ее на каминную полку. Его взгляд не дрогнул.
— Мать, — коротко пояснил Сириус. — Она гораздо надежней, чем дверной звонок.
Это вызвало крошечную, мимолетную улыбку на их лицах, но тишина, упавшая после слов Блэка, показалась еще более гнетущей, чем прежде.
— Просто скажите мне уже! — нетерпеливо прорычал Сириус.
— Бродяга, Корнелиус не внял голосу разума, — начал Люпин, и замолчал, когда плечи Сириуса разом поникли.
— Он не поверил ни единому слову, Блэк. Мы заставили Петтигрю превратиться в крысу, но даже тогда Фадж продолжал настаивать на том, что мы нагло лжем, пытаясь высмеять систему правосудия, а с ним и все Министерство; и что мы всего лишь кучка — как он там выразился — ах, да, жалких безумцев, и Дамблдор — самый главный псих.
— Что было потом? — спросил Сириус резким, сухим тоном.
— Нам пришлось наложить на Фаджа Оbliviate, — Блэк вздрогнул от неожиданности, когда глубокий голос Кингсли прозвучал совсем рядом. Он не заметил, когда аврор успел приблизиться. Бруствер поставил чашку, которую держал в руке, и указал на стул.
— Нам повезло, что Кингсли был там. Он среагировал довольно быстро, прежде, чем Фадж успел позвать кого-то еще из официальных лиц Министерства, иначе нам пришлось бы стирать память куда большему количеству народа или даже ввязаться в драку, — пояснил Люпин, усевшись рядом с Тонкс. — Именно он применил заклинание к Фаджу.
— Да, и у меня неплохо получилось, — хмыкнул старший аврор с ноткой черного юмора.
— Дамблдору пришлось задержаться и удостовериться, что изменение памяти сработало как надо, — добавил Люпин. — Министр Магии отлично защищен сверхсекретными заклинаниями, которые колдомедики обновляют каждые несколько месяцев, желая убедиться, что он застрахован от возможной атаки со стороны темных магов.
— Ну, и что теперь? — беспомощно спросил Сириус. — Они отпустят Хвоста на свободу, раз вы оставили его там.
— Оставили его там? Сириус, кто мы по-твоему? Дилетанты? Конечно же, мы не оставляли его там; он здесь, под сильным усыпляющим заклинанием. Нужно только решить, где его лучше спрятать, пока он не понадобится, — Люпин кивнул на маленькую коробку с отверстиями для воздуха, пробитыми в крышке.
На лице Сириуса показалась слабая улыбка, постепенно делаясь все шире и шире, пока он не начал в буквальном смысле задыхаться от смеха, согнувшись над столом.
— Он спятил, — прошептала Тонкс Люпину. — Тот покачал головой.
— Сириус? Ты в порядке?
— Где его спрятать? — с трудом произнес Сириус, его плечи все еще тряслись от смеха. — Почему мне кажется, что эта коробка отлично ему подходит?
— Это не вполне безопасно. Нам придется наложить на него долгосрочное заклинание, которое нужно будет обновлять каждый раз, когда кто-нибудь откроет коробку. Кто-то должен будет взять на себя ответственность за него и проследить, чтобы он не сбежал, — возразил Кингсли Бруствер.
— Рон мог бы, — с кривой улыбкой предложил Люпин и покосился на Сириуса. Тот хмыкнул в ответ.
— Вот что, парни, — прорычал Грозный Глаз из своего закутка возле раковины, — у меня есть тот сундук, думаю, вы помните. Можно спрятать его там: удобно и надежно, а когда он понадобится, мы просто достанем его и будем держать наготове.
Все головы повернулись к нему в изумлении, и бывший аврор пожал плечами, — Хорошая идея, хоть и не моя, — добавил он угрюмо.
— Где вы собираетесь держать его? Вернетесь к себе домой? — спросила Тонкс.
— Мне нужен этот сундук, там полно ценных вещей, — Грюм обвел присутствующих скептичным взглядом. — И я не доверю вам, молодежь, следить за ним. И это не смешно! — добавил он, уставившись на все еще хихикающего Сириуса.
Глава 7.
Яндекс.Директ